Но Норс относится к этой теории настороженно. Хотя наша последовательность ДНК имеет ряд схожих признаков с мышами, грызуны не являются идеальными моделями вариаций генома человека. «Мы не знаем всю историю до конца», – говорит Норс. «Сейчас кажется, что АКТН-3 один из тех генов, который способствует улучшению беговых способностей, но таких генов может быть очень много, и конечно, есть и другие факторы, влияющие на эту способность: диета, окружающая среда и возможности человеческого тела».
Частные компании были менее осмотрительными в тестировании генов. Как только стало известно о проводимых обследованиях олимпийцев на АКТН-3, компании начали активные генетические исследования. Последовала этому примеру и компания «Genetic Technologies» (Генетические технологии) из Фицрой, Австралия. За $92,40 компания обещала сказать клиенту, какая у него версия гена АКТН-3. (У меня две копии R.) В 2005 г. «Мэнли Си Иглз», профессиональная австралийская команда, выступающая в Национальной регбийной лиге, стала первой командой, публично признавшейся, что они обследовали своих игроков на АКТН-3. Более того, они разработали согласно полученным данным специальные тренировочные программы, направленные больше на тяжелую атлетику, чем на развитие качеств бега.
Руководители компании Atlas Sports Genetics, Боулдер, штат Колорадо, пошли еще дальше. Они придумали обследование АКТН-3, которое было бы способно рассказать родителям о предрасположенности их ребенка к тому или иному виду спорта. По словам Кевина Рейли, президента компании, тест особенно полезен для «тех молодых спортсменов, двигательные навыки которых еще неразвиты в полной мере». Под «молодыми» Рейли подразумевает детей, которые еще не могут ходить, то есть у которых ДНК еще не начало влиять на их спортивные навыки. Если у ребенка нет R-версии гена, то родители могут начать подталкивать ДНК их маленького ребенка к развитию навыков выносливости. Рынок генетических тестов детей в пеленках привел к тому, что компания создала собственную предподростковую клиентскую базу.
Рейли говорит, что их компания «имеет некоторое влияние на начинающих спортсменов возрастной группы 8–10 лет» в том плане, что они влияют на выбор их профориентации в спорте.
К сожалению, это генетическое тестирование спортивных способностей 8–10-летних детей ничего не значит
[42]. Ученые все чаще стали понимать, что наследуемые компоненты сложных признаков, таких как атлетизм, чаще всего являются результатом влияния десятков или даже сотен или тысяч взаимодействующих генов, не говоря уже о влиянии экологических факторов. Если у вас XX-вариации гена АКТН-3, «вы, вероятно, не станете олимпийским чемпионом в беге на 100 м», – говорит Норс. Но вы об этом знаете и без генетического теста. Хотя ген АКТН-3 действительно влияет на беговые способности, что позволяет делать предположения о спортивных предрасположенностях на его основе. Но вы можете увидеть всего лишь маленькую часть огромной головоломки, не более того.
Как сказал Карл Фостер, директор лаборатории «Human Performance» (достижения человека) Университета Висконсина и соавтор нескольких исследований АКТН-3: «Если вы хотите знать, будет ли ваш ребенок быстро бегать, самый лучший генетический тест – секундомер. Приведите его на площадку и устройте забег для детей». С точки зрения Фостера, несмотря на очарование генетического тестирования, оценивать скорость не напрямую глупо, и результат такого тестирования не может быть точным. Все равно, что сбросить мяч с крыши на голову мужчине и измерить время, за которое он долетит до его головы, просто для того, чтобы рассчитать рост человека. Но почему бы просто не взять сантиметр?
Все, что может нам сказать АКТН-3 – это кто не выйдет в финал в 100-метровом забеге в Рио-де-Жанейро в 2016 году. И это даже не делает подобное обследование особенным, учитывая, что оно только исключает примерно от 1 до 7 млрд людей на Земле.
Тем не менее, если обследовать только один этот ген, то мы узнаем, что практически ни один из черных людей нашей планеты не будет исключен.
Глава 10
Мароны – лучшие бегуны Ямайки
«Добро пожаловать домой!» – поприветствовал темнокожий ученый своего коллегу, расплывшись в улыбке чеширского кота.
Темнокожий ученый, Эррол Моррисон, самый известный исследователь на Ямайке. Синдром Моррисона – одна из форм диабета, которую он связал с потреблением местного чайного куста. Моррисона очень почитали на острове, а за свою работу он получил награду. На вручении награды, когда доктору предоставили слово, он пошутил, что во время его путешествий за границей, когда люди узнавали, что он с Ямайки, называли его «Боб Марли». Но на научных конференциях, посвященных проблемам диабета, он всегда оставался Эрролом Моррисоном.
Моррисон стал ректором Технического университета в Кингстоне, Ямайка. И сейчас, в конце марта 2011 года, он часто общается с ученым Яннисом Питсиладисом, биологом и экспертом в области проблем ожирения из университета Глазго, который регулярно посещает остров и недавно стал заслуженным профессором в зарождающейся спортивной научной программе университета Кингстона.
Мужские руки крепко сжались в дружественном приветствии. Ученые похлопали друг друга по спине. Со стороны было видно, что этих двух мужчин связывает не только общий интерес, но и крепкая дружба. Сегодня они весь вечер проведут в спорах и беседе за ужином в просторном доме Моррисона, на высоком холме, откуда виден Кингстон, переливающийся в ночных огнях.
Но Питсиладис приехал в город, чтобы работать. За десять лет, на протяжении которых он постоянно приезжал сюда, он собрал множество образцов ДНК самых быстрых бегунов – мужчин и женщин – планеты. И в тот день на ужине он встретит с полдюжины мужчин и женщин, которые пробежали 100 метров на Олимпийских играх. Так что к концу вечера он должен собрать их ДНК. (Однажды во время случайной встречи на банкете с бегуном мирового класса Питсиладис даже забрал бокал этого спортсмена, чтобы потом сделать анализ его ДНК.) В техническом университете, на его скромной 300-метровой дорожке для бега тренируются самые быстрые спортсмены мира. Спринтеры и прыгуны, которые обучались в Техническом университете Кингстона, выиграли большее количество медалей в легкой атлетике (8) на Олимпиаде в Пекине.
За ужином Моррисон и Питсиладис обсудят их общие научные цели: найти факторы, генетические и экологические, которые выделяют спортсменов в беге. Они соединили свои светлые умы и опубликовали вместе множество работ.
На своем планшете Питсиладис хранит все данные, которые он собирает в ходе исследования. А подобными исследованиями занимаются немногие ученые.
Родители Питсиладиса после Второй мировой войны покинули Грецию. Сначала в поисках работы они переселились в Австралию, а затем попали в Южную Африку. В 1969 г., когда ему было два года, в Африке как раз свирепствовал режим апартеида, давление которого чувствовалось во всем. В 1980 году его семья вернулась в Грецию, на остров Лесбос. Именно на Лесбосе его впервые посетила идея стать профессиональным волейболистом, и он с одержимостью начал тренировки. Будущий биолог часто тренировался в ущерб школе, но когда его рост остановился на отметке 178 см, Питсиладис оставил свои мечты о волейболе. Детство, проведенное в Южной Африке и Греции, оставило отпечаток на его дальнейшей работе. Так, Питсиладис пытается определить, существует ли ген, который может выделить его носителей из числа других спортсменов, и может ли один этнос угнетать другой, имея определенную структуру ДНК. На протяжении десяти лет Питсиладис путешествовал по Эфиопии, Кении и Ямайке в поисках самых выносливых и сильных спортсменов на Земле.
