Стало быть, неверно, что исходная дефиниция «выражает объективную сущность некоторой в смысле Спинозы реальной вещи»
[459]. В ней дается определение не реальной, а поначалу только мыслимой сущности. Реальность последней автору «Этики» предстояло еще доказать. Иначе чем бы исходные дефиниции отличались от теорем?
Обращаясь к данной в [Ер 9] классификации определений, Половцова ошибочно зачислила исходные дефиниции «Этики» в первый род (определения реальных вещей), по-прежнему игнорируя слово intelligo, которое, как прямо указывает там Спиноза, фигурирует только в определениях второго рода (мыслимых сущностей). Это их опознавательный знак.
Воспользуемся наглядным примером.
«Под Богом я разумею абсолютно бесконечное сущее…»
[460], —
гласит исходная дефиниция, определяющая сущность Бога. В последующих теоремах к этому понятию о сущности Бога прибавляются два конкретных определения его бытия:
«Бог есть вещь протяженная» и «Бог есть вещь мыслящая»
[461].
Тем самым определение мыслимой сущности вещи превратилось в определение формы ее бытия. Вследствие чего «intelligo» поменялось на «est». Это не просто номинальная замена. Между начальным и финальными определениями Бога лежит массив доказанных теорем, благодаря которым и делается возможным конкретное знание форм существования (атрибутов) Бога.
III
Понятие вещи как действующей причины. Спинозизм как философия дела. Формула: сущность = причина — активность. Двоякая сущность идей. Характер соответствия реальных причин и логических оснований. Возражения Шопенгауэру. Категория exprimere у Спинозы: диалектика выражения единого во многообразии. Спиноза как логик и метафизик (Половцова против Робинсона). Доказательства реальности атрибутов субстанции. Половцова о конкретности всеобщих понятий протяжения и мышления.
Раздел «Idea и res у Спинозы» в книге Половцовой принадлежит к числу лучших, самых глубоких мест в мировом спинозоведении. Тут впрямую затрагивается логический нерв спинозовской философии — положение о тождестве порядка и связи идей и вещей. Мало кому из позднейших исследователей удалось так здорово его схватить и осмыслить, как это сделала Половцова.
Уже при переводе термина «res» возникают трудности. Русское слово «вещь» означает нечто бездеятельное, пассивное, тогда как в перечне значений латинского res встречаем: «действие, деяние, дело»
[462]. Res gestae в переводе — «деяния великих, подвиги».
В свое время Гегель блестяще обыграл этимологию слов Sache и Sage — «вещь» и «вещание, быль». Еще он как-то заметил, что духу радостно встречать слова, соединившие в себе контрарные значения. Таково и латинское res — и «вещь», и «деяние, дело». Для Спинозы всякая вещь есть в сущности своей то, что она делает, есть сумма всех своих действий. Эта деятельная сущность вещи проявляется бесчисленными способами, и модус (modus) есть не что иное, как особый способ ее проявления в том или ином атрибуте субстанции.
Нашему уху непривычно слышать, как «вещами» именуются и человек (в особенности человеческий разум или дух), и государство, и мир, и Бог. А в латинской речи это звучит вполне натурально, благодаря как раз «деятельностной» семантике слова res. Половцова была, насколько мне известно, первой, кто понял спинозовское учение как философию дела.
«Сама сущность есть причина, и она же есть активность»
[463], —
эта короткая формула Половцовой дает нам ключ к любым, самым трудным проблемам спинозовской философии.
Вскоре к тому же самому выводу придет ее британский брат по разуму Хэролд Фостер Хэллетт в своей книге «Вечность. Спинозистское исследование»
[464]. Он еще старательнее и много резче станет подчеркивать деятельностный смысл всех и каждой категории спинозовской философии, уже на склоне лет написав:
«Все интерпретации учения Спинозы, которые не отдают должного его активизму…, тем самым изначально являются увечными [~ хромыми]»
[465].
Вероятнее всего, Хэллетт ничего не знал о работах Половцовой, хотя утверждать это наверное нельзя: они почти ровесники, жили в одном городе и не исключено, что были лично знакомы, ибо профессор лондонского Королевского колледжа Хэллетт в то время возглавлял британское Общество Спинозы (1929–1935).
Половцова разъясняла, что активность, деятельность, в спинозовском ее понимании, «не равнозначна с деятельностью в обычном смысле слова»
[466]. Далеко не любые наши действия на самом деле являются «активными», но лишь те, которые обусловлены нашей собственной природой, говоря шире, те, что вытекают из сущности вещи. Действия, причиной которых является сама действующая вещь, а не навязанные ей извне силой обстоятельств, противные сущности этой вещи и ее разрушающие.
Характерный спинозовский оборот речи «actu existere» Половцова переводит как «существовать активно» (обычно «actu» переводится как «актуально, действительно») и предостерегает от смешения этой, постигаемой интеллектом, формы существования с имагинативной продолжительностью — duratio, или «существованием во времени». Увы, наш главный эксперт по Спинозе последних лет, В. В. Соколов, не внял этому memento и, не мудрствуя лукаво, толковал высшую форму «активного существования» — спинозовскую вечность, Aeternitas, — как бесконечно длящееся время.
Существовать actu означает быть действующей причиной чего-либо, то есть формировать своими действиями нечто реальное, детерминировать (определять к бытию) тую вещь. «Причина» — еще одно, в глазах Спинозы важнейшее, значение слова «res»
[467]. Иной раз он заменяет слово «res» словом «causa» (причина), как если бы они были синонимами. Так, в [Eth2 pr9 dem] он пишет:
