Маги смолкла.
«Чудачка!» – подумал про себя преподобный Маркиз.
– Она права, – проговорил Варроз.
– Если человек так говорит, значит, он не лжет! – не совладав с собой, воскликнул Лакюзон.
– И я это подтверждаю и клянусь честью и памятью отца, что она говорит чистую правду, – сказал в свою очередь Рауль.
– Что ты решил, Жан-Клод? – спустя мгновение спросил капитана Маркиз.
– Теперь я почти уверен – Антид де Монтегю – действительно изменник и Эглантина сейчас в замке Орла.
– И что?
– Как «что»! Разумеется, ее нужно спасать. Надо как можно скорее вызволить ее из лап этого злодея – Черной Маски.
– Давайте призовем наших к оружию, – живо предложил полковник, – и двинемся все дружно на Замок Орла.
Лакюзон покачал головой.
– Плохой способ, – возразил он.
– Отчего же?
– Потому что вести открытую и честную войну с изменником и вероломным врагом глупо. Потом, напасть на Антида де Монтегю в лоб, как предлагает полковник, значит погубить Эглантину.
– Погубить? – переспросил Варроз.
– Да, и вот почему. Эглантина заложница владетеля Замка Орла. Почуяв неладное, Антид де Монтегю использует бедную девочку против нас и при первом же штурме пригрозит повесить ее на бойнице самой высокой своей башни. Так что помочь ей можно не жестокостью, а хитростью. Еще раз говорю, я пойду в Замок Орла один, как хотел.
– То есть проникнешь туда тайком? – спросил Маркиз. – Без ведома сира де Монтегю?
– Вот именно, тайком и без ведома…
– Но как ты попадешь в эту крепость, куда и мышь не проскочит?
– Пока не знаю. Надеюсь, Господь надоумит – подскажет верный способ.
– Способ! – воскликнула Маги. – Я сама вам подскажу.
– Вы, женщина? – удивился священник.
– Сегодня, – продолжала мнимая ведьма, – в Замок Орла сойдутся платить повинности все ленники, и будет их тьма-тьмущая. Там до вечера будет не протолкнуться: селяне понагонят повозок, скотины… Почему бы и капитану не проникнуть в замок со всей этой братией, переодевшись в крестьянина-горца и замазав себе лицо до неузнаваемости соками трав, которые я знаю?
– Надобно будет предупредить ленников, – заметил преподобный Маркиз, – а это небезопасно.
– Посвятить в это дело можно только одного человека, – возразила Маги, – того, кто предан вам до гробовой доски, и вы его отлично знаете: это отец вашего Гарба. Он состоит в ленниках у владетеля Замка Орла, потому как живет в деревне Менетрю-ан-Жу. Пусть он захватит с собой капитана, выдав его за батрака, прибывшего намедни с равнины.
– Верно, – согласился Лакюзон, – годится. Это просто, только бы не опоздать.
– Сейчас около часу дня, – продолжала Маги, – а телеги будут катить туда до вечера.
Капитан свистнул знакомым нам посвистом: то был сигнал и призыв.
Прибежал Гарба.
– Твой отец собирается нынче в Замок Орла? – спросил его Лакюзон.
– Да, капитан.
– В котором часу?
– Давеча он говорил мне, что уедет с фермы в три часа.
– Что за оброк он повезет?
– Сена три копны, семьдесят пять экю, четыре мешка ячменя да три мешка пшеницы.
– Отлично. Давай бегом к нему, перехвати его хоть на ферме, хоть по дороге и скажи, пусть прикинется, будто у него незадача какая случилась: ось у телеги сломалась или там ярмо у быка треснуло – словом, пускай задержится под любым предлогом и дожидается меня у Со-Жирара. Все понял?
– Да, капитан.
– Валяй, да поживее!
Гарба по-военному отдал честь и удалился.
– Будешь переодеваться? – спросил Варроз.
– Нет. Другая одежда будет мне мешать, да и ни к чему мне этот маскарад. Теперь у меня есть верный способ незаметно попасть в замок.
– Будь осторожен!
– Не беспокойтесь. Своей жизнью я, может, еще и рискнул бы, но мне предстоит спасать Эглантину, а малейшая оплошность может дорого обойтись и ей, и мне, так что осторожность прежде всего.
Лакюзон снял портупею со шпагой и сунул за пояс кинжал и пистолеты.
– Капитан Лакюзон, – заметила тут Маги, – вы предусмотрели далеко не все.
– Что же я упустил?
– Как я догадываюсь, вы намерены проникнуть в Замок Орла тайно, как враг. И ежели вас раскроют, а это не исключено, то будут обходиться с вами, как с врагом. Что же вы тогда будете делать?
– Защищаться, черт возьми!
– Их больше – против них вам не выстоять.
– Ясное дело, но уж, по крайней мере, я отдам свою жизнь не задешево.
– Несколько не сомневаюсь. А что станется с пленницей Эглантиной, когда вас убьют?
Капитан ничего не ответил.
А Маги, немного помолчав, продолжала:
– Вам нужна надежда на спасение – лазейка, чтобы сбежать. И я дам вам эту надежду – подскажу лазейку. Вы ведь часто бывали в замке Орла, так?
– Да, частенько.
– Тогда слушайте и хорошенько запомните, что я скажу. Между широкой эспланадой, где помещаются постройки замка, и вершиной скалы, что служит основанием главной башни, есть зазор, что-то вроде расселины, которую так и не заделали. Над этой расселиной соорудили свод – как бы в продолжение эспланады. Так вот, посреди свода есть отдушина – ее пробили для стока воды и сверху просто прикрыли решеткой – в камень ее так и не вмуровали. Решетка и отдушина расположены в нескольких шагах от входа в башню, с края засаженной деревьями земляной насыпи, откуда по полуразвалившейся лестнице можно попасть на Водосборный двор. Смекаете, к чему я клоню, капитан?
– Так точно.
– Стало быть, вы понимаете, какую выгоду решительный человек может извлечь из этой лазейки. Прошмыгнуть в ту расселину – дело нехитрое: довольно снять сверху решетку, да и шириной она с дымоход, а вот зацепиться там хоть руками, хоть ногами, чтобы не провалиться прямиком к основанию стены замка, не так-то просто. К тому же потом надобно еще спуститься в долину, а спуск там почти отвесный… впрочем, такому молодцу, как вы, все нипочем, тем более что это, еще раз говорю, единственный ваш шанс на спасение.
– Благодарю, женщина, – горячо отозвался Лакюзон, – спасибо! Но откуда вам все это известно? Вы что, жили в замке Орла?
– Мне известно не только это, но и многое другое, – ответила Маги, – но объяснять, что да откуда, сейчас не время, да и права допрашивать меня у вас нет. Может, как-нибудь потом я сама открою вам то, что скрываю сейчас. Но этот день пока не пришел.
– Можете оставить ваши тайны при себе, – ответил Лакюзон, – я и так вам обязан и еще раз благодарю вас от всего сердца и от имени всех наших.
