Фермер мгновенно очутился рядом и быстро оценил ситуацию.
– Сумеешь отползти, Грейс, если я подниму ветви?
– Думаю, да.
– Молодец, девочка.
Он схватил тонкие ветки сильными руками и потянул.
Боль во всем теле становилась острее. Она так старалась помочь Джейн, что игнорировала свои ощущения, и теперь боль, казалось, усилилась. Плечи, руки и ноги ныли от попытки оттолкнуть Джейн от падающего дерева. Ее исхлестали тонкие ветки. И кроме того, в желудке словно поворачивали нож, и она едва подавила вопль.
Мистер Флеминг, мышцы рук которого напряглись, как канаты, старался удержать дерево от падения на Джейн.
– Проверь, как там твоя подруга, если сумеешь.
– Я в порядке, – пролепетала Джейн, – но повернуться не в силах.
– Я помогу, мистер Флеминг. Что мне делать? Может, оттащить ее?
– Такая тощая малышка, как ты? Лучше беги в дом и приведи миссис. На твое лицо смотреть страшно.
– Возможно, просто грязь, – заверила Грейс, пытаясь стряхнуть ее с волос и глаз.
Подойдя к фермеру, она ухватилась за ветки.
– Мы можем попробовать. Пожалуйста!
– Тянем на счет «три», – решил фермер, пристально оглядев девушку.
Откуда только у Грейс взялись силы!
Она принялась тянуть вместе с мужчиной. Дерево сдвинулось.
– Хорошо. Еще раз.
Джейн была свободна.
– Может, вызвать доктора, прежде чем она попытается подняться, мистер Флеминг?
Фермер встал на колени возле Джейн, которая осторожно шевелила ногами.
– Голова болит. И рука тоже, – сообщила она.
– Может, нам следует… – начала Грейс, отчаянно пытавшаяся вспомнить все, что узнала, посещая вместе с Дейзи курсы первой помощи в Дартфорде. У них была брошюра, озаглавленная «Первая помощь для жертв воздушного налета». Там наверняка было что-то и о возможных травмах головы.
– Чашка крепкого горячего чая и отдых – и все будет хорошо, верно, Джейн? – перебил ее мистер Флеминг.
Девушка согласилась и со стонами, с помощью Грейс и мистера Флеминга поднялась с земли.
Они повернулись к трактору.
– Можешь подтянуться здоровой рукой и сесть?
– Я подтолкну тебя сзади, очень осторожно. Хорошо, что левая повреждена, а не правая!
Джейн вцепилась в поручень трактора и подтянулась. Грейс подтолкнула ее сзади. И девушка со сдавленным плачем уселась в кабину.
– Никогда раньше не ехала на тракторе, – храбро выдавила она.
Мистер Флеминг сел рядом.
– Прыгай на трейлер, Грейс, – окликнул он.
Хотя она была совершенно не способна прыгать, все же ухитрилась забраться в кабину, и через несколько минут они ехали к дому, где миссис Флеминг не находила себе места.
– Что случилось? Вы в порядке? – крикнула она.
Облегчение на ее лице при виде девушек, способных войти в дом собственными ногами, было почти ощутимым.
– Ей нужен доктор, – сказала Грейс. – Уверена, у нее рука сломана.
– Просто сильное растяжение. У меня на печи стоит чечевичный суп. Съедите по тарелочке и оживете.
– Взгляните на нее! Она едва стоит! В начале войны я ходила на курсы первой помощи, и это не растяжение, – успела возмутиться Грейс, прежде чем охнуть и согнуться от боли.
– Господи милостивый, что это с тобой? Они обе покалечились, Боб. Приедут из комитета и нас закроют! – в ужасе кричала миссис Флеминг.
Грейс выпрямилась.
– Простите. Это всего лишь спазмы, – успела пробормотать она, прежде чем ринуться в туалет. Вернулась она через несколько минут, и, хотя боли продолжались, на душе стало спокойнее.
Она плакала, сидя в холодном туалете, но это были слезы радости. Она молилась, чтобы это оказалось просто задержкой, и теперь знала, что это именно задержка, а не выкидыш. Угрызения совести за свое поведение терзали ее, но Грейс не представляла, как могла бы жить дальше, поняв, что потеряла ребенка.
К счастью, кухня оказалась пуста. Хорошо, что никто не видит ее чумазого, залитого слезами лица!
Записка на клеенке, покрывавшей стол, гласила: «Грейс, мы везем Джейн в местную больницу. Поешь суп и завари себе чая».
Она не хотела супа с чечевицей, пусть и самого вкусного, потому пошла наверх, в комнату, которую делила еще с двумя девушкам, где умылась и переоделась, прежде чем вернуться на кухню. Чашка чая – как раз то, что ей нужно.
Около половины шестого трудармейки пришли на ужин и с удивлением увидели расставлявшую чашки Грейс. Она наскоро рассказала о событиях дня.
– Я заварила крепкого чая, но понятия не имею, чем вас кормить…
– Когда они уехали? – перебила Ева.
– Не совсем уверена, но была уже вторая половина дня.
– Я однажды прождала в приемном покое пять часов, – мрачно сообщила Шила Смит, – но это было в Карлайле. В больших городах народу больше.
Почти у всех в жизни бывали подобные случае, и они так увлеченно болтали, что не услышали, как подъехала старая машина Флемингов.
– Простите, что так поздно, – были первые слова, услышанные от фермера, когда в комнату вошла очень бледная Джейн. – Бедная, она сломала руку. Глупышка. Но все в порядке. Верно, дорогая?
Джейн не ответила.
– Я отведу ее наверх, – продолжила миссис Флеминг, – и уложу в кровать. День-другой от нее будет мало толка. Девушки, я рада, что вы заварили чай. У меня в кладовой есть чудесный пастуший пирог, испекла только сегодня утром. Так что ужин у нас есть. Пойдем, Джейн, только помедленнее. А вы включите приемник. Может, послушаете что-нибудь веселое.
Девушки заверили, что позаботятся обо всем, и стали выполнять наказы. Но как только услышали, что медленно ковылявшие женщины добрались до верха лестницы, увеличили громкость приемника и сели.
– Ее рука в гипсе? – хором спросили девушки, констатируя очевидное.
– И лицо изуродовано, да и твое не намного лучше, Грейс. Должно быть, большой синяк чертовски болит, – заметила Шила. – Что говорит миссис Флеминг?
– Немного. По-моему, нужно заполнить какие-то формы в случае, если кто-то покалечится. Даже по своей вине.
– А Джейн виновата? – спросила Катя.
Глаза Грейс наполнились слезами. Она так устала и ей так хотелось в постель… но голод оказался сильнее.
– Не знаю. Мы делали все, как в первый раз. У нас обеих полно царапин от сучков и веток.
Она не сказала, что прикрыла своим телом Джейн, защитив от удара. Кроме того, скрыла, что ее руки и спина тоже покрыты синяками.
