Она поставила мольберт и натянула холст, но не успела даже подумать, что бы нарисовать, как с улицы послышались голоса. Раздвинув жалюзи, она выглянула наружу. В пыльном переулке дети играли в мяч, женщины в радужных хиджабах склонялись над ними, клохча, как курицы. Роуз хмыкнула.
Она свесила с подоконника ноги и замотала ими, бледными и длинными, над миром под окном. Улица опустела и затихла.
Когда слезы обожгли ей щеки, Роуз знала: это от ветра и приносимой им тяжелой пыли, и совсем никак не связано с тем человеком и привидевшимися пламенем и кровью. Вот и все. Дедушка велел ей быть мужественной, и она такой и будет. Роуз Линден ничего не боится, никогда!
– Привиделось, – снова прошептала она, крепко зажмуриваясь.
Ее внимание привлек «крак», раздавшийся сзади, и Роуз повернулась, ища дедушкино лицо или няню, которая позовет ее к ужину. Она бы обрадовалась даже глупому тупице Генри, если бы тот в кои-то веки вел себя по-человечески и не дергал ее за косичку. Но нет… теперь ей нельзя играть с Хемлоками. Роуз следовало бы это уже запомнить. И с Жакарандами тоже. И уж ни в коем случае не с Айронвудами.
Но в дверях, глядя на нее, стояла молодая женщина.
– Ма…
Слово так и застряло у нее в горле. На девушке – юной леди – была простая василькового цвета туника или нечто подобное и короткая блузка поверх нее. Она даже не подумала сделать прическу или хотя бы надеть шляпку – возмутительно неприлично!
Но она не походила на того человека в золоте, не имела с ним ничего общего.
Теперь, когда молодая женщина подошла поближе, Роуз втянула ноги обратно в комнату. В глазах и губах девушки виделись отголоски маминых черт. Схватив нож для писем, оставленный дедушкой на книжном столике, Роуз выставила его перед собой.
– Кто вы?
Девушка остановилась и вымученно засмеялась, подняв руки вверх.
– Я… такая же, как и ты.
Говорила она с американским акцентом. Этого Роуз тоже не ожидала.
– Таких, как я, больше нет.
Девушка снова рассмеялась:
– Это точно! Я хотела сказать: я…
– Не говорите ничего! – зашипела Роуз, потрясенная ее беспечностью. Их же могли услышать! – Я знаю, что вы такое. Но вы все испортите. Посмотрите: вы даже не удосужились обзавестись подходящей обувью!
Девушка взглянула вниз, затем снова подняла глаза, покраснев.
– Что ж, тут ты меня подловила.
Роуз медленно опустила нож.
– Что вам угодно? Дедушки нет дома.
Девушка подошла на шаг ближе. Роуз не возражала. Она сделала еще шаг. Роуз снова не воспротивилась.
– Честно говоря, я пришла именно к тебе, – призналась молодая леди. – Хотела посмотреть, как ты, и поговорить с тобой о том, что случилось.
Роуз замотала головой, зажав руками уши.
– Нет! Нет, нет! Мы не должны рассказывать, мы не…
– Да знаю, знаю, – заторопилась девушка, опускаясь на корточки перед Роуз. – Но… мне и самой не мешало бы поговорить хоть с кем-нибудь. И я не знаю никого другого, кому могла бы доверить свою тайну, кого попросить о помощи.
Роуз не могла выдать ей, что сказал тот человек. Это было бы все равно, что вытягивать занозы из-под кожи, уже почти зажившей поверх них. Даже думать о таком было больно.
Но незнакомка – не дедушка, не кто-либо другой из путешественников – верила, что с ней можно говорить на равных, а не сверху вниз. Говорить, а не выговаривать за что-то. Роуз нравилось думать, что она сильная, несмотря ни на что. «Быть путешественником, – говорил ей папа, – грустно и очень трудно, ибо в мире так мало людей, которые знают, на что они способны, и еще меньше тех, с кем можно об этом поговорить».
– Я выслушаю, – разрешила Роуз чуть дрожащим голосом.
Девушка помрачнела, ее светлые брови съехались вместе; она опустилась на колени на одну из подушек, наблюдая, как Роуз подходит к ней, глядя почти благоговейно.
– Мне очень жаль твоих родителей. Должно быть, нет ничего ужаснее, чем то, что ты пережила, и ты была необыкновенно храброй. Я тоже потеряла того, кого очень любила, и мне до сих пор больно, хотя я и понимаю, отчего это случилось.
Роуз встала, держа спину прямо, крепко сжав руки перед собой, и посмотрела гостье прямо в глаза.
– Я не боюсь.
– Знаю, что не боишься, – почти шепотом сказала юная леди, – но я слышала, что недавно к тебе приходил еще один человек, и что некоторые вещи, которые он сказал, могли тебя расстроить. Однако обещаю: в итоге все будет… хорошо.
Роуз тяжело сглотнула. Стоило ей закрыть глаза, как перед ними появлялся тот незнакомец, приходивший незадолго до отъезда из Лондона и рассказавший об ужасных, чудовищных вещах. Теперь его рассказы снились ей во сне: пожары, страдания… кровь.
– Правда? – прошептала она, хоть и знала, что выспрашивать о будущем нельзя.
Юная леди кивнула:
– Обещаю, – она повернулась к маленькому мольберту в углу комнаты. – Ты любишь рисовать?
Роуз на мгновение заколебалась, а потом кивнула. Она не рисовала с тех пор, как мама и папа…
Девочка закрыла глаза, потерла кулачками щеки. Гостья встала с пола и мягко коснулась ее волос, поглаживая их.
– Нарисуешь что-нибудь для меня? Может быть… может, что-то из твоих воспоминаний?
– Что-то… счастливое? – спросила Роуз, поднимая на нее взгляд.
– Да, – тихо ответила девушка, беря ее за руку. – Что-то счастливое.
БЛАГОДАРНОСТИ
Некоторые книги рождаются, словно по волшебству: сразу во всей красе с первого черновика. Но эта рождалась в настоящих муках. Я безмерно рада дружбе, которая зародилась у меня со многими людьми в этом году, как с коллегами-писателями, так и с потрясающими читателями. Я благодарна им за поддержку в долгом путешествии от черновиков к законченной книге, которую вы держите в руках.
Прежде всего, я бы хотела поблагодарить своего агента Меррили Хейфец, которая бьется за своих клиентов каждый день и всегда тут как тут, когда нужно подхватить, смахнуть пылинки и наставить на путь истинный. Я ужасно признательна тебе за твои неизменно верные советы, доброту и терпение. Спасибо Алли Левик за надежность и клевость – понятия не имею, как тебе удается быть чемпионом во всем! Мне бы также хотелось послать лучи любви Сесилии де ла Кампе, Ангхараду Ковалю, Джеймсу Манро и многим другим агентам по авторскому праву, которые постарались, чтобы люди по всему свету могли прочитать мои истории. Вы все – звезды!
Эмили Михан, Ханна Алламан, Лора Шрайбер… спасибо вам, что были в этом совершенно безумном мире путешествий во времени вместе со мной. Я очень благодарна вам за то, что помогли мне создать эту историю и найти в ней самое главное. Спасибо вам, Эндрю Сугерман, за то, что вы такой классный! (Поделитесь секретом?) Мэри Энн Нэплз, Сил Болленджер, Дина Шерман, Ла Тойя Мэйтлэнд, Холли Нэйджел, Элке Вилла, Эндрю Сенсуан, Сара Либлинг, Гай Каннингем, Дэн Кауфман, Мередит Джонс, Марси Сендерс и вся команда «Гипериона»: вы такие крутые! Я могла бы заполнить целую книгу благодарностями в ваш адрес.
