— А теперь, — сказал Биф, когда мы все уселись и получили заказанные напитки, — расскажите нам о том, что вам запомнилось той ночью.
Фрайер пялился на свою кружку, не говоря ни слова, целую минуту или даже дольше. Затем, когда он поднял взгляд, в его слезившихся глазах мне вдруг увиделись первые проблески живого ума.
— Было очень темно, — произнес он и снова умолк.
— Вот, — тут же вмешался Биф. — Угоститесь еще кружечкой. Так о чем вы начали? О том, что было темно? А дальше?
Старик принялся бормотать чуть слышно нечто неразборчивое, а потом неожиданно совершенно отчетливо заговорил:
— Я шел словно во сне. Казалось, шел уже несколько дней, а потом вдруг заметил свет. И направился в ту сторону.
Снова смутное бормотание, а затем Фрайер опять замолчал.
— Вы добрались до него? — спросил я.
— Я просто остановился, стал смотреть на него и увидел…
Старик снова сделал долгую паузу, а затем его лицо просветлело, когда он продолжил:
— Там был лорд Робертс. «У меня для вас отличные новости», — сказал он мне…
— Нет. Так мы от него ничего не добьемся, — сокрушался Биф. — Да и какой из него свидетель в любом случае? Даже не представляю себе эту фигуру в зале суда.
— Откуда вы знаете, что он попросту не водит вас за нос? — возмутилась жена лавочника. — Готова биться об заклад — он знает об убийстве все, но ему заплатили и заткнули деньгами рот. Почему вы не отвечаете на вопросы сержанта как положено? — Она внезапно повернулась к старику и больно ткнула его в живот стальным наконечником зонта.
Старик мгновенно вскочил на ноги с выражением ужаса на лице.
— Вождь Матабеле
[16] окружил наш форт! — выкрикнул он, а потом снова рухнул на лавку и закрыл глаза.
— Все без толку, — вздохнул Биф. — Мне надо основательно подумать, как к нему подъехать. Вы играете в дартс? — мрачно спросил он Эда Уилсона. — Разумеется, играете. Тогда давайте сгоняем партию. Мне всегда особенно хорошо думается, когда я играю в дартс. А вам лучше посидеть с Фрайером, — обратился он ко мне. — И слушайте внимательно. Вдруг он выдаст нечто полезное для нас.
Мне не слишком пришлась по душе его идея. Показалось, что Биф лишь искал удобный предлог, чтобы предаться любимому развлечению, но я не стал ему перечить и выполнил его указание. Некоторое время я еще приставал к старику с мелкими вопросами, но он лишь бормотал невнятицу, хотя с удовольствием поглощал пиво, заказанное мной для него. Потом я заметил, с каким удивленным любопытством присматривается ко мне Роуз, и у меня пропало последнее желание продолжать расспросы.
— Что вы вообще пытаетесь выведать у него? — спросила она.
Я коротко объяснил ей суть проблемы. Как мы предполагали, старик находился в летнем домике при «Кипарисах» в тот вечер и в ту ночь, когда произошло убийство. И вполне возможно, видел нечто, что послужило бы уликой в нашу пользу. Нам хотелось услышать от него признание, не на территории ли «Кипарисов» он подобрал трость со скрытым в ней лезвием или же принес ее туда сам.
— Но какое отношение к делу имеет эта трость с мечом? — поинтересовалась Роуз. — Ведь доктора Бенсона закололи ножом, верно?
— Об этом лучше спросите у Бифа, — ответил я.
Но вот только Биф сейчас тщательно целился в сектор с двойной семеркой, чтобы не проиграть партию, и девушка не рискнула приставать к нему в такой момент.
— Вы верите, что это сделал мистер Стюарт? — снова обратилась она ко мне. — Лично я — нет. По крайней мере, не своим любимым ножом. Не такой он человек. Конечно, мистер Феррерс — мужчина замкнутый, холодный, и никогда не догадаешься, что у него на уме. Но я не допускаю, чтобы он совершил нечто подобное.
— Но особого сорта людей, созданных для убийства, вообще не существует, — возразил ей я. — Его может совершить любой, даже не подозревая о своей способности умертвить кого-то.
— Вы меня неправильно поняли, — сказала Роуз. — Я вовсе не считаю его настолько безобидным. Он мог убить доктора Бенсона. Мне лишь не верится, что убил он его тем самым ножом. Просто рука не поднялась бы.
Наш разговор прервал Биф, который быстро проиграл Уилсону.
— Ничего хорошего не вышло из моей затеи, — с грустью признал он. — У меня не получилось ни того ни другого. В дартс я сыграл бездарно, а что делать дальше, так и не придумал.
— А если попытаться свозить старого Фрайера в «Кипарисы»? — предложил отчаянно старавшийся помочь сержанту Эд Уилсон.
— Вы думаете, нам это что-то может дать?
— Почему бы и нет? Вдруг у него оживут какие-то воспоминания? Можем привести его к летнему домику и посмотреть, что он станет делать.
Нам стоило огромных трудов убедить Фрайера пойти с нами, поскольку к этому времени он уже едва мог держаться на ногах. В итоге нам пришлось идти, поддерживая его с обеих сторон. Машину мы вынуждены были оставить припаркованной перед пабом, но «Кипарисы» находились совсем рядом, и уже через несколько минут мы стояли на лужайке перед летним домиком.
— Хорошо, — произнес Биф. — Теперь отпустите его руки, и давайте наблюдать, как он себя поведет.
Насколько я мог судить, план сработал просто блестяще, потому что, как только Фрайер получил свободу, он, спотыкаясь, направился внутрь летнего домика и забрался в самый дальний его угол. Там он повалился на груду старых пустых мешков и мгновенно заснул, отказываясь просыпаться, несмотря на все наши попытки трясти его и громко орать.
— Вот и все, — подвел черту Биф. — Думаю, нам придется пока здесь его и оставить. Рассчитывать получить хоть какую-то новую информацию не приходится.
Эд Уилсон пообещал проведать его утром, после чего мы удалились. Роуз и Эд вернулись в квартиру над гаражом, а жена хозяина лавки покинула нас в значительно более мрачном настроении, чем пребывала еще полчаса назад. Мы с Бифом медленно прошли по подъездной дорожке к улице в полном молчании.
— Ну что ж, — сказал Биф наконец, когда мы уже стояли рядом с моей машиной. — Свое расследование я на этом закончил. Мне теперь известно все, что я когда-либо смогу узнать об этом деле.
— Тогда вы уже знаете, кто на самом деле совершил убийство? — поспешил спросить я.
Биф задумался на долгую минуту, словно пытаясь привести свои мысли в порядок.
— Я сейчас не могу назвать вам имя убийцы, — признался он после паузы, — но точно знаю, кто убийства не совершал.
Не скрою, ответ разочаровал меня, и я отозвался на его слова предупреждением:
— Вам еще предстоит убедить в этом сэра Уильяма Петтери. Завтра у них назначено совещание в конторе поверенного Стюарта, где им предстоит принять решение, использовать собранные вами улики или нет.
