— А ты?
— Меня оправдали, — криво усмехнулся Ардар, бросив косой взгляд на Лес, — во многом благодаря нашей герцогине. Лорд Ауриан запретил меня допрашивать с применением магии.
На этом разговор иссяк, и комната вновь погрузилась в молчание, правда не такое дружелюбное и приятное, как было до этого. С приходом секретаря воздух будто накалился и стал колючим, как в сильный мороз.
Когда дверь открылась в очередной раз и на пороге возник изможденный Дамис, прошло не меньше часа. Маг оглядел всю компанию, ненадолго задержав взгляд на Амилесте, и хрипло пробормотал:
— Идемте, вас всех зовет его величество.
Кайлар протянул руку, помогая выбраться Лес из кресла, с которым она уже сроднилась. Не задумываясь, она ее приняла, но в данный момент взгляд и мысли были направлены в сторону графа. Слишком уж измученным он был, да и свежие царапины на шее, которые она не сразу различила, тоже говорили о многом.
— Дамис, — тихо проговорила она, подойдя ближе, но тот только покачал головой и пошел вперед.
— Минус один, да? — хмыкнул, проходя мимо, Ардар, но Лес на него даже не взглянула. Иррациональная обида кольнула сердце.
— Амилеста, — тихо прошептал Кайлар за плечом, и ей больше ничего не оставалось, как двинуться следом.
А вот уже в кабинете его величества все личные дела отошли на второй план. Прямо на полу, в окружении стражи и теней из тайной канцелярии, весь в крови и драном костюме валялся Кайт. Выглядел он ужасно, но взгляд… взгляд был затравленного волка, готового дорого продать свою жизнь. Он почти с ненавистью смотрел на императора и не отводил взгляда. Тяжелое, густое молчание разбавлялось только прерывистым и поверхностным дыханием целителя.
Мельком окинув комнату взглядом, Лес успела заметить и замершего со скорбным лицом советника, и Астимиана, которого удерживал за руку Орон, и Зораса с прищуренным взглядом и сжатыми губами, наблюдающего за происходящим, и императора, с каменным лицом смотрящего на лежащего у его ног Ярдо.
— Почему?
Один-единственный вопрос, как камень, упал в тишину комнаты. Все синхронно перевели взгляды на Кайта, но тот не спешил ничего объяснять. Приподнялся на руках, вытерев кровь с разбитой губы, и как-то зло и отчаянно усмехнулся:
— Не понимаешь, да?
Один из стражников дернулся вперед, научить наглеца манерам, но император сделал жест, останавливая. Он продолжал смотреть на целителя, но вот только в глазах отразилось понимание.
— Из-за Иритании? — Но Кайт продолжал молчать и насмешливо смотреть на… наверное, уже бывшего владыку. — Или из-за того, что потерял возможность стать членом императорской семьи? Молчишь? Ладно. Это уже не важно. Я хочу знать, как ты это сделал.
— Легко, — пожал плечами целитель. — Все эти компоненты есть в моем хранилище, а какой ты чай любишь, знают все.
— Я не об этом.
— О защите Амилесты я знал, — уверенно проговорил Ярдо, твердо смотря в лицо императора. — Она рассказала о ней, когда меня вернули во дворец, дабы я ненароком ее не спровоцировал. А дальше просто. Подобрать необходимую смесь и добавить ее в мешки с чаем… Ты ведь им не делишься. А гостям, которых ты удостоишь такой чести, малая доза не повредит.
— И на что ты надеялся? Что умру, и?..
— Что следующий правитель Эталиона будет думать не о себе и о выгоде государства, а о близких людях. Я служил тебе верой и правдой. Выполнял все, что ты ни попросил, а когда признался в своих чувствах к Иритании… Что сделал ты? — В глазах Кайта вспыхнула ненависть. — Рассмеялся! Заявил, что я недостоин принцессы! И это после всего, что я ради тебя сделал!
— Я не говорил такого.
— Такого, может, и нет, — криво усмехнулся парень. — Но смысл был похож. Ты отдал свою дочь извращенцу, но зато с титулом! Ты даже сам, своими руками опоил ее приворотом! Да как ты вообще живешь-то после такого? Кошмары не мучают? А я люблю ее! Слышишь, люблю! Я бы сделал ее счастливой! Я не ты! Я никогда бы так не поступил с любимой женщиной!
— Как ты обошел клятву? — тихо, словно и не слыша крика бывшего друга, произнес Ауриан. — Как ты смог?
— А вот этого я тебе не скажу, — рассмеялся целитель. — Пусть будет сюрпризом… потом.
— Зорас!
— Даже не сомневался, — сплюнул Кайт, когда двое стражников подняли его с пола и заломили руки. — Оттащишь к своим палачам. Ты всегда так! Чуть сразу не по твоему! Не боишься встречи с Иллатом? На тебе столько крови… неудивительно, что Ашардиаз и Айриса выбрали не тебя…
Резкий порыв ветра, и удар кулаком отбрасывает Кайта обратно на пол. Император, словно демон темного мира, в ярости завис над ним, и видно, что с трудом сдерживает желание добить его. Амилес никогда его таким не видела. Слова Ярдо… Да, в памяти вмиг вспыхнуло то, что рассказывал Керт. Боги, кажется, за жизнь целителя теперь не дашь и волоска.
— Увести его! Я хочу к вечеру знать, как он обошел клятву!
— А потом? — подал голос Керт.
— Мне предатели не нужны.
— Отец! — Астимиан все-таки вырвался из захвата Орона. — Ты не можешь! Прекрати!
— Не могу? Не могу казнить предателя, пытавшегося убить меня? А может, ты тоже с ним заодно?
— Одумайся! Кайт всегда был тебе верен! И он просто любит Ири! За это не казнят!
— Я все решил.
— Вот видишь, Ас, — выкрикнул Кайт, — ему плевать на всех! Кроме себя! Он никого не жалеет, ни любимую, ни отца… Куда уж нам! Ты еще не знаешь, на что способен твой папочка!
— Заткните его! Еще одно слово, и, клянусь, отправлю на плаху всех!
Кто-то, наверное, Дамис, накинул на сплевывающего кровь целителя чары немоты. Но сейчас это уже было не важно. Ярдо сказал, а остальные услышали, и теперь для размышления было много информации. Оставалось только понять, что с ней делать.
— Он еще здесь? — Бровь приподнялась, но этого хватило, чтобы целителя вытащили из кабинета. — И не светите его перед двором! — Тут же выскочили еще двое из теней, похоже, маги. — Ну? Чего ждете?
— Отец, ты не можешь! — Астимиан сжимал и разжимал кулаки.
— Я все могу. И для начала после свадьбы с Клоденией ты уезжаешь в Эльванту и становишься там принцем-консортом.
— Что?! — Глаза Астимиана округлились. — Ты не имеешь права!
— Я? Ха! Я имею право на все! Ты не будешь правителем Эталиона! Не дорос еще!
— А кто? Твой дрожащий любимец Келлэ или у тебя тут пара бастардов припасена? Конечно, ты же никогда не стеснялся изменять матери! Ты и избавился от нее, чтобы свою шлюху на трон посадить, да? Ненавижу! — выкрикнул парень и выбежал из кабинета.
На несколько минут в комнате повисла тишина, не нарушаемая на сей раз даже дыханием. Все замерли, смотря кто куда, но только не на императора. Наверное, только Лес и рискнула поднять взор на него, и, наверное, только она успела заметить вспышку боли, мелькнувшую на его лице. Но та быстро пропала, и на лице монарха расцвела пренебрежительная усмешка.
