Американских журналистов подстегивает неслыханная для Британии конкуренция. Успешного американского репортера ожидает слава, богатство и заветный приз — Пулитцеровская премия. Вспомните Лоис Лейн из «Супермена». Однако пойманного на жульничестве репортера ждет бесчестие.
Ровно через год после дела Финкеля другой, ранее весьма уважаемый репортер «Нью-Йорк таймс» был пойман на систематическом «журналистском мошенничестве», в том числе на плагиате — он заимствовал материалы из других газет и журналов, а также выдумывал несуществующие цитаты. Джейсон Блэр уволился после того, как «Нью-Йорк таймс» извинилась перед своими читателями за «многочисленные выдумки и плагиат». «Господин Блэр систематически нарушал основную заповедь журналиста — говорить правду», — заявила «Нью-Йорк таймс». За уходом Блэра последовала отставка издателя Хоуэлла Райнеса и главного редактора Джеральда Бойда.
Другим американским журналистом, пострадавшим от собственных неблаговидных поступков, стал Джек Келли — известный зарубежный корреспондент «Ю-Эс-Эй тудей», пятикратный номинант на получение Пулитцеровской премии. У газеты появились серьезные сомнения в достоверности целого ряда репортажей Келли, в том числе статьи о взрыве в Иерусалиме, которую он будто бы написал как очевидец событий. Подозрение вызвало также заявление о том, что Келли якобы участвовал в охоте за Усамой бен Ладеном. В январе 2004 года Джек Келли уволился, признавшись, что «ввел газету в заблуждение».
Самым громким скандалом, вызванным журналистскими подлогами и враньем, стало разоблачение Стивена Гласса — восходящей звезды общественно-политического журнала «Нью Рипаблик». Этот скандал послужил основой голливудского фильма «Афера Стивена Гласса».
Гласс написал десятки полностью выдуманных статей. Например, репортаж о слете любителей политических сувениров, среди экспонатов которого фигурировали «презервативы Моники Левински», а также статью о евангелической церкви, в которой будто бы поклонялись Джорджу Бушу. В одной из своих статей Стивен Гласс обвинял бывшего советника президента Вернона Джордана в распутном поведении по отношению к молодым женщинам. Свой анонимный источник Гласс просто-напросто выдумал.
Он изобрел целую систему, чтобы запутать и сбить с толку тех, кто должен был проверять достоверность фактов, содержавшихся в его публикациях. «Я фальсифицировал записки. Создал целый ряд ящиков голосовой почты и напечатал визитные карточки. Выдумывал информационные письма. И веб-сайт, — признался Гласс. — За каждым лживым заявлением, опубликованным в журнале, стояла целая серия другого вранья, созданная для того, чтобы статью напечатали».
Гласса в конце концов изобличили — когда журнал попытался проверить факты, лежавшие в основе его материала о 15-летнем хакере, ни один из них не удалось подтвердить.
Но здесь, в Великобритании, такое, конечно, не могло бы случиться, верно? А если бы случилось, разве мы стали бы удивляться и беспокоиться? Вполне вероятно, что британские журналисты врут и выдумывают не меньше. Просто у нас факты не проверяются, а потому отклонения от правды в основном остаются незамеченными.
Следите за словами
В речи, которую Кевин Марш, редактор программы «Сегодня», выходящей на радио Би-би-си, произнес на конференции Объединения издателей, критиковался целый ряд журналистских стереотипов и правил поведения. При этом Марш особенно выделил слудующее: «Частичная правда — в обоих смыслах этого слова — куда убийственней, чем явная неправда».
Давайте рассмотрим проблему частичной правды на примере журналистской пристрастности и предубежденности. Выражение «частичная правда» — то есть не полная правда — подразумевает целый ряд грехов. С одной стороны шкалы — тенденциозная и искаженная подача фактов, близкая к откровенной лжи. Речь идет о тенденциозном подборе информации, позволяющей представить политика или знаменитость в неприглядном свете, и о вырывании цитаты из контекста, что позволяет придать противоположный смысл высказыванию того или иного человека. Для того чтобы создать у читателя ложное представление, используется не только тенденциозно отобранная информация, но и фотографии. И хотя эти приемы с формальной точки зрения нельзя назвать откровенной ложью, все они не имеют ничего общего с подлинной правдой.
С другой стороны шкалы располагаются клише. Их вряд ли можно считать настоящим, серьезным видом обмана, однако они — своего рода барьеры на пути к правде. Использование клише сводит новость к… набору тех же клише. В результате нюансы, отличающие одну статью от другой, могут затеряться в тексте, написанном ленивым журналистом.
Я много лет работал с радиоведущим Джоном Хамфрисом. Он никогда не стеснялся указывать на словесные клише в моих статьях. В своей книге «Безразличие к словам» Джон указывает на целый ряд клише, взятых из других источников:
• страсти всегда накаляются;
• сомнения всегда мучают;
• предупреждения (и напоминания) всегда серьезны, а последствия их невыполнения — тяжки;
• действительность всегда сурова;
• убийства всегда жестоки (а может ли убийство быть нежным?), а ссоры всегда нелицеприятны;
• при свете дня всегда обнажаются обугленные останки;
• дом, оказавшийся чуть привлекательней калькуттских трущоб, считается роскошным, особенно если газета недолюбливает его хозяина;
• люди умирают трагически (будто бы они могут делать это радостно);
• голод обычно бывает библейским.
Проблема в том, что клишированный язык не передает истинного впечатления от реальной ситуации. В результате «мучительные сомнения» оказываются незначительными, а «нелицеприятная ссора» — легкой перепалкой. Жители, «готовые поднять восстание», могут оказаться слегка раздраженными. Любители клише не видят никакой разницы.
Более серьезную тревогу внушает использование клише для описания событий из мира медицины. Когда мы читаем, что ученые совершили «большой прорыв» в борьбе с какой-либо смертельной болезнью, надо понимать, что правда, возможно, гораздо прозаичней — скорее всего речь идет о небольшом шаге к расширению знаний. Словосочетание «большой прорыв» вызывает вполне определенные надежды, которые, увы, обычно оказываются ложными. К чему, например, привели «большие прорывы» на протяжении последних лет? Скажем, прорывы в области:
• поиска средств от облысения;
• предотвращения инсульта;
• разработки препарата против малярии;
• борьбы с болезнью Хантингтона;
• борьбы с глухотой;
• борьбы с аутизмом;
• борьбы с тучностью
• борьбы с диабетом.
В большинстве случаев журналисты просто повторяли выражения, использованные в пресс-релизах разработчиков очередного лекарства, которые, естественно, были заинтересованы в преувеличении своих достижений.
Еще у репортеров есть плохая привычка бездумно копировать выражения, используемые правительственными источниками, особенно в период войны. Мы уже отмечали любовь политиков к выражению «унизить врага», маскирующему ужасы войны. Пресса зачастую виновата в активном использовании подобных выражений.
