Оба замолчали. Лида уже почти успокоилась и тоже легла на подушку, потом прислонилась к плечу мужа.
– Выходит, в далеком уже для нас сорок первом году старый русский разведчик оставил «с носом» и украинских националистов, и тщеславного Миролюбова, и могущественную «Аненэрбе», – произнесла она. И, помолчав, добавила: – А теперь другой русский разведчик повторил его ход.
– Ну, какой я теперь разведчик…
– Корней к тому времени тоже не состоял на службе, а сделал это по движению души…, – задумчиво произнесла Лида.
– Знаешь, мне все не дает покоя этот знак, – Вячеслав взял с тумбочки нарисованный символ «Аненэрбе». – Перевернутое древнерусское «оу», что означает «ОУМ», то есть Высший Разум. Овал – это яйцо, а яйцо – символ Рода – Отца Вселенной. И в этой Вселенной фашисты поместили меч, попирая грубой силой перевернутую чашу Оума.
– Перевернутую чашу, – задумчиво повторила Лида, – Чашу Грааля… – Я думаю, – вдруг встрепенулась она, повернувшись к Вячеславу с озаренными светом глазами, – что именно Русь и есть та вожделенная Чаша! – и стала развивать мысль. – Русь всегда была вместилищем и источником духовного созидающего начала! В соответствии с законом Прави, она может использовать меч для защиты, но, в то же время, победить ее мечом невозможно. А немецкие фашисты решили, что сила и только сила дает им право пренебречь «гнилой моралью». Они великолепно разбирались в химии и механике, в оккультных науках и эзотерике, но пренебрегли законами Духа, которые едины для всех, ведающих и не ведающих. Именно поэтому на гербе Чашу они изобразили перевернутой и пронзенной мечом. Как и солярный знак – свастику – изобразили «противосолонь», то есть, они намеренно прибегли к силам Тьмы и забыли принцип, озвученный некогда Александром Невским: «А кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет!»
– Дело в том, что мечи сейчас совсем иные, – вздохнул, прикрыв в задумчивости глаза Вячеслав. Он помолчал, видимо созерцая какой-то образ, возникший перед ним. – И на каких тонких, как паутина, конструкциях и связях до сих пор держится наш многострадальный мир, – заключил он с еще одним тяжелым вздохом.
– Ну что ты говоришь, Слава, ведь к нам притекли такие бесценные материалы, столько людей – от безвестных авторов до Галины Францевны – старались, чтобы они сохранились. Мы издадим наш перевод «Дощек Изенбека», напишем другие книги, и тогда многие поймут то же, что поняли мы, а ты вздыхаешь? – возмутилась Лида.
– Родная, я понимаю, что мы с тобой в этой цепочке и должны сделать все, чтобы древняя мудрость открылась людям, я понимаю ответственность, но я о другом, – мягко возразил Чумаков. – Человек ведь живая мыслящая субстанция Вселенной, созданная ею именно для самопознания и совершенствования. Но если в древние времена нашим предкам было необходимо разуметь окружающий Мир, чтобы элементарно выжить, то со временем эта необходимость стала не столь грубой и зримой, но, по сути, еще более важной и масштабной. Однако времени на ошибки и заблуждения, как было у предков, у нас уже нет, содержимое яйца заканчивается!
– Какого еще яйца? – удивилась Лида.
– Этот знак, – Чумаков потряс символом Аненэрбе, – подсказал образ, что наша Земля – Космическое Яйцо, вылупившись из которого, человечество должно шагнуть на Млечный Путь галактики и освоение вселенских просторов. Однако беда в том, что мы, по сути, доедаем питательные вещества планеты, ее полезные ископаемые – остатки выделенного нам «белка и желтка», но неспособны выйти из скорлупы в новый мир. Мы не овладели новыми энергиями, не развили их во благо единства людей и планеты. Напротив, мы ожесточаемся, дичаем и воюем друг с другом. Все средства воздействия на человека теперь направлены на одно – заставить его как можно больше потреблять. И чем больше ты потребляешь, тем более ты зависим, и тем меньше включаешь свои мыслительные способности. Тем, кто сейчас управляет миром, вернее, пытается управлять, а на деле просто крушит его, кажется, что контролировать не думающих людей проще и безопаснее.
– Тем более! – воскликнула Лида и тут же прикрыла рот ладошкой. – Тем более, – понизив голос, зашептала она, – возрастает роль подобных знаний, направленных на Созидание. – Смотри, какие удивительные происходят вещи. Белогвардейский офицер, по сути, мусульманин Изенбек спасает славянские дощечки. Сын и внук православных священнослужителей Миролюбов переписывает и сохраняет языческие тексты, а его супруга-католичка прилагает все возможные усилия, чтобы копии древних дощечек вернулись на родину. Белый генерал ассиролог Куренков публикует тексты в «Жар-птице». Украинский националист Скрипник разбирает архив Миролюбова. Протоиерей Стефан Ляшевский проводит историко-археологическое исследование дощечек и пишет книгу «Русь доисторическая». Совершенно разные люди принимают участие в переводе древних текстов…
– И в этом нет никакого противоречия, – подхватил Чумаков. – Такое впечатление, что дощечки удивительным образом воздействуют на людей, наделяя их своей магией, пробуждая лучшие, истинно человеческие качества и тем самым объединяя их не по религиозным или национальным признакам, а по глобальным, мировоззренческим свойствам.
– Все стремились сберечь дощечки, – продолжила Лида, – потому что они русские – по духу – люди, просто не могли поступить по-иному. И, даже не знавшая русского языка Жанна Миролюбова, бельгийская дворянка немецкого происхождения, тоже стала Хранительницей. Потому что пить из Чаши Мудрости может каждый, кто чист душою, и в ком вибрирует частота Созидания. Пригубив из нее, человек совершает великое, вне зависимости от расы или вероисповедания. – Лида сузила глаза и спросила уже нарочито лукавым голосом, – Ну, что, обучил логическому мышлению на свою голову? – и рассмеялась. А потом закончила уже серьезно, – Знаешь, Слава, а ведь ты прав. Я вначале просто возмутилась твоему решению, а теперь поняла, что ты сделал правильно. Ты теперь, как волхв, решаешь космические задачи.
– Мы сделали правильно, – обнимая жену, произнес Вячеслав. – Я потрясен и восхищен твоими выводами. И если я волхв, то ты моя замечательная волхвиня, ведунья, кудесница, – добавил он, целуя Лиду в сверкающие вдохновением глаза. – Замечательная! – воскликнул он, обращаясь к невидимым звездам.
– Тс-с, – Лида сжала пальцы мужа, который, увлекшись, заговорил слишком громко.
Встав с постели, она тихонько подошла к детской кроватке и поправила одеяльце. Затем погладила по головке, успокаивая сон малыша, который начал ворочаться. Заглянула в соседнюю комнату.
– Хватит уже разговаривать, а то детей разбудим! – прошептала, ворочаясь на цыпочках.
– Ничего, они спят, как пшеницу продавши, – пробормотал Вячеслав, поворачиваясь на бок.
Дождь прекратился, на улице чуть просветлело из-за разошедшихся туч. Все вокруг блестело, словно покрытое глянцевым одеянием. В комнате с открытым окном царило безмолвие глубоких и, наверное, счастливых снов.
Увидев, что земля насытилась влагой, Сварог перестал оглаживать бороду и, удостоверившись, что в Яви и Нави все идет по неизменным законам Прави, отправился спать в свои чертоги. А вскоре Велес погнал золотые стада по синей небесной степи, и тихая ночь поплыла над миром, дожидаясь Червонной Зари.
