Моя лаборатория одно время исследовала биологию понятий и категоризации, и мы обнаружили значительные подтверждения ролей сети пассивного режима, оставшейся части интероцептивной и управляющей систем. Когда мы всматриваемся в мозг людей, которые испытывают эмоции или воспринимают эмоции в подмигиваниях, нахмуренных бровях, подергиваниях мышц и веселых голосах окружающих, мы вполне ясно видим, что основные части этих сетей усердно трудятся. Прежде всего вы можете вспомнить метаанализ моей лаборатории, который проверял все опубликованные томографические исследования для эмоций, рассмотренный нами в главе 1. Мы делили весь мозг на крохотные кубики, именуемые вокселами («пиксели» для мозга), а затем идентифицировали вокселы, которые уверенно показывали значительное увеличение активности для какой-либо изучаемой нами категории эмоций. Мы не смогли локализовать ни одной отдельной категории эмоций ни в одной зоне мозга. Тот же самый метаанализ также дал подтверждение в части теории конструирования эмоций. Мы идентифицировали группы вокселов, которые с большой вероятностью активируются совместно — как сеть. Эти группы вокселов уверенно попадают в интероцептивную и управляющую системы
[691].
Если вы учтете, что наш метаанализ на момент его проведения охватывал свыше 150 различных независимых исследований, проведенных сотнями ученых, и субъекты этих исследований смотрели на лица, ощущали запахи, слушали музыку, смотрели фильмы, вспоминали прошлые события и выполняли многие другие задания, которые вызывают эмоции, то проявление этих систем особенно убедительно. Эти данные тем более примечательны для меня, что попавшие в этот метаанализ исследования не были предназначены для проверки теории конструирования эмоций. Большинство их было стимулировано теориями классического взгляда и предназначалось для локализации каждой эмоции в той или иной области мозга. Кроме того, большинство из них изучали только наиболее стереотипные примеры категорий эмоций и не проверяли каждую эмоцию во всех ее реальных вариантах.
Наш проект с метаанализом продолжается, и к настоящему моменту мы собрали почти четыреста томографических исследований мозга. Для этих данных мы с коллегами применили анализ классификации (глава 1), чтобы создать пять суммарных сводок для категорий эмоций, показанных на рис. Г.2. Во всех пяти случаях значительную роль играет интероцептивная система. Все пять раз также присутствовала управляющая система, но для счастья и печали — менее четко. Помните, что вы здесь смотрите не нейронные «отпечатки», а просто абстрактные сводки. Ни один отдельный случай гнева, отвращения, страха, счастья или печали не выглядит в точности так, как соответствующая сводка. Каждый случай может использовать различные сочетания нейронов, как мы знаем из принципа вырожденности. Для каждого отдельного исследования в метаанализе, скажем, гнева, активность мозга была ближе к сводке для гнева, чем к другим сводкам, поэтому он был идентифицирован как гнев. Соответственно, мы можем диагностировать случай гнева, но мы не можем определить, какие именно нейроны будут активны. Другими словами, мы применили дарвиновский принцип популяционного мышления к конструированию гнева. Тот же самый результат получался для остальных четырех изученных нами категорий эмоций
[692].
Рис. Г.2. Статистические сводки для следующих понятий (сверху вниз): «гнев», «отвращение», «страх», «счастье» и «печаль». Это не нейронные «отпечатки» (см. главу 1). Слева вид сбоку, справа — медиальный
Когда мы разрабатываем эксперименты специально для проверки теории конструирования эмоций, мы обнаруживаем сходные результаты. В одном исследовании мои сотрудники Кристин Уилсон-Менденхалл и Лоуренс Барсалу и я просили участников во время сканирования мозга погрузиться в воображаемые сценарии. Мы видели доказательства получающихся симуляций в виде повышенной активности в сенсорных и моторных зонах. Мы могли также видеть подтверждения, что их бюджеты тела нарушены, что связано с изменениями в интероцептивной сети. После такого погружения, во второй фазе эксперимента, испытуемым показывали слово и просили категоризировать свои интероцептивные ощущения как случаи «гнева» или «страха». Как только участники симулировали эти понятия, мы наблюдали еще больше активности в интероцептивной системе. Также мы видели активность, представляющую сенсорную и моторную информацию низкого уровня, и повышение активности в ключевом узле управляющей системы
[693].
В более позднем исследовании наши испытуемые конструировали нетипичные редкие симуляции, например приятный страх от катания на американских горках и неприятное счастье травмироваться во время победы в соревновании. Мы выдвинули гипотезу, что необычные симуляции требуют, чтобы интероцептивная система для выдачи предсказаний трудилась сильнее по сравнению с симуляцией более типичных случаев вроде приятного счастья и неприятного страха, которые подобны психическим привычкам. В точности это мы и наблюдали
[694].
В недавнем комплексе экспериментов наши испытуемые смотрели экспрессивные сцены из фильмов, и мы видели, как интероцептивная система конструирует идущие эмоциональные переживания. Лаборатория Талмы Хендлер из Тель-Авивского университета в Израиле выбирала отрывки из фильмов, которые создавали бы ряд различных переживаний печали, страха и гнева. Например, некоторые участники эксперимента смотрели сцену из фильма «Выбор Софи», где заглавная героиня в исполнении Мерил Стрип должна выбрать, кого из ее детей отправят в газовую камеру. Другие участники эксперимента смотрели отрывок из фильма «Мачеха», где героиня в исполнении Сьюзен Сарандон сообщает своим детям, что она больна раком. Во всех случаях мы наблюдали, что сеть пассивного режима и оставшаяся часть интероцептивной системы возбуждались больше в те моменты, когда участники сообщали о более интенсивных эмоциональных переживаниях, и меньше — когда они сообщали о менее интенсивных эмоциональных переживаниях
[695].
