– Погляди-ка, она даже не шелохнется – валяется ну прямо как колода, наша старушка Маги. Может, и правда дух испустила?
– Не может быть! Неужто обвела нас вокруг пальца?
– Давай-ка глянем на ее рожу.
Лимассу наклонился и откинул полу плаща.
– О-хо-хо! – воскликнул он не своим голосом, а глаза у него чуть не вылезли из орбит от изумления. – Черт возьми, надо же!
– Ну, что там еще? – полюбопытствовал Франкатрипа. – Да что такое?
– Эй, так ведь это ж не ведьма.
– Да ну! А кто ж тогда?
– Сам погляди.
Франкатрипа, отошедший в сторонку, чтобы осмотреть дерево – годится ли для виселицы, мигом вернулся обратно.
– Черт возьми! Ну и ну! – изумился он в свою очередь.
– Что скажешь?
– Вот так находка! Это самая смазливая девка из всех, что я когда-либо видел.
– Узнаешь ее?
– Нет, право слово. Говорю же, вижу ее первый раз в жизни.
– Ну-ну, зато я знаю, что это за птица.
– Да неужели!
– Ну да. Это ж племянница преподобного Маркиза.
– Сродственница нашего врага? Ура!
– Остается бросить жребий, – немного помолчав, сказал Лимассу, – кому достанется эта красотка.
– Как это так? – вскричал Франкатрипа. – Тут и спору нет.
– Что это значит?
– А то, что у меня на нее все права.
– У тебя?
– Конечно, у меня.
– Интересно, какие же?
– А не я ли в лоб напал на этого сеньоришку?
– Ну да, после того как отскочил подальше от его шпаги – у него даже ни царапины.
– Может, оно и так, зато я столкнулся с ним лицом к лицу, а ты хватил его исподтишка.
– Уж конечно! И хватил так, что из него дух вон. А раз я укокошил того, кому принадлежала красотка, знать, теперь она моя по праву. Таково мое слово, и я за него постою.
Франкатрипа покрутил ус.
– Она не твоя, – возразил он следом за тем.
– А чья – скажешь, твоя?
– Почему бы и нет?
– Ну что ж, раз ты положил на нее глаз, попробуй отбери, и весь разговор.
– Еще раз говорю, отдай мне красотку добром!
– Ни за что, клянусь всеми чертями!
– Тогда, раз ты отказываешь отдать ее добровольно, я заберу ее силой.
– Попробуй!
– Хоть сейчас!
И два добрых товарища кинулись друг на дружку с рапирами наголо.
Сделав два-три выпада, Лимассу отступил, воткнул рапиру острием в землю и дико расхохотался.
Франкатрипа воззрился на него с недоумением.
– Что тут такого смешного? – спросил он.
– Смешного? – переспросил Лимассу. – Просто мы ведем себя, как два барана. Норовим перерезать друг дружке глотки вместо того, чтобы решить все полюбовно.
– Интересно – как?
– Давай-ка, вместо того чтобы пырять друг друга, сыграем наудачу. Ведь у тебя есть в кармане костяшки?
– У меня есть волчок – это одно и то же.
– Ну что, годится мое предложение?
– Да уж, вполне.
– Ладно, тогда пошли в лачугу и сыграем.
Головорезы подхватили Эглантину и вместе с нею протиснулись в низенькую дверцу лачуги, все убранство которой состояло из убогой лежанки, колченогого стола да пары табуретов.
Уложив девушку на лежанку, они уселись за стол – напротив друг друга.
– Как будем играть? – спросил Франкатрипа, доставая из кармана волчок.
– У кого больше выпадет, ежели не возражаешь.
– Нет уж. Это слишком быстро.
– Тогда как?
– В три броска, и у кого выпадет ближе к двадцати четырем, тот и выиграл.
– Идет.
Франкатрипа положил волчок на стол. Это была восьмигранная костяшка с черными точками вместо цифр на каждой грани – от единицы до восьмерки.
– Валяй, ты первый!
Лимассу схватил волчок и крутанул. Тот крутился долго – и в конце концов лег на бок.
– ВОСЬМЕРКА! – вскричал Лимассу.
Волчок, вздрогнув напоследок, подскочил и упал на другую грань.
– ЕДИНИЦА! – торжествующе проговорил Франкатрипа. – А ЕДИНИЦА – это тебе не ВОСЬМЕРКА.
Лимассу хватил кулаком по столу.
– Твоя очередь! – с мрачным видом буркнул он.
Волчок покружился и упал на СЕМЕРКЕ.
– Теперь я, – пробормотал Лимассу.
И, снова крутанув волчок, воскликнул:
– ВОСЬМЕРКА! У меня ВОСЬМЕРКА! Теперь-то уж точно, ни дать ни взять.
– Ну да, только все вместе выходит ДЕВЯТКА, а у меня еще две попытки против твоей одной. Бьюсь об заклад, сейчас выброшу больше ТРОЙКИ. У тебя есть монеты?
– Несколько пистолей.
– Где взял?
– В кармане одного бедолаги в Сен-Клоде.
– Он что, так тебе и отдал?
– О, сперва я позаботился о том, чтобы его прикончить, а уж потом… все вышло как-то само собой.
– Тогда спорим?
– Давай.
– На сколько?
– На три пистоля. Вот, ставлю.
– Принято. И я ставлю три.
Франкатрипа схватил волчок и резко крутанул.
– ДВОЙКА! – через какое-то время проговорил он.
– Я выиграл! – воскликнул Лимассу, загребая себе монеты. – Теперь мой ход, решающая попытка, ведь очков у нас поровну – ДЕВЯТЬ НА ДЕВЯТЬ.
Лимассу сыграл – выпала ПЯТЕРКА.
У Франкатрипа – только ТРОЙКА.
Лимассу выиграл.
– Девка моя! – весело бросил он, поднимаясь из-за стола.
– Тебе крышка! – вскричал в ответ Франкатрипа, выхватив из-за пояса пистолет и почти в упор всадив пулю в лоб товарищу. – Ах ты, проклятая скотина! – не унимался он, тщательно обшарив карманы у Лимассу и достав оттуда пригоршню монет. – Эта девка – племянница преподобного Маркиза, а стало быть, ей цены нет как заложнице. Ты это знал и еще хотел с нею позабавиться! Ах ты, дурак набитый! Осел безмозглый! Такая добыча дорогого стоит – Черная Маска отвалит мне за нее целый куш золотом. А с золотом все девки твои, с вином в придачу.
Закончив свой короткий монолог, Франкатрипа взвалил себе на плечи Эглантину, так и не пришедшую в себя. Вслед за тем он выбрался из лачуги и быстрым шагом двинулся вниз по спуску Пуайа к потайному ходу, о которому Лакюзон рассказывал Раулю.
