Боюсь, сам я был слишком брезглив, чтобы наблюдать за осмотром, хотя хозяина паба и его сына процесс живо заинтересовал. Сказать вам правду, к тому моменту я уже не испытывал особого возбуждения в связи со случившимся. Мне нравятся загадки, а не угнетающие детали совершенно очевидных дел об убийстве и о самоубийстве. Я и прежде задавался вопросом, выпадет ли сержанту Бифу еще хотя бы одна возможность пустить в ход свою замедленную, но безотказно действовавшую сообразительность для раскрытия громкого преступления. И это представлялось крайне маловероятным. Только по самому неслыханному совпадению на долю провинциального полицейского могло выпасть участие более чем в одном следствии по делу об убийстве. А происшедшее на его участке сегодня выглядело предельно ясным и примитивным, причем убийца успел сам признаться в содеянном.
Наконец донесся голос медика.
— Цианистый калий, — кратко сказал он. — Смерть должна была наступить мгновенно. Полный отчет подготовлю к утру.
— Могу я вам представиться, доктор? — спросил я. — Моя фамилия Таунсенд.
— Рад знакомству. Выпьете что-нибудь?
— Я как раз собирался спросить вас о том же. Пренеприятное дело…
Доктор пожал плечами. У меня сложилось впечатление, что он старался выглядеть более опытным и пресыщенным, чем был на самом деле.
— Я как раз отужинал, — сообщил он, — играл в бридж, когда за мной прислали этого юношу.
Мне пришлось сдержаться, чтобы не пожаловаться, ведь нашей игре в дартс тоже помешали.
— Вы были знакомы с молодым Роджерсом? — счел за лучшее поинтересоваться я.
— Я часто видел его в городе, — ответил доктор. — А сегодня он чуть не сбил меня с ног на этом своем мотоцикле. Что ж, кажется, теперь я могу возвращаться к гостям.
— Вы, по всей вероятности, уже скоро снова понадобитесь, — заметил я, слегка раздраженный его желанием выглядеть бесстрастным.
— Зачем? Вы думаете сами совершить нечто подобное?
— Нет, разумеется. Но вам явно не сообщили, почему молодой Роджерс принял яд. Он убил человека.
— Боже милостивый!
Мне доставила удовольствие мысль, что удалось наконец хоть чем-то пронять заносчивого медика.
— Да. И сержант Биф сейчас пытается установить, кто стал его жертвой. Как только он это сделает, вас обязательно вызовут еще раз, вы ведь понимаете?
— Точно. Проклятье! Наверняка так и получится. Если только нам не повезет и не окажется, что убийство произошло не в Брэксэме.
— Но…
— Он сегодня ездил на мотоцикле, помните?
Об этом я действительно не подумал. Доктор улыбнулся, кивнул на прощание и вышел.
— Производит впечатление знающего человека, — сказал я, обращаясь к Симмонсу.
— Да. Самую малость нахален и слишком высокого о себе мнения, но специалист хороший. В прошлом году спас жизнь моему Гарольду. Пользует всех — есть медицинская страховка или нет. И всегда приезжает, когда он нужен.
Мистер Симмонс оставил меня, потому что пробило десять часов и пришла пора закрывать двери паба. Убийство убийством, но оставались обязанности, которыми нельзя пренебрегать. Даже если бы половина жителей Брэксэма приняла цианистый калий, от этого ничто не изменилось бы. Час закрытия питейных заведений оставался одной из наиболее почитаемых английских традиций, о чем я размышлял даже с некоторой горечью, слыша, как хозяин задвигает засовы.
Тут я почувствовал, как устал. События последнего часа оказались настолько мрачными, что высосали из меня остатки энергии. Мне захотелось улечься в постель и на какое-то время забыть молодого Роджерса, стоявшего перед нами и готового на наших глазах покончить с собой. Нужно было вытеснить из памяти воспоминание об окровавленном ноже. Я решил, что утром уеду из Брэксэма, вернусь в Лондон, где, даже если происходит нечто подобное, об этом мало кто узнает.
А пока я перешел в гостиную отеля, куда миссис Симмонс принесла мой ужин. Однако сам вид слабо прожаренной говядины вызывал у меня дурноту, и я не смог даже приняться за еду. Тогда, прикурив сигарету, я стал ждать. Зародилось предчувствие, что мне все равно не уснуть спокойно до возвращения сержанта Бифа. Тем не менее я отмалчивался в ответ на попытки миссис Симмонс, невысокой, опрятной и вполне респектабельной особы, обсуждать со мной дело, которые хозяйка предпринимала, убирая со стола посуду.
Наконец около одиннадцати часов стукнула боковая дверь, и к нам присоединился сержант Биф.
— Что-то совершенно невероятное, — пожаловался он. — Насколько я смог узнать, никто во всей округе не числится пропавшим. Я звонил куда только мог. Отправил людей по всем домам, где живут знакомые Роджерса. Нигде ничего. А полицейские в соседних городках подумали, должно быть, что я пьян, раз названиваю на ночь глядя и спрашиваю о каком-то там трупе.
Он тяжело дышал, выбился из сил и явно разозлился.
— Никак не возьму в толк, — признался сержант. — Всегда считал, что дело об убийстве должно начинаться с жертвы, а потом тебе требуется выяснить, кто это сделал. Здесь же мы знаем, кто преступник, но не можем найти труп.
— Думаю, еще слишком рано делать выводы, сержант. Труп может лежать в лесу или в другом глухом месте.
— Но ведь никто не пропал, — ворчливо заметил Биф.
— Так же было в деле о мертвеце в чемодане из Брайтона. Никто вроде бы не исчез, пока не нашли первое тело, а потом счет пошел на сотни. Дождитесь утра. Вы скоро узнаете, кого именно убили.
— Я вам вот что скажу, — возразил мне сержант Биф, совершенно ошарашив меня. — Мне самому никак с этим не справиться. Этот случай в самый раз для Скотленд-Ярда.
Глава 3
Я был откровенно разочарован. Вспомнилось, как упрямо сержант Биф отмахивался от предложений пригласить экспертов из Скотленд-Ярда, разгадывая тайну убийства в семье Терстон. Вот почему теперь казалось столь странным его малодушие. И конечно же, принимать подобное решение было слишком рано. Убийство, по всей вероятности, произошло всего несколько часов назад, и тот факт, что телефонные звонки не позволили установить пропажу человека в округе и не дали никакой информации о найденном теле, пока ничего не значил.
— Что ж, — сказал я, — вы в своей работе разбираетесь лучше, но я не могу понять, почему вы будто заранее готовы сдаться.
Сержант Биф смерил меня взглядом человека, который действительно перебрал пива.
— Я вовсе не сдался, — заявил он. — Непременно докопаюсь до истины, как всегда. На прошлой неделе у нас был веселенький случай в местной церкви. Кто-то принялся воровать из ларцов для пожертвований. Но я ее быстро вычислил. Воровкой оказалась женщина, делавшая там уборку по понедельникам. Она мне наплела небылиц про какого-то загадочного высокого мужчину, которого якобы заметила в центральном проходе. Но я уже знал, что деньги таскает она. И сейчас обязательно узнаю всю правду как есть. Вот только служебный долг не обойдешь. Если в деле присутствует нечто необычайное, я обязан уведомить Скотленд-Ярд. Что скажете теперь? Разве нет ничего необычайного? Слышали прежде об убийстве, когда знаешь, кто убил, но не знаешь кого? То-то. Бьюсь об заклад, не слышали ни о чем подобном. И если это не считать необычным, так уж не знаю, что тогда считать вообще. Так что позвоню им прямо с утра.
