На тех самых стенах как раз рубились с одержимыми воинами пешие латники — резерв Марна Изверга, а это значило, что у имперцев заканчиваются силы, и даже маги не справляются. Если сейчас по ним ударят с юга, всё закончится очень скоро, задолго до рассвета. И куда отступать?
Зверь в селении взревел, захлёбываясь, и завалился на передние лапы, из его пасти торчало массивное, окрученное серебристой проволокой древко копья. Спустя удар сердца башка чудовищной кошки скрылась во вспышке ярко-белого пламени, а Веспаркаст содрогнулся от взрыва — Рейк использовал имевшийся у него неприкосновенный запас гремучего зелья. Вспышка исчезла, вместе с ней и нижняя часть головы вместе с носом, горлом и внушительным фрагментом груди. Удивительно живучее чудовище пошатнулось, разворачиваясь на заплетающихся лапах, и свалилось, едва не сбив отскочивших от него наёмников.
— Поджигай дома, тролли идут, — разнёсся над селением рык Тайбера. — Отступаем к крепостному рву, раненых и погибших прихватите с собой. Если имперцы задумают по нам ударить, это будет последнее решение в их никчёмной жизни. Мы не оставим синемордым никого из наших!
— Клык и Коготь! — грянул в ответ клич боевой школы наёмников.
Беорн подобрал валяющийся на площадке арбалет Виллема. Возвращаться на другой конец улицы искать свой некогда. Пусть самострел погибшего баста и меньше по мощности, зато стреляет сразу двумя-тремя болтами, и для него не требуются дротикоподобные снаряды. Сойдут обычные, рассыпанные тут же. Набрав пучок, капитан вручную оттянул тройную тетиву и наложил болты в специальные борозды на ложе. Довольно, чтобы подох обычный тролль, а то и несколько.
Пинком капитан сбросил на крышу ближайшего дома жаровню, от которой поджигали стрелы лучники. Частокол обработан составом, не позволяющим брёвнам гореть, чего не скажешь о домах жителей. Отступая с ранеными и убитыми соратниками на плечах, наёмники закидывали факелы в окна и открытые двери. Занимающийся огонь внутри с каждой минутой охватывал всё больше комнат, переползал на чердаки. Пылающие дома превращали селение в огненный лабиринт, войти в него синекожие вряд ли захотят. Пожар даст оборотням и горцам драгоценное время на отступление.
Беорн следил за уходящими бойцами и неспешно накатывающейся волной врагов. Если пламя не остановит одержимых, у них на пути встанет он. Тайбер уже не боялся, в душе у него воцарился покой. Эту ночь его ребята переживут.
— Твой фальшион, — вставший рядом Рейк протянул оружие капитану. — Почему не идёшь с нами?
Беорн кивнул на подходящую к частоколу орду.
— Кто-то обязан задержать их. Повезёт — присоединюсь к вам позже. — Волколак сделал вид, что поверил. Тайбер готовился принять смерть, отомстив за погибших товарищей и спасая живых. В этом заключается Последний Долг оборотня из школы Клыка и Когтя. — Ты-то чего остался? Беги в крепость, пока не поздно.
Рейк указал на изодранную когтями твари и сломанную в плече и локте руку, не спешащую заживать.
— Однорукому не взобраться на стену, неся на себе раненого. Раз так, я у крепостного рва, бесполезен. Хоть тебе помогу. Конечно, уже не постреляю, но сражаться, прикрывая отход своих, мне сам Великий Волк велел.
— Твоё право, — воткнув фальшион в деревянный настил, капитан вскинул арбалет и прицелился. — На ту площадку залезь. Зайдут в посёлок — руби верёвки.
Три болта ушли в наплывающую орду, уложив на снег двоих троллей. Атака подействовала на синекожих как сигнал к открытому наступлению. Передвигавшиеся быстрым шагом тролли перешли на бег, огласив поля у селения воинственными воплями. Одержимые звери, в отличие от двуногих, продолжили неспешно и величаво ступать по хрустящему насту.
Тайбер перезарядил арбалет, выстрелил, сняв врага. Вот здесь пригодились бы начиненные гремучим зельем разрывные болты. Беорн вгляделся в даль, прикидывая расстояние до вождя и шамана, и плюнул с досады. Попасть во вражеских предводителей не представлялось возможным, они слишком далеко, а когда приблизятся, стрельба утратит смысл из-за троллей, прибоем обрушащихся на частокол. Со смотровой площадки виднелись длинные штурмовые лестницы, которые тащили синекожие.
— Слышь, Тайб, вернёмся в Марадро, с тебя бочка медовухи, — крикнул переместившийся на соседнюю площадку волколак. — Я что, зря с тобой остался?!
Беорн не ответил. Он надавил на рычаг спускового механизма, послав в орущую и вопящую на разные голоса толпу последние болты, и с удовлетворением отметил гибель двоих противников, скрывшихся за массой соплеменников. Короткий вдох, и тролли достигли горящего рва вокруг селения. Некоторые с ходу попробовали перепрыгнуть огненную преграду. Большинство смельчаков упало на утыканное кольями дно рва, следующие за ними задержались, сооружая из заготовленных заранее неошкуренных брёвен подобие мостов.
Первые воины вбежали в посёлок. Отбросивший ненужный арбалет капитан вынул фальшионы и рубанул по тянущейся к козырьку над воротами верёвке. Козырёк покосился и с ударом Рейка с грохотом обрушился на синекожих, разметав по дороге ранее державшиеся на нём толстые брёвна с острыми, смазанными ядом кольями и похоронив под собой дюжину — полторы наступавших. Воинственные крики сменились воплями раненых, проскочившие в селение оглядывались, выстраиваясь в круг спиной к спине.
— Выбивай тех, кто полезет на частокол, — беорн спрыгнул с площадки и словно запущенная катапультой глыба врезался в горстку вооружённых каменными топорами и копьями троллей.
Кремневый наконечник проехался по его покрывающейся бурой шерстью шкуре на шее, не причинив боли, воткнувшийся в бедро стальной кинжал был почувствительнее, но не остановил бешено кружащегося в кровавом облаке оборотня. Тайбер ушёл в низкую позицию и, внезапно оттолкнувшись ногами, повалил сразу нескольких синекожих своим корпусом. Ещё пятеро отскочили в стороны — сразу ясно, самые опытные — и швырнули метательные топорики, ничуть не заботясь о том, что могут попасть в раненых соплеменников.
Раздавшийся в корпусе беорн зарычал, инстинктивно прикрылся рукой от последовавшего града каменного оружия и ломанулся к рассеявшимся по дороге троллям. Они плавно, точно перетекая из стойки в стойку, переместились и одарили его новым ливнем, на сей раз в ход пошли короткие утяжелённые копья со стальными наконечниками. Оборотень скакнул на одного из врагов и достал его кончиком фальшиона, прочертив кровавую полосу поперёк туловища, от плеча до середины груди.
Топор угодил в скулу, разбив лицо и вызвав всплеск боли, копьё задело бок, чуть не пробив колет из буйволовой кожи, а метнувшие оружие синекожие увеличили дистанцию между собой и капитаном.
«Зато копий у вас больше нет и топоры на исходе», — злобно подумал Тайбер, догоняя подранка. Позади поднимались, стараясь не привлекать внимания оборотня шумом, сбитые им тролли. Сжимая зубы от боли — мало кто из них остался цел после атаки полумедведя, — они отходили к горящим домам, подальше от противника и не вступающего в бой волколака.
На удар сердца беорну почудилось, будто он снова оказался в разоряемой имперцами и наёмниками тролльей деревне, в окружении горящих хижин и лучших охотников племени во главе с вождём, устроившим западню захватчикам. Тогда, как и сейчас, синекожие не допускали оборотня к себе, осыпая его топорами и копьями, а всюду грудами лежали мертвецы.
