– Потому что я возвращаюсь в Гангонову пещеру одним из потайных ходов, о которых знаем только мы: Варроз, Маркиз и я – и мы поклялись друг другу не показывать их ни одной живой душе на свете. Вам, Маги, я доверяю совершенно безгранично, вы это вполне заслужили, но мне все же придется сдержать клятву.
– Ну что ж, – вздохнула старуха и, кивнув на незнакомца, спосила: – А этот благородный сеньор?
– Я попрошу, чтоб он позволил мне завязать ему глаза, когда мы подойдем к месту, откуда начинается подземный ход.
– Капитан, – улыбнулась Маги, – не терзайтесь совестью. Я могу пойти с вами, и вы не нарушите свою клятву.
– Что вы хотите этим сказать?
– А то, что я и сама могла бы провести вас куда надо, потому как давным-давно знаю все ходы в Гангонову пещеру.
– Не может быть! – удивился Лакюзон.
– Еще как может! – возразила Маги. – Это истинная правда, и сейчас я вам докажу.
Она подошла к капитану и что-то тихонько шепнула ему на ухо.
– Странная женщина… – выслушав ее, проговорил он. – Как же вы узнали?..
– То, что известно только вам троим? – прервала его Маги. – Могу сказать: я же ведьма – да вы, может, не поверите.
– Да, конечно же, не поверю. Потому что вы добрый ангел, а вовсе не злой гений.
– Смею вам напомнить, – продолжала старуха, – я вот уже два десятка лет не имею крыши над головой и постоянно скитаюсь по всей округе, так что в наших горах мне занкомы каждый камешек, каждая пещера, любой источник и любое, даже самое старое дерево.
– Тогда идемте с нами, – согласился капитан.
Вместо того чтобы свернуть влево – к Эриссону и двинуться дальше к Со-Жирару, Лакюзон со своими спутниками повернул направо и взобрался на круглый холм, откуда славная, крепкая вдовушка Готон заметила, как Рауль де Шан-д’Ивер разглядывал Игольную башню.
Вслед за тем капитан направился к лесу Менетрю-ан-Жу, покрывавшему горные склоны.
После нескольких минут быстрой, безмолвной ходьбы Лакюзон замедлил шаг.
– А теперь, – обратился он к Маги, – объясните мне, на милость, насколько правдива та новость, которую вы давеча сообщили сиру де Монтегю?
– Вы о том, как схватили преподобного Маркиза?
– Да.
– К несчастью, все это правда… Единственно, я сказала графу, что не признала пленника, потому как с нами была Эглантина и мне не хотелось, чтобы бедняжка страдала еще горше. Однако, признаться, я здорово приврала насчет подробностей моей встречи с Брюне.
– А что было на самом деле?
– Сейчас расскажу. Ну вот, сразу после вашего ухода, как вам уже известно, преподобный Маркиз наказал Железной Ноге передать меня под охрану двоих горцев, велев им не спускать с меня глаз. Это меня мало беспокоило, потому что я хорошо помнила тайну подземелья и знала, что могу выбраться на свободу, когда мне заблагорассудится. Я улеглась на кучу соломы и претворилась, будто сплю. Через час мои охранники малость утратили бдительность, когда вдруг прибежал какой-то горец и рассказал, что шайка серых, уцелевших, видно, после резни в Сен-Клоде, скитаясь по округе, спалила два крестьянских двора, а хозяев порубила. Тут в пещере поднялся шум и преподобный, в красной своей мантии, прихватив с собой человек двадцать горцев, пустился в погоню за серыми. Я же воспользовалась шумом и суетой и проскользнула в подземелья Гангоновой пещеры, а там потайным ходом вскорости выбралась на свет божий…
Меня тревожила ваша затея, капитан, потому как уж больно опасное дело вы задумали. Я готова была отдать половину из тех дней, что мне еще осталось жить на этом свете, чтобы пойти следом за вами и в случае надобности вам помочь. Сперва я думала попасть в Замок Орла вместе с другими ленниками, что привезли свои подати. Но это была глупая мысль. Ведь каждая собака в округе знает, что за душой у Маги-ведьмы нет ни гроша и расплачиваться ей не за что, да и не с кем. К тому же в своей ненависти ко мне, слепой и беспричинной, крестьяне первые же выдали бы меня, и это еще слава богу, если бы меня просто прогнали с позором…
Тогда я решила походить-побродить вокруг замка и поглядеть на тот опасный проход, о котором я вам говорила. Но днем совать туда нос я не могла, и тогда, решив дождаться ночи, я побрела в Шарезьерский лес и села там под деревом. И вот ближе к вечеру, когда только-только начало смеркаться, я увидела там стычку, о которой и рассказала сеньору де Монтегю. Серых было много – они разбили коников в пух и прах, а преподобного Маркиза захватили в плен… Мне было нипочем его не спасти. И я притаилась под деревом, как мышь. Капитан Брюне – я его сразу признала – со своими подручными прошел в двух шагах мимо меня, и мне было хорошо слышно, как он сказал кому-то из своих: «Вы, лейтенант, примите на себя командование отрядом сопровождения и отведете пленного в ущелье, что пересекает реку близ Клерво. Переправитесь на правый берег, и там вас будет дожидаться человек, который скажет вам пароль… А я покидаю вас: меня к десяти часам будет ждать хозяин. Надеюсь, ночью вас нагнать. А вы глядите в оба! За “красную мантию” отвечаете головой!..»
Засим серые ушли прочь, а капитан Брюне двинулся один в сторону Замка Орла. Понятно, что хозяином, которого он помянул, был Антид де Монтегю – во всяком случае, у меня не было на сей счет ни малейшего сомнения.
Надо сказать, капитан, что я знала про потайной ход в нижней части крепостной стены: он спрятан за кустами, и я частенько видала, как им пользовались Лепинассу и Брюне.
Брюне, само собой, собирался пройти им и в этот раз. У него был ключ от потайной двери, и, если б мне удалось его каким-то образом заполучить, половина дела была бы сделана. Но для этого надо было помешать плуту попасть в замок.
План у меня созрел довольно быстро…
В получасе ходьбы от того места, где тогда находился Брюне, тропинку, как вам, должно быть, известно, капитан, пересекает глубокий овраг, через который переброшен ствол ели – вместо моста.
Я обогнала пройдоху, кинувшись со всех ног напрямки через чащу. Перебралась через овраг, подтянула к себе ствол ели так, чтобы другим концом он едва касался каменной опоры на противоположной стороне провала, и затаилась в траве.
Через пять или шесть минут я услышала, как подошел Брюне. Он весело напевал брессанскую песенку, которую частенько исполняет Гарба. Я обождала, пока он не взобрался на шаткий «мосток», и потом, когда он уже был над серединой оврага, резко рванула ствол на себя.
Брюне дико завопил и вместе со стволом рухнул в овраг.
Я осторожно полезла вниз и там, на дне, увидала, что капитан лежит замертво с проломанным черепом. Я обыскала его и нашла тот самый ключ от потайного хода, через который собиралась попасть в замок.
По дороге туда я все думала, как бы половчее извлечь выгоду из моего положения. Граф Монтегю ждал Брюне… – что если заявиться вместо капитана, сочинив правдоподобную историю, почему пришла я, а не он, и постараться заслужить доверие графа. И я придумала, благо стараться особо не пришлось, – все вышло самым наилучшим образом: сеньор де Монтегю охотно заглотил наживку… Так что теперь, капитан, вы все знаете не хуже моего.
