Канарис же не был убежден в разумности этого запрета. Под давлением люфтваффе и ВМФ, настаивавших на ведении разведки против Британии, он умолял Гитлера разрешить ему заслать хоть нескольких агентов на Британские острова. Гитлер был тверд.
– Вы будете лично отвечать за строжайшее выполнение моего приказа, – сказал он Канарису. – Я не хочу, чтобы какие-то жалкие шпионишки, ползающие по Британии, подрывали мои планы.
Канарис, винивший люфтваффе за неудачную миссию Гертца, ответил:
– Мой фюрер, в том, что касается абвера, на британской земле нет ни одного агента. Я лично прослежу, чтобы ни одного и не засылали туда, пока ваш приказ будет в силе.
Глава 8
ДВОЙНИК В ВЕРХАХ
Британия вовсе не была так защищена запретом Гитлера и гарантией Канариса, как это могло показаться. Начиная с 1933 года несколько нацистских ведомств, соперничавших с МИДом и абвером, наводнили Лондон своими эмиссарами, задача которых якобы состояла в том, чтобы привлечь англичан на сторону Гитлера. В то время как большинство из этих посланцев открыто занимались пропагандой, многие из них одновременно занимались сбором секретной политической и военной информации.
Женоподобный, с сонными глазами сочинитель мифов о нацизме Альфред Розенберг, дилетантски упражняясь в дипломатии с помощью своего иностранного отдела, вел работу в Англии через отставного флотского лейтенанта А.Д. Обермюллера и политического авантюриста барона Уильяма де Роппа.
С помощью этих эмиссаров немцам удалось привлечь множество, если не сотни сторонников на Британских островах, нередко весьма высокопоставленных, которые стали адептами нацизма из-за глубокой неприязни к евреям и страха перед коммунистами. Они часто собирались в таких респектабельных организациях, как Общество англо-германской дружбы и «Линк», или в старинных поместьях, таких, как величественный «Кливден» леди Астор. Бурно растущие фашистские партии и «клубы» правых экстремистов, греющиеся в лучах славы Муссолини и Гитлера, привлекали не только политических мерзавцев, но, как ни странно, и таких видных особ, как генерал-майор Дж. Ф. Фуллер, адмирал сэр Барри Домвилл, вице-адмиралы Р.С.П. Парри и Дж. Б. Пауэлл, виконтесса Даун и леди Пирсон, сэр Лайонел Хауорт, бывший крупный чиновник в Индии Ральф Глэдуин Джебб, бригадир Р.Дж. Д. Блэкни и двенадцатый герцог Бедфордский.
Нацисты заполнили Общество дружбы и «Линк» своими тайными агентами, которые пытались использовать их для своей пропаганды и сбора информации. Розенберг заявлял, что его организация поддерживает связь с такими ключевыми фигурами правящих кругов, как капитан Файенс, адъютант герцога Коннаутского, полковник Маккоу, секретный консультант министерства обороны, Бэдлоу, личный секретарь премьер-министра Рамсея Макдональда, и некий сэр Каннингем.
Прибалтийский немец Розенберг, подражавший в своих манерах англичанам, шивший костюмы на Севиль-роуд и постоянно ходивший с зонтиком, считал себя специалистом по Великобритании, но всецело зависел от советов Роппа, и барон, неплохо на этом зарабатывавший, поставлял шефу как достоверные сведения, так и ложную информацию.
Барон Уильям (Билл) С. де Ропп был одной из самых таинственных и влиятельных теневых фигур эпохи процветания темных личностей. Высокий, стройный, голубоглазый блондин арийского типа, родился в Латвии в 1877 году и был сыном разорившегося остзейского помещика и русской дворянки. Он получил образование в Германии и с 1910 года проживал в Англии. Через пять лет он натурализовался, служил в Уилтширском полку, а затем в авиации разведчиком-наблюдателем с аэростатов и участвовал также в допросах немецких военнопленных.
С Розенбергом он познакомился через общих земляков в Германии, среди которых был выходец из Прибалтики Арно Шикеданц, известный журналист газеты «Фёлькишер беобахтер», главным редактором которой был Розенберг. Шикеданц свел де Роппа с Розенбергом в вокзальном ресторанчике городка Анхальтер, где Розенберг ожидал пересадки на мюнхенский поезд. С этой случайной встречи и началось проникновение Роппа в самые верхи нацистского руководства.
Барон и Дженни, его очаровательная жена-англичанка, поселились в Берлине в элегантной квартире на Курфюрстендам и вскоре прославились своим гостеприимством, чему способствовали шарм и кулинарные способности Дженни. Они быстро стали своими в верхах общества. Розенберг познакомил его с Гитлером, который сразу проникся расположением к услужливому и информированному лондонскому прибалту, и между ними установились личные дружеские отношения. Он стал личным консультантом Гитлера по британским проблемам и порой откровенничал с ним по поводу своих грандиозных планов и делился такими намерениями, о которых не мог бы поведать ни одному иностранцу.
Барон де Ропп ответил тем, что стал главным поборником англо-германского сближения. Он был рупором Гитлера во влиятельных британских кругах, на которые фюрер стремился воздействовать. Он привозил в Германию многих из своих высокопоставленных британских друзей: «нескольких пэров, – как он сам хвастался, – двух генералов, адмирала, ряд журналистов, священника», а затем уверял Гитлера, что все увиденное в Третьем рейхе произвело на них «чрезвычайное впечатление».
Совсем немного времени потребовалось Биллу де Роппу, чтобы утвердиться в роли английского агента Розенберга с «прямым доступом» на Уайтхолл и в Букингемский дворец, с одной стороны, и к Гитлеру – с другой. Не был ли он двойным агентом? Единственным человеком на Вильгельмштрассе, подозревавшим Роппа в двуличии и предупреждавшим об этом Гитлера, был эксцентричный Путци Ханфштенгель, пресс-атташе Гитлера, получивший гарвардское образование. Когда Розенберг рассказал об интригах Путци Роппу, тот лишь презрительно заметил, что Ханфштенгель – «всем известный псих», и по-прежнему продолжал пользоваться доверием Гитлера.
В те годы, когда многие англичане, которым следовало быть поосмотрительнее, поддерживали близкие отношения с нацистами, Роппу не составляло особого труда выуживать у своих друзей и знакомых в Англии ценную информацию и добиваться от них содействия своим германским работодателям. Подчас он даже поражал как Гитлера, так и Розенберга своими связями, причем нередко это было правдой, с весьма именитыми персонами.
Эти необычные отношения не прервались и после начала войны, когда барон де Ропп переехал в Швейцарию и продолжил свои «операции» на нейтральной земле. Несколько раз за время войны он приглашался Гитлером в Берлин для консультаций.
Среди секретных документов Альфреда Розенберга я обнаружил любопытные свидетельства его амбициозных попыток организовать за спиной Форин Офис тесное сотрудничество между все еще полулегальным люфтваффе и Королевскими ВВС. Идея принадлежала барону де Роппу, но оказалась ему не по силам, и за дело взялся сам Розенберг.
Искавший случай применить на деле свою энергию лейтенант Обермюллер узнал, что тогда еще тайный главный штаб люфтваффе крайне заинтересован в английской секретной информации. Он поручил де Роппу завести связи в соответствующих кругах и собирать нужную германским ВВС информацию, которую не могли добыть штатные секретные службы.
