Начался головокружительный старт операции «Жозефина».
Выражаясь языком бизнеса, «Жозефина» представляла собой мощный шпионский картель, в котором Венцлау (Пандур) был председателем совета директоров, а Кремер (Хассо) выполнял обязанности исполнительного директора. Венцлау координировал действия в Стокгольме и Лиссабоне.
Кремер проявил себя блестяще. Периодом пика его деятельности был 1943 год. Собранные в штабе люфтваффе объемистые папки с добытой им информацией свидетельствуют, что за этот год им было отправлено около тысячи донесений. Сведения, полученные от Кремера, касались всех аспектов деятельности союзников на каждом этапе войны. Он собирал и стратегическую информацию, раскрывающую их планы по подготовке вторжения в Европу, и сведения тактического звена, в частности о боевом составе Королевских ВВС и о наращивании американского военного присутствия на территории Великобритании. Кремер информировал о концентрации боевых кораблей союзников и об английских промышленных объектах, потенциальных целях для бомбардировщиков люфтваффе.
Некоторые данные, полученные от Кремера, свидетельствуют о его осведомленности о том, что происходит в самых верхних эшелонах командования союзников, в том числе даже в здании на Даунинг-стрит, 10. Кремер приводит заявления, сделанные для строго ограниченного круга лиц такими фигурами в британской администрации, как вице-маршал авиации, член парламента, высокопоставленные чиновники в министерстве авиации, офицер – один из личных помощников английского короля в Букингемском дворце и т. д.
От размаха деятельности группы «Жозефина» просто захватывает дыхание. Ее интересы распространяются и на приобретение 20 экземпляров последнего выпуска справочника «Who is Who», и на получение протокола секретного совещания у министра авиационной промышленности сэра Стаффорда Криппса, в котором принимали участие только пять человек, на одного из которых Кремер ссылается как на свое доверенное лицо (псевдоним – Гектор). По данным Кремера, именно на этом совещании было принято решение о более интенсивных бомбежках территории Германии независимо от того, идет ли речь о военных или о гражданских объектах. Англичане собирались сосредоточить усилия своей авиации как на производственных объектах, так и на жилых районах, в которых проживали квалифицированные рабочие. Кремер просил не использовать эту информацию в пропагандистских целях, поскольку это сразу разоблачило бы его агента.
Как мог один-единственный человек выполнять такие объемы работы? Кто был источником его информации и к каким ведомствам принадлежали эти люди? Можно сказать, что предприятие, в которое Кремер инвестировал все свои силы и мастерство, было уникальным в огромной индустрии военного, промышленного и политического шпионажа. Он держал в своих руках многочисленные нити, ведущие от разных людей, действовавших под различными псевдонимами. Каждый из этих людей контролировал поток информации на своем направлении. Один из этих людей работал в Стокгольме на агента абвера, который занимал должность представителя авиакомпании «Люфтганза» в аэропорту Бромма.
Еще с 1940 года представитель «Люфтганзы» вел наблюдение за прибытием и отправкой из аэропорта Бромма в Англию стратегических грузов. Кроме того, он информировал руководство о пассажирах, которые могли бы заинтересовать немецкую разведку. Агенту удалось завербовать двух помощников из числа шведских граждан, механика и диспетчера по фрахту. Каждому из них он платил по 7500 крон. Это трио ежедневно добывало копии накладных на такую жизненно важную для британской военной промышленности продукцию, как подшипники фирмы СКФ, запчасти к станкам «Болиндерс» и моторам «Атлас дизель», электрооборудование и запчасти АСЕА, а также специальные стальные сверла производства фирмы «Сандвикен». Они же проверяли списки всех пассажиров, прибывавших или вылетавших из аэропорта, что в конце концов погубило многих молодых норвежцев, направлявшихся через Швецию в Шотландию в лагеря подготовки бойцов Сопротивления, а затем возвращавшихся тем же маршрутом назад.
Местное воздушное сообщение было крайне важным для группы «Жозефина». Всю переписку с таинственными корреспондентами в Англии Кремер вел, пользуясь услугами шведской авиакомпании ABA. Английские агенты Кремера, обозначаемые в донесениях как «Зигфрид В», были ядром предприятия, источником ценнейших сведений. Именно благодаря им в руки Кремеру попали документы о совещании у Стаффорда Криппса.
Британская контрразведка была в курсе того, что где-то в верхних эшелонах, возможно в самом здании на Уайтхолл, идет утечка информации. Ее сотрудники догадывались, что для отправки шпионских сведений используется дипломатическая почта шведского посольства, отправляемая самолетами компании «Бритиш эруэйс». Но, несмотря на все старания, ни МИ-5, ни Скотленд-Ярд так и не смогли поймать неуловимых шпионов.
Следы, ведущие по крайней мере к одному из них, были обнаружены летом 1943 года. Произошедший тогда печальный инцидент прямо коснулся военно-морского атташе в Лондоне графа Оксенштерны. Потомок знаменитого и весьма почитаемого в Швеции рода, жизнерадостный и энергичный аристократ с безупречными манерами, Оксенштерна и его супруга всегда были желанными гостями в королевской резиденции Сент-Джеймс. Руководителю скандинавского отдела военно-морской разведки Великобритании капитану 3-го ранга Тауэру всегда не нравился явный интерес, который Оксенштерна проявлял к Королевским ВМС, и его активная охота за важной информацией. Ловкий атташе хорошо знал свое дело. Он буквально вцеплялся в знакомых из Адмиралтейства, выуживая у них информацию. Во время частых поездок на военно-морские базы и другие военные объекты он любил задавать уточняющие технические вопросы, из чего было видно, что он знает о предмете разговора гораздо больше, чем желает показать, и что не прочь узнать что-нибудь еще.
Тауэр был очень расстроен, когда получил прямые улики того, что его опасения в отношении шведского атташе оправдались. Обнаружилось, что сведения о вооружении эсминца нового типа попали в Германию вскоре после того, как капитан Оксенштерна совершил свою очередную поездку в Портсмут.
В то же время британская контрразведка засекла повышенную активность работы телетайпа военно-воздушного атташе Германии, шифр которого англичанам удалось взломать. В одном из перехватов содержалась именно та информация, которую Оксенштерна получил в Портсмуте. В другом донесении было прямо названо его имя как источник информации для «Жозефины».
Тауэр больше не сомневался, что в постыдном провале британской службы безопасности повинен шведский офицер, и потребовал объявить его персоной нон грата. МИД отказал, опасаясь, что шведы в ответ могут выдворить из своей страны британского атташе капитана Денема. Однако графа вежливо попросили отправиться домой. Он уехал чернее тучи, удивленный и оскорбленный, выражая бесполезные протесты. Граф искренне не понимал, как англичанам могла прийти в голову нелепая мысль, будто он немецкий шпион.
Когда в Лондон прибыл сменивший на посту атташе графа Оксенштерну капитан 3-го ранга герцог Бертиль, внук самого короля Густава V, подозрения Тауэра, казалось бы, подтвердились. Утечка сведений прекратилась. Через телетайп немцев больше не передавалась информация о британских ВМС. Имягерцога Бертиля не упоминалось совсем. И все же Оксенштерна не был немецким агентом. Информация, которую он по долгу службы собирал в Англии, предназначалась исключительно для шведского Адмиралтейства. Однако как могли его депеши попасть в руки немцев, если он не был вовлечен в деятельность германской разведки? Это было одной из великих загадок «Жозефины». Кремеру удалось проникнуть в зарубежный департамент шведского Генерального штаба, которому подчинялись все военные атташе и органы разведки, включая агентурную и дипломатическую. Таким образом, капитан Оксенштерна и любой другой военный атташе в Лондоне (и в Москве), сами того не ведая, были источниками информации «Жозефины». Никакие расстояния от министерства иностранных дел Швеции не мешали Кремеру читать их донесения.
