Этот взгляд подкрепляется другим моментом, который демонстрирует инцидент с Порт-Артуром, а именно огромную силу даже слабой обороны против таких атак; иными словами, шансы на успех едва ли могут быть настолько большими, чтобы оправдать риск. Все благоприятствовало японцам. В русской эскадре заблаговременно издавались приказы об обеспечении готовности к торпедным атакам, но дисциплина упала так низко, что приказы исполнялись в высшей степени небрежно. Орудия не были заряжены, расчеты не заняли свои места, не были приготовлены сети. Была предпринята единственная мера предосторожности – в охранение было выслано два эсминца, но даже им было запрещено стрелять раньше, чем они доложат адмиралу, или если по ним не будет открыт огонь. Оборона против внезапной атаки вряд ли могла быть слабее, но нервное напряжение среди атакующих было так велико, что она оказалась сильнее, чем можно было ожидать. Само существование сторожевого охранения и необходимость избежать встречи с ним спутала карты японцев, атака потеряла первоначальный импульс и сплоченность. И хотя русская эскадра не была готова к атаке, и дисциплина в ней пребывала на очень низком уровне, ни одного торпедного попадания не было зафиксировано, насколько сейчас можно судить, после того как в дело вступили русские прожектора и орудия.
Такое развитие силы в обороне представляется неотъемлемым условием малой атаки, и нет причин в нормальных условиях ожидать лучших результатов. Но, делая выводы из событий в Порт-Артуре, следует помнить, что условия были далеки от нормальных. Это был удар до объявления войны, а угроза, создаваемая напряженными отношениями, хотя и осознавалась русскими, но почти полностью ими игнорировалась. При таких исключительных, почти невероятных обстоятельствах малая атака может рассчитывать на более или менее серьезный успех. К этому необходимо добавить факт, что русская эскадра и в обычное время не была эффективной, а в Порт-Артуре «разболталась» еще больше.
В заключение зададим себе вопрос: каковы, при всех условиях, аномально благоприятствовавших атаке, были ее вещественные результаты? Повлияла ли она на основной вопрос господства? Она действительно изменила баланс сил в пользу японцев, причем настолько ощутимо, что они смогли осуществлять местный контроль достаточно долго для того, чтобы высадить свои войска и изолировать Порт-Артур. Но японский план установления общего господства опирался на захват Порт-Артура посредством военной операции и поддержание осады с моря. Тем не менее, несмотря на все условия, сопутствующие успеху, физический эффект удара был так мал, что даже без помощи доков эскадра быстро оправилась и восстановила силы раньше, чем удалось сформировать осаду. Малые атаки, последовавшие за первым ударом, были неудачными, и независимо от того, наносились они по кораблям на рейде или по порту, заметного эффекта не имели.
В то же время, и об этом следует помнить, эта война положила начало быстрому развитию искусства торпедной войны. Дальность торпедного удара и его сила увеличились больше, чем средства защиты. Тем не менее средства защиты тоже развивались, и, возможно, эскадре, стоящей в военном порту или на хорошо защищенной якорной стоянке, не легче нанести ущерб, чем раньше. А эскадра в море, постоянно изменяющая свою позицию, остается очень трудной мишенью для таких атак.
Недоказанная ценность субмарин только сгущает туман, который нависает над следующей войной на море
[36]. Со стратегической точки зрения мы не можем сказать ничего, кроме того, что следует считаться с новым фактором, дающим новые возможности для малых контратак. Это возможность, которая в целом выступает в пользу военно-морской обороны, новая карта, разыгранная в комбинации с оборонительными флотскими операциями, и это может добавить значимости «существующему флоту». Также можно ожидать, что, каковы бы ни были эффективные возможности малых операций, которые могут в конечном итоге повлиять на обеспечение господства, моральное влияние останется значительным. По крайней мере, в начале будущей войны они будут отвлекать внимание и мешать основным операциям.
Учитывая отсутствие накопленного опыта, нет смысла идти дальше, и особенно если учесть, что успех торпедной и бомбардирской атаки, больше чем любой другой, зависит от мастерства офицеров и матросов. Что касается торпеды, как типичного оружия мобильной береговой обороны, здесь все обстоит иначе. Сказанное относится только к ее способности влиять на обеспечение господства на море, а не на осуществление контроля или его оспаривание. Это вопрос, связанный с защитой против вторжения. К нему мы сейчас и обратимся.
Глава 4
МЕТОДЫ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ ГОСПОДСТВА
I. Защита от вторжения
Под методами осуществления господства мы понимаем все операции, напрямую не связанные с обеспечением господства или недопущением его обеспечения противником. Мы заняты осуществлением контроля, когда проводим операции, направленные не против боевого флота противника, а на использование морских коммуникаций для своих целей, или если хотим помешать противнику воспользоваться ими. Такие операции, хотя логично было бы придать им второстепенное значение, всегда составляли большую часть действий на море. Война на море не начинается и не заканчивается уничтожением боевого флота противника или даже его крейсерских сил. За всем этим стоит ежедневная работа по недопущению переправы вражеской армии через море, защите наших собственных военных экспедиций и т. д. Есть еще вмешательство в торговлю противника и охрана своей. Мы используем море или мешаем использовать его противнику, но не пытаемся добиться этого использования или не позволить врагу добиться его. Две категории операций радикально отличаются по концепции и цели, да и стратегически они совершенно различны.
Конечно, операции по осуществлению господства начинаются после того, как его удается добиться. Иными словами, если получение господства является специальной целью войны на море и завоевать его можно только посредством уничтожения вооруженных сил противника на море, следовательно, строго говоря, нельзя допускать вмешательства никаких других целей, когда мы концентрируем усилия на достижении высшей цели – обеспечении господства путем уничтожения. Однако война нелогична, и порядок действий, предписываемый логикой, далеко не всегда возможен на практике. Мы уже видели, как, благодаря особым условиям войны на море, в ход операций вторгаются посторонние факторы, из-за которых невозможно, чтобы операции по осуществлению господства сопровождали или следовали за операциями по установлению господства. Война является сложнейшей комбинацией военных, военно-морских, политических, финансовых и моральных факторов, и ее действительность редко предлагает чистую доску, на которой стратегические проблемы могут быть решены с помощью изящных силлогизмов. Морской фактор не может игнорировать все остальные. С самого начала один или больше факторов всегда будут требовать каких-либо актов осуществления господства, которые не станут ждать своей логической очереди. В большей или меньшей степени в обычных случаях обе категории операций начинаются на первом этапе войны.
