– Не пытайся оправдать это клептоманией, – предупредил Мартин. – У тебя не было ни одного эпизода.
– Вы что, следили за мной?
Охранная сетка, покрывавшая комплекс «Хантерс», должна была реагировать на всех входящих и выходящих. При желании можно было настроить заклинание на распознавание, но понадобился бы кто-то, кто будет все уходы-приходы контролировать… Или передвижения одного конкретного стажера. Вот почему Макс внезапно позвонил среди ночи! Решил, видите ли, напомнить про срочное дело на завтра. Еще извинялся, спрашивал, не разбудил ли… Я возмущенно уставилась на друга. У того хватило совести отвести взгляд.
А дальше – отследить сотовый или «зашитый» в татуировку маячок. Проще некуда. Доступ к полицейским камерам и системе распознавания лиц у «Хантерс» благодаря впечатляющему бюджету и своим людям имелся. Как выяснилось, не только к ним…
– Я жду, – напомнил Мартин.
Долгих размышлений не требовалось. А что? Обещания молчать с меня никто не взял – кажется, никому в голову не приходило, что кто-то расскажет Охотникам. И здесь явно было что-то не так.
– Это игра. Она идет между гени.
– Шоплифтинг?
[48] – уточнил начальник.
– Не только. Там разные задания. Скорее… Воспользоваться магией на глазах у людей. А в конце обещают исполнить твое самое сокровенное желание, даже если оно невозможно. Мне показалось, что она может быть как-то связана с вампиром, которого мы нашли, – поспешила я оправдаться, – но я не знала точно и не хотела лезть с глупыми версиями, поэтому думала сначала проверить, чтобы не дергать никого…
Мартин устало потер подбородок.
– Ты не подумала, что развлечение, провоцирующее на нарушение Договора, может заинтересовать меня независимо от того, связано оно с тем делом или нет?
Я пристыженно промолчала.
– Это твоя недоработка, – подала голос Ди, похоже, решившая сделать вид, будто вчерашней встречи не было. И я на нее не орала в коридоре жилого корпуса. – Ты ее руководитель. Если твой сотрудник не ощущает себя достаточно комфортно, чтобы прийти к тебе с любым вопросом, это твой факап.
– Мои сотрудники не чувствуют себя некомфортно, – отрезал Мартин. – Только те, кого мне навязали.
– Тоже неправильное мышление. Ты не всегда можешь выбирать, с кем тебе работать. Это исключение, а не норма. Но уметь работать должен со всеми.
Мартин повернулся на стуле к ней:
– Тебя укусил Дерек?
– Почти. HR прислал результаты твоего асессмента.
– Детский сад… – вздохнул начальник, возвращаясь ко мне. – Кто организует эту Игру?
– Я не знаю. Она идет по интернету, анонимно. Есть приложение, там появляются задания, пройденные этапы загружаешь в свой профиль…
– Еще лучше.
Похоже, мысль, что по городу бегали толпы непуганых гени, соревнующихся в игре на слабо́, его радовала так же сильно, как меня.
– Телефон, – протянул он мне руку.
В любой другой ситуации я бы воспротивилась: а как же моя личная информация? Фотографии? История переписки? Но сейчас имелась серьезная причина его отдать.
– А… Я? – жалобно поинтересовалась я, положив смартфон на стол. – Что будет со мной? Я оставила в магазине денег, чтобы возместить ущерб…
И ни за что не стала бы ничего красть просто так. Честно. Но вряд ли это кого-то интересовало. Формально нарушение имело место быть.
– Знаю. И только поэтому никто не будет предъявлять к тебе претензии. Свободна. Пока не решу, что с тобой делать.
Понятно. Прощать начальник не собирался. Макс выскользнул в коридор следом за мной.
– Ты сволочь, – сообщила ему я.
Надо признать, ему, судя по виду, было неловко.
– Почему ты не сказала мне?
– А почему я должна была тебе рассказать? – справедливо спросила я.
– Я твой друг.
– Ты следил за каждым моим движением!
– Будто ты этого не знала!
– Но не думала, что до такой степени!
Я проглотила пару едких высказываний. Да, знала. Да, Макс не виноват. Да, Мартин назначил мне его в пару, и хорошо, что его, а не кого-то другого. Но все равно…
– Если бы я тебе рассказала, ты бы стал меня отговаривать.
Что в конечном итоге, возможно, было бы не так плохо. Сейчас я чувствовала себя дурой из-за того, что не пошла сразу к Мартину.
– Конечно, – подтвердил Макс. – Это безумие – ввязываться непонятно во что. Особенно тебе. Как ты вообще сумела сделать иллюзию, чтобы тебя не заметили?
Сложно. Когда, выражаясь языком учебников, перцепция иллюзий у тебя нарушена, свои сплести ты тоже не особо можешь. Ты никогда не знаешь, видишь ты сквозь них, потому что это твое восприятие, или потому что они не сработали, никогда не понимаешь, сколько силы для них нужно. Но когда не можешь сделать ничего своего, можно изменить чужое. У меня был сделанный Дизом браслет, скрывавший от мира мои шрамы. Немного расширить его действие, и… Я передернула плечом. Это «особенно тебе» все-таки задело.
– Я учусь. И с тобой больше не разговариваю!
– Клептомания – это что-то новое, – мягко усмехнулся Диз. – С другой стороны, она объясняет твое пристрастие к моей одежде.
Без телефона найти его оказалось не так-то просто. В комнате было пусто, в IT его сегодня не видели, на крыше никого… А он грелся на солнышке во внутреннем дворе.
Я посмотрела на детскую площадку и отвела взгляд. Мне не нравилось сюда приходить. Перебежать двор утром по дороге из жилого корпуса в офис, смотреть при этом под ноги – это нормально. Но днем сюда приводили поиграть детей. Детей, воспитывавшихся в «Хантерс», детей, чьих родных убили маги или демоны, у которых не осталось в этой жизни никого и ничего из-за них. Из-за нас. Дело было не в ненависти, которую они испытывали совершенно справедливо. Дело было в вине. И как можно было спокойно лежать на скамейке и не замечать их – мне не дано понять.
– Куртку ты сам мне отдал! Ты на меня ее буквально надел!
– Потому что ты в тот вечер мерзла.
Я пожала плечами. Возвращать ее я в любом случае не собиралась. Черная, кожаная, вся в заклепках – мне нравилось, как она на мне смотрелась.
– Потом футболка…
– Мне не в чем было спать. Или ты предпочел бы, чтобы утром Бенедикт наткнулся на меня совершенно голую?
– Кардиган.
– Он так классно подходит к тому платью…
– Четыре толстовки, считая вчерашнюю.
В его голосе появилась заинтересованность: мол, какой повод я придумаю в этот раз?
