— Что конкретно? — нетерпеливо спросил Стьют.
— Относительно своего брата, сэр.
— Своего брата? Брата Сойера? А он здесь при чем?
— Разве вы не знаете, сэр? Я-то думал, знаете, раз послали меня к Сойеру. Дело, понимаете, в том, что брат его пропал. Исчез, как не было.
Стьют застонал в голос.
— Только не еще один кандидат в жертвы убийства! — почти взмолился он.
— Доложу вам все, что выжал из Сойера. Этот его брат — человек женатый. А если уж говорить о женах, то его половина — чисто разбойница. Понимаете, о чем я? Отбирает у него все заработанные деньги до последнего пенни и все такое. Стоит ему хотя бы близко подойти к пабу, она уже тут как тут. Сразу суется за ним. Я сам видел ее с ним однажды в «Драконе», когда они сюда наведывались. Типичная мегера, вот что я считаю.
— Они, если я правильно понял, живут не здесь? — спросил усталым голосом Стьют и вздохнул.
— Нет, сэр. Они из Клэйдауна.
— Это далеко отсюда?
— Миль пятнадцать будет. Зато там самый лучший торговый центр во всей округе. Брат Сойера работает маляром и отделочником, но имеет свою маленькую фирму. И жить бы ему припеваючи, если бы не эта карга — его жена.
Стьют утомленно закрыл глаза, но это не заставило Бифа поспешить заканчивать свою историю.
— В ту среду он тоже заявился в «Дракон»…
— Время?
— Я как раз подходил к этому. Где-то около семи часов. Вскоре после того, как оттуда ушел Роджерс. И вот отзывает он своего брата в сторонку. «Фред, — говорит он, — я сбежал». — «Сбежал? От кого?» — спрашивает Сойер. «От нее, от кого же еще?» — «Господь всемогущий! — изумляется Сойер, хотя ему трудно было винить брата, но все же его такая новость поразила. — И что ты теперь собираешься делать?» — «Бизнес все равно достанется ей, — отвечает брат. — Она сохранит двух наших рабочих и продолжит дело сама. Я ей не особенно-то и нужен». Сойер сказал, что даже не сразу ему поверил. Но брат потом попросил денег в долг. Понимаете, всеми их денежными вопросами тоже заправляла жена. Выписывала чеки и прочее. А он ничего не мог снять со счета без нее. Понимаете?
— Сойер дал брату денег или нет? — снова со вздохом спросил Стьют.
— Да, одолжил десять монет. А брат пообещал написать ему. Жене же своей оставил записку. Что-то вроде видеть тебя больше не могу и не желаю.
— Не слишком-то вежливо с его стороны, — отметил Стьют.
— Эх, жаль, вы с ней незнакомы, сэр! Короче, он скрылся.
— В котором часу?
— Сойер точно не помнит, но случилось это примерно через час после его прихода в паб.
— Ясно. И что мне, по-вашему, нужно предпринять в этой связи?
Биф откровенно поразился, услышав вопрос.
— Вы же сами хотели, чтобы я выспросил у Сойера…
Стьют поднялся со стула.
— Очень хорошо, сержант. Уверен, вы сделали все правильно. Но мне совершенно непонятно, почему вы считаете, что меня заинтересует печальная повесть о пропавшем брате мистера Сойера. Как я предполагаю, он даже не был знаком с молодым Роджерсом, верно?
— Они были знакомы, пусть и не близко.
— Ладно, но факт знакомства нельзя считать мотивом для убийства, или я не прав?
Биф поник. Он выглядел теперь обиженным и угрюмым.
— Вот и старайся после этого! Я выполнил порученную мне работу, а потом доложил о результатах.
— За что я вам очень благодарен, Биф, — ледяным тоном сказал Стьют.
На этом наше совместное совещание и кончилось.
Глава 20
Дни текли один за другим, но никаких новостей не приносили. Я снова начал сомневаться, узнаем ли мы когда-нибудь, кого убил Роджерс. Если отнестись к раскопанной Бифом истории брата Сойера серьезно, то вероятных жертв было уже четыре. Дело превратилось в какой-то затянувшийся кошмар и напоминало мне времена детства, когда я — ученик приготовительной школы — просыпался среди ночи на смятой подушке и не мог заснуть, решая в уме задачи по арифметике, заданные на завтра.
Хуже всего было то, что мы ни в чем не были абсолютно и стопроцентно уверены. Существовали вероятности, возможности, версии, но ничего конкретного, чтобы опереться в расследовании или взять за отправную точку.
Наконец наступило утро, когда случилось событие, которое помогло не только устранить одну из вероятностей, но и подарило новую надежду на итоговый успех следствия. Это произошло в ветреный, но ясный мартовский день, когда по углам садов в Брэксэме еще лежал снег, хотя, помнится, в воздухе уже запахло весной. И даже Биф не выглядел угрюмым и желчным, встретив наступающий день в приподнятом настроении. Кончики его усов взлетели вверх, а не висели обсосанными в грустных раздумьях.
— Они разыскали его, — возбужденно объявил он. — Этого типа — Фэйрфакса.
— Вы имеете в виду… тело?
— Не-е-ет! — воскликнул Биф, до предела протянув в своем отрицании гласный звук. — Он жив и здоров. Живее многих из нас, я бы так сказал. Его отследили в Париже.
Не столь эмоционально, но Стьют подтвердил эту информацию.
— Он все-таки явился в наше парижское консульство, — сказал инспектор. — Насколько я понял, захотел перебраться в Швейцарию. У нас есть его адрес в Париже, и сейчас французская полиция установила за ним наблюдение. Жена вместе с ним.
— Как вы собираетесь действовать дальше?
— Переправимся через пролив, — ответил инспектор. — Я беру Бифа с собой.
— Мне ехать с вами? — изумленно выдохнул Биф. — Зачем я вам там сдался?
— Вы знаете Фэйрфакса в лицо. А я при идентификации никогда особо не доверял фотографиям. Мне нужно иметь при себе человека, способного опознать его.
— Боже мой! Чего я в этой вашей Франции не видел?
— Вам необходимо быть готовым к отъезду через полчаса. Надо успеть к полуденному парому через Ла-Манш.
Но Биф все еще не мог смириться с происходящим.
— Уж не знаю, как отнесется к этому моя жена. Париж! Я не бывал на континенте с самой войны.
— Что ж, побываете снова. Торопитесь, идите переодеваться.
Биф вывалился из кабинета как человек, погруженный в глубокий транс.
— Другого способа нет, — коротко сказал Стьют, словно все еще хотел объяснить решение не только мне, но и самому себе. — Нужен кто-то, хорошо знающий этого типа.
Признаюсь, я размышлял, не присоединиться ли мне к ним. Я провел в Брэксэме уже три недели, наблюдал за ходом расследования с самого начала. При этом я располагал временем, и теперь казалось, что, если уж я стал свидетелем всех предварительных и вполне рутинных этапов следствия, мне сам бог велел присутствовать при вероятной развязке. Кроме того, меня соблазнял несомненный элемент гротеска, который обещал сопутствовать столь неожиданной экспедиции. Биф в Париже! Сама по себе мысль об этом сулила интересные перспективы. А Фэйрфакс, несомненно, был человеком, чья информация не могла не оказаться и поразительной, и крайне полезной для дела.
