— Вы немного отошли от темы, — заметил Биф. — Я хотел больше узнать у вас о характерах братьев.
— Мистер Стюарт всегда был тихим и уравновешенным, сэр. Он — человек сдержанный, религиозный, насколько мне известно, оказывал весьма значительную поддержку местной церкви. Мистера Питера отличал более живой темперамент, если вы понимаете, что я имею в виду.
— А доктор Бенсон?
Лицо Дункана заметно помрачнело.
— Я всегда ценил его как очень хорошего врача, сэр. Старый мистер Феррерс питал к нему глубочайшее доверие и в периоды заболеваний никого больше не желал даже подпускать к себе.
— Вы все время работали в этом доме?
— Да, сэр. Меня наняли сразу после его приобретения.
— В то время у старого хозяина уже были дети?
— Нет, но у него уже скоро родился мистер Стюарт, сэр. А годом позже появился на свет мистер Питер.
— Вы женаты, Дункан?
Мне показалось, будто я уловил тень улыбки на лице Питера Феррерса.
— Да, сэр. Я состою в браке уже пять лет.
— Поздняя женитьба, — высказал свою мысль Биф. — Вы, вижу, не слишком торопились связывать себя брачными узами. Она живет где-то поблизости отсюда?
— Более того, сэр. Она — наша повариха. Мы и познакомились в этом доме.
Мне начали немного досаждать вопросы Бифа, поскольку, как я считал, матримониальные отношения дворецкого, как и давняя история семьи Феррерс, не имели прямого отношения к делу об убийстве доктора Бенсона. Но с Бифом требовалось проявлять бесконечное терпение.
— Вернемся к той вечеринке, — сказал Биф.
— Вечеринке, сэр? — Казалось, это слово поразило Дункана более всего остального. У него выпрыгнули наружу зубы, но мгновенно снова скрылись, а он сам подался чуть вперед.
— Хорошо, давайте назовем это мероприятие званым ужином или приемом. — Биф заговорил с некоторым куражом, словно ему доставил удовольствие вид хотя бы одного свидетеля, нервно прореагировавшего на его вопрос. А Дункан отчего-то выглядел явно нервничавшим. — Когда они приступили к трапезе?
— Все сели за стол ужинать в восемь часов, как обычно. Мистер Стюарт неизменно держался строгой пунктуальности в подобных вещах, сэр. В чем очень походил на своего отца.
— А закончили?
— В библиотеку на чашку кофе они перешли примерно в двадцать минут десятого. Кофе и бренди я подал им туда лично.
— Помните, о чем у них шел разговор в библиотеке? — спросил Биф.
Дункан сделал паузу, бросил взгляд на Питера и пошевелил нижней челюстью.
— Да, помню, — негромко ответил он.
— Что ж, тогда рассказывайте, о чем они беседовали, не тяните! — неожиданно рявкнул на него Биф.
Как мне показалось, Питер чуть заметно снова одобрительно кивнул, давая свое разрешение, и Дункан продолжил:
— Речь зашла о том периодическом издании, которое выпускают мистер Питер и мистер Уэйкфилд. Мне и прежде доводилось слышать разговоры на сей счет, сэр. Сложилось впечатление, что мистер Уэйкфилд просил мистера Стюарта о финансовой поддержке.
Здесь вмешался Питер Феррерс:
— Да, он совершенно прав, сержант. Мы с Уэйкфилдом не слишком обеспеченные люди, и «Новости на текущий момент» находятся сейчас в затруднительном материальном положении. А потому мы уже некоторое время пытались уговорить моего брата субсидировать газету.
— И дело выгорело? — спросил Биф.
— Мой друг интересуется, — пришлось поспешно вставить слово мне, — насколько успешными оказались ваши с ним деловые переговоры.
С несколько удивительным легкомыслием Питер, совершенно не опечаленный, ответил:
— Боюсь, что успеха мы не добились.
— И именно это вы и слышали? — уточнил Биф у Дункана.
— Точно так, сэр. Мистер Стюарт реагировал определенно и недвусмысленно. «Ни при каких обстоятельствах», — заявил он.
— И на этом все?
— Все, если излагать суть вопроса. Больше никаких важных тем в разговоре не затрагивалось, насколько мне позволено судить, сэр.
— И вы вернулись в кухню?
— Именно так, сэр.
— Кто там тогда находился?
— Моя жена и две девушки-служанки. Супруга поинтересовалась, понравился ли гостям обед, и когда я сообщил ей, что мистер Стюарт снова жаловался на избыток пряностей, она крайне расстроилась.
Дункан помотал головой, и на его желтовато-бледном лице отобразилось беспокойство.
— И как же обычно поступает ваша жена, если испытывает огорчение? — иронично спросил Биф.
Дункан воспринял откровенную насмешку с чувством собственного достоинства.
— В данном случае она сразу отправилась спать, — ответил он.
— Оставив вас и двух девушек?
— Да, сэр. Но лишь ненадолго. Они разгадывали кроссворд в вечерней газете, а Фреда постоянно зевала, хотя я неоднократно объяснял ей, что это проявление дурных манер. Примерно в четверть одиннадцатого Фреда тоже поднялась наверх, то есть незадолго до того, как нас покинули мистер Питер и мистер Уэйкфилд.
— Вы видели, как они уезжали? — спросил Биф.
— Разумеется. Я вышел в холл, чтобы подать им плащи и шляпы.
— Они выглядели вполне нормально?
— Э-э-э… Что вы имеете в виду, сэр?
— Были ли они трезвы и прочее? — объяснил вопрос Биф.
Питер опять не удержался от улыбки, когда Дункан сказал:
— Конечно же, сэр. Я никогда не видел никого из членов этой семьи или их друзей в ином состоянии.
— И пребывали в хорошем настроении?
— Да, насколько я мог заметить, сэр. Каждый из них милостиво пожелал мне спокойной ночи.
— И вы пронаблюдали за отъездом машины?
— Да, сэр. Я видел, как машина скрылась в дальнем конце подъездной дорожки. А когда вернулся в кухню, Роуз как раз собиралась отправиться спать.
Я пристально наблюдал за Дунканом и заметил, как на пергаментно сухой коже его лба выступили капельки пота, но меня это почему-то не удивило.
— Что было потом? — не унимался Биф.
— Потом? Чуть позже меня звонком вызвал мистер Стюарт. Я зашел в библиотеку, где застал его наедине с доктором Бенсоном. Он попросил принести виски и содовую воду, после чего они уже не нуждались в моих услугах. Вот, кажется, и все, что мне известно, сэр.
— Минуточку, минуточку! — воскликнул Биф. — Мы не можем упустить один интересный момент, к которому как раз подошли. — Он склонился вперед и спросил со значением: — О чем они разговаривали, когда вы подавали им виски?
Создавалось впечатление, что Дункан почти задрожал.
