Во времена Торрингтона и Турвилля, когда суда были плохо управляемы, а флотская тактика находилась в зачаточном состоянии, уклониться от сражения, если сильный и упорный противник уже установил контакт, несомненно, было очень трудно. Разве только рядом находился порт, в котором можно укрыться. Но с развитием военно-морского искусства возможности «существующего флота» стали намного шире, во всяком случае, это можно сказать о британском флоте. Прошло почти сто лет, прежде чем мы снова были вынуждены широко использовать тот же механизм, и тогда считалось, что более высокая скорость и тактическая четкость являлись факторами, на которые можно рассчитывать без каких-либо ограничений. В самые тяжелые дни американской Войны за независимость широкую известность получила памятная записка Кемпенфельта по этому вопросу, в которой подробно излагалась идея активно «существующего флота» и высокий агрессивный дух, бывший его сутью. Кроме того, в ней также разъяснялось значение этого флота не только как средства обороны, но и как средства, позволяющего вести решительное наступление, даже если вы находитесь в меньшинстве. «Когда вы знаете замыслы противника, – писал он, – чтобы совершить что-то эффективное, вы должны постараться превзойти его именно в той части, где он собирается претворять свои замыслы и где в случае его успеха он нанесет вам максимальный ущерб. Если ваш флот разделен и во всех местах находится в меньшинстве по сравнению с флотом противника, у ваших врагов будет шанс преуспеть везде. Если не может быть сформирована боевая эскадра, достаточно крупная, чтобы встретиться с врагом дома, тогда предпочтительнее сделать ваше меньшинство еще меньше, чтобы за счет этого достичь большинства в другом месте».
«В том случае, если вы в меньшинстве по сравнению с противником и если у вас есть только эскадра наблюдения, которая должна следить за передвижениями противника, она должна состоять только из двухпалубных судов (то есть самых мобильных) для обеспечения эффективного выполнения ее функций. Эта эскадра должна иметь преимущество перед противником в скорости и маневренности, иначе может создаться ситуация, когда ей будет навязан бой, или ей придется отказаться от самых тихоходных судов. Иметь такую „летающую“ эскадру в высшей степени необходимо, чтобы следить за флотом противника и не дать ему разделиться на отдельные эскадры для нападения на вашу торговлю или распространить свои суда на большую территорию для получения более полной информации. У вас будет шанс получить выгоду от случайного разделения вражеского флота из-за сильных ветров, туманов и других подобных причин. Вы сможете перехватывать снабженческие грузы, разведывательные и другие суда, посланные к противнику. Короче говоря, такая эскадра будет контролировать и ограничивать перемещения противника и позволит предотвратить многие неприятности, которые он в противном случае может нам доставить».
Тремя годами ранее, впервые став начальником штаба флота на Канале, Кемпенфельт подчеркивал те же моменты. «Многое, – писал он в июле 1779 года, – я бы даже сказал – все зависит от этого флота. Он находится в меньшинстве по сравнению с превосходящим флотом противника. Поэтому необходимо высочайшее мастерство и ловкость, чтобы противостоять замыслам противника, наблюдать и пользоваться любой благоприятной возможностью для активных действий, видеть преимущества нанесения удара по слабым местам линии противника. Если же благоприятные возможности не представятся, важно постоянно находиться вблизи противника, удерживать его в порту и не позволять ему действовать, разве что ценой большого риска. Необходимо отвлекать его внимание и вынуждать не думать ни о чем другом, кроме вас и опасности нападения».
Именно на основе этих принципов велась война. Район Вест-Индии, где находилась основная цель противника, считался наступательным театром и домашними водами для обороны. Флот Канала был в меньшинстве в сравнении с домашним флотом союзников, его оборонительные операции оказались достаточно адекватными, чтобы не позволить союзникам добиться успеха. Но это еще не все. Кемпенфельт сумел продемонстрировать позитивную сторону своей теории в яркой и убедительной манере. Если говорить о концентрации, мы увидели, как, командуя такой летающей эскадрой, он сумел в районе Ушанта воспользоваться благоприятной возможностью для нападения, в результате чего захватил конвой военных грузов, жизненно необходимых для французской операции в Вест-Индии, под носом у Де Гишена с эскортом почти вдвое больше.
Нельсон разделял взгляды Кемпенфельта относительно возможностей активной силы меньшей численности. «Что касается нашего флота, – писал он со Средиземного моря в 1796 году, – при таком командующем, как сэр Джон Джервис, никто не боится… Сейчас у нас 22 линейных корабля. Численность объединенного флота не превысит 35 кораблей… Я не сомневаюсь, что сэр Джон одержит победу. Я имею в виду не традиционное сражение, а высочайшее искусство нашего адмирала, активность и высокий боевой дух офицеров и матросов. Эта страна чрезвычайно благоприятна для действий небольшого флота с опытным командиром. Здесь настолько непостоянны ветра, что бывает, в течение двадцати четырех часов вы можете атаковать часть крупного флота, затем наступит затишье или ветер подует в противоположном направлении. Поэтому, надеюсь, правительство не будет тревожиться о нашей безопасности».
Такая концепция обороны прижилась в Великобритании. Она стала одной из причин, заставивших сэра Джона Орда в 1805 году после ухода Вильнева из Средиземного моря отойти к Ушанту вместо того, чтобы войти в пролив. «Я верю, – писал он, – что лорд Нельсон окажется в состоянии, имея 12 линейных кораблей и многочисленные фрегаты, действовать в обороне без потерь и даже следить за флотом противника, если тот попытается что-то предпринять, в особенности обремененный войсками».
Говоря о потенциальных возможностях активности «существующего флота», действующего в обороне, нельзя забывать, что мы имеем дело с его возможностями относительно общего господства на море – вдобавок к его способности оспорить господство, как Торрингтон. Его возможность предотвратить конкретную операцию, такую как заморское вторжение, является еще одним фактором, который будет всегда зависеть от местных условий. Если «существующий флот» сдерживается таким образом, что не может достичь линии, по которой ведется вторжение, он не будет для него препятствием. В 1690 году, насколько это касалось флота Торрингтона, французы, если бы они так понимали ситуацию, могли высадить десант, скажем, в Портсмуте, пока Торрингтон был в Норе. Но флот Торрингтона был не единственным фактором. Его отступление вынудило Турвилля оставить позади, не вступая с ними в бой, эскадры Шовела и Киллигрю, и, если говорить о линии вторжения, Турвилль был так же ограничен, как и Торрингтон. Условия военно-морской обороны против вторжения являются настолько сложными, если сравнивать с условиями общей морской обороны, что их следует рассматривать как особый раздел науки.
Доктрина «существования флота», сформулированная и отработанная Торрингтоном и развитая Кемпенфельтом, не идет дальше следующего: там, где враг считает общее господство на море необходимым для своих наступательных целей, вы можете не допустить этого, используя свой флот в обороне, отказываясь от традиционных сражений и пользуясь каждой возможностью для контрудара. Использовать его, как это сделали французы в случае известного устрашающего плавания Турвилля, где цель была наступательной и не могла быть достигнута иначе как наступлением, – это совсем другое дело.
