Унструта в этом месте имеет очень низкие берега, и переход через нее, видимо, не представлял затруднений. Ровная почва окружала холм, на котором лежит деревушка Меркслебен. Передние цепи неприятельских застрельщиков приблизились к противоположному берегу.
Полковник Ландесберг внимательно осмотрел окрестности.
— Если это место останется неукрепленным, — сказал он своему адъютанту, — неприятель врежется в самую середину нашей позиции и разделит наши силы.
— Мне это тоже кажется, полковник, — отвечал адъютант, — и я не понимаю, почему ее отдают. Между тем главный штаб…
Полковник прикусил усы.
— Невозможно предоставить неприятелю такую позицию и такую переправу через реку! — воскликнул он вполголоса.
Молния сверкнула из его глаз. Внезапным порывом он остановил лошадь.
— Батальон, стой! — скомандовал он громовым голосом.
Команда пронеслась по рядам. Батальон остановился.
С взволнованными лицами, полными напряженного ожидания, глядели гренадеры первых рядов на своего любимого начальника.
— Фронтом к неприятелю! — крикнул он.
Громовое, торжествующее «ура!» единогласно отвечало на это распоряжение, и гренадеры в один миг стали в указанную позицию.
На противоположном берегу показались неприятельские застрельщики.
— Застрельщики, вперед! — скомандовал полковник.
Линии развились с необыкновенной правильностью, и через несколько минут ганноверские стрелки стояли у берега, лицом к лицу с врагом.
Огонь ганноверцев последовал с такой правильностью и меткостью, что передние ряды неприятельских застрельщиков скоро стали искать прикрытия и отвечали слабее.
Между тем подоспел второй гвардейский батальон. Полковник Альтен подскакал прямо к Ландесбергу, который в пылу сражения очутился почти у самого берега, в ряду застрельщиков.
— Что случилось? — изумился Альтен. — Изменена диспозиция?
— Взгляните на эту позицию, — отвечал Ландесберг, — разве можно ее отдать? Я ее не отдам!
— У вас есть на это приказание? — спросил фон Альтен.
— Не нужно мне никаких приказаний, когда я вижу поставленную на одну карту участь дня и армии и могу удержать эту карту! — крикнул с увлечением Ландесберг. — Пали!
И ружья дружно грянули вдоль всей линии застрельщиков.
Полковник Альтен внимательно и пристально осмотрелся.
Потом подскакал к своему батальону, остановившемуся в томительном ожидании шагах в ста позади.
— Фронтом к неприятелю! — крикнул он.
Второй батальон так же, как первый, ответил оглушающим «ура!».
Через несколько минут линия застрельщиков развернулась до берега Унструты, и неприятель неожиданно для себя оказался перед опустошающим огнем.
Ганноверские гренадеры падали, но ряды пополнялись беззвучно и правильно и не отступали ни на дюйм от берега — впереди стоял полковник Ландесберг спокойно и холодно, как на параде.
Неприятельские батальоны, подвинувшиеся было к реке, приостановились. Между ними стало заметно тревожное движение.
Подскакал адъютант.
— Господин полковник! — крикнул он. — Главнокомандующий ожидает вас в предписанной позиции!
— Скажите ему, что я занят! — отвечал резко Ландесберг.
Адъютант бросил взгляд на позицию, отдал честь, повернул коня и умчался, не прибавив ни слова.
Неприятельский огонь ослабевал. Немного погодя послышался сигнал, и неприятельские застрельщики отошли на расстояние выстрела.
Полковник вложил саблю в ножны.
— Итак, — сказал он, — первое сделано. Как вы думаете, можно пройти через реку?
— Без сомнения, — отвечал адъютант, близко подъехав к берегу, — дно видно.
— В конце концов, люди могут переплыть, — констатировал спокойно Ландесберг. — Десять минут отдыха, а затем вперед!
На некотором расстоянии, в деревне Меркслебен, стояла бригада полковника де Ваукса. Полк кембриджских драгун держался поблизости берегов Унструты. Офицеры напряженно следили за движениями войск, отступавших обоими флангами, тогда как в центре продолжался сильный артиллерийский огонь.
— Мы уже повсюду отступили за Унструту! — волновался Венденштейн. — Это скандал! Чем кончится этот отход? Мы будет отступать, пока и сзади не наткнемся на неприятеля, который должен откуда‑то двинуться с севера, и тогда…
— Тогда мы капитулируем! — с горечью сказал Штольценберг и заставил лошадь подпрыгнуть. — Ведь именно этим должен завершиться такой способ ведения войны?
К молодым людям быстро подъехал Кильмансэгге.
— Посмотрите! — И он указал на берег, видневшийся вдалеке на равнине. — Что это значит — там дерутся?
— Обмениваются выстрелами при отступлении — там уходит бригада Кнезебека, — сказал Венденштейн.
— Неприятель скоро зайдет нам во фланг! — воскликнул Штольценберг, и оба офицера взяли в руки трубы и принялись смотреть по направлению, указанному графом Кильмансэгге.
— Это гвардейский полк, — определил Штольценберг, — но он не отступает, он стоит твердо на берегу…
— Неприятельские застрельщики отступили! — живо крикнул Венденштейн.
— Наши батальоны строятся… подходят к реке… идут в реку — урра!! — закричал во все горло Кильмансэгге. — Наши наступают!
— А мы тут стоим спокойно! — торопливо проговорил Венденштейн и со звоном всунул саблю в ножны.
В эту минуту подъехал полковник де Ваукс с бригадным штабом.
— Гвардейский полк переходит через Унструту! — закричал ему навстречу Кильмансэгге.
— Я видел, — сказал полковник, — и черт меня побери, если я останусь киснуть на месте! Скверно одно, нам придется брать с боя все те позиции, которые мы уступили добровольно неприятелю! Что у вас там под рукой? — спросил он у адъютанта.
— Первый батальон второго полка и первый егерский батальон, — отвечал тот.
— Приведите их скорее сюда.
Адъютант поскакал к ближним колоннам и скорым маршем привел их к полковнику.
Тот сошел с лошади и встал во главе их.
— А мне что делать? — спросил Кильмансэгге.
— Подъезжайте к Унструте, переходите через реку, где будет можно, и действуйте сообразно с обстоятельствами. Если можно, нападите на правый фланг неприятеля и заставьте замолчать вон те батареи.
— Будет исполнено, полковник! — вскричал Кильмансэгге. Через несколько минут полк был выстроен и быстро понесся к реке.
С той стороны, где перешли через реку два гвардейских батальона, снова начался сильный, ружейный огонь. Первый батальон с храбрым полковником Ландесбергом во главе медленно двигался прямой линией к Лангензальца, второй батальон повернул налево к мельнице, которая образовала здесь центр неприятельской позиции и стояла против полковника де Ваукса.
