Она собралась с силами, подтянула колени к
подбородку. Адам терпеливо считал минуты. В спальне царила полная тишина.
– Как там папочка? – наконец с горечью
выдавила Ли.
– Сегодня я его не видел.
– Не думаешь ли ты, что всем будет лучше, если
он умрет?
– Нет. А ты?
Время, казалось, остановилось.
– Тебе его жаль, – задумчиво произнесла тетка.
– Жаль.
– Он чувствует раскаяние?
– Да.
– Как он выглядит?
– Немощным стариком с сальными седыми
волосами, стянутыми на затылке в пучок, с козлиной бородкой. Морщины, серая
кожа.
– Во что он одет?
– В красный спортивный костюм. В таких ходят
все смертники.
Молчание.
– Тебе нетрудно испытывать жалость.
– Нет.
– Но видишь ли, Адам, я привыкла смотреть на
Сэма иначе.
– Как же?
Тетка подоткнула вокруг ног одеяло и замерла.
– Я всегда презирала отца.
– И сейчас тоже?
– Да. По-моему, он заслуживает смерти.
– Почему?
Долгая, долгая тишина. Наклонившись влево,
тетка взяла со столика стакан, поднесла ко рту. Спрашивать, что она пьет, Адам
не стал.
– О прошлом он с тобой говорит?
– Только когда я задаю вопросы. Когда я
заводил речь об Эдди. Но мы договорились впредь не касаться этой темы.
– Сэм – причина его смерти. Это он понимает?
– Может быть.
– Ты пытался ему объяснить? Ты обвинял его?
– Нет.
– А стоило бы. Зря ты так снисходителен. Он
должен знать, что сделал.
– Думаю, он знает. Ты сама говорила, что
ставить ему в упрек прошлые грехи несправедливо.
– А Джо Линкольн? О нем вы вспоминали?
– Я рассказывал Сэму, как мы побывали у вашего
дома. Он спросил, известно ли мне имя Джо Линкольна. Я ответил – да.
– Он что-нибудь отрицал?
– Нет. Он сожалел о случившемся.
– Лжец!
– Сэм был искренен.
– Про суд Линча он говорил тебе? Адам прикрыл
глаза.
– Нет.
– Еще бы!..
– Я не хочу об этом слышать, Ли.
– Хочешь. Ты приехал ко мне с тысячью вопросов
о нашей семье, Адам. Две недели назад тебя раздирал интерес к прошлому
Кэйхоллов.
– Теперь я знаю достаточно.
– Какой сегодня день?
– Четверг. Ты уже спрашивала.
– Сегодня должна была родить одна из моих
подопечных. Второго. В офис я не звонила. Наверное, из-за лекарств.
– И спиртного.
– Да, черт побери! Да, я алкоголичка. Кто
бросит в меня камень? Иногда мне просто не хватает решимости повторить то, что
сделал Эдди.
– Не заводись, Ли. Я хочу помочь тебе.
– О, ты мне уже помог, Адам, спасибо. До
твоего приезда я держалась. Никакой выпивки. Спасибо.
– О`кей, прости. Я же не представлял себе… –
Голос его сорвался.
Тетка вновь поднесла к губам стакан. По
спальне поплыл резкий запах джина.
– Как-то раз мать рассказала мне одну историю,
– почти шепотом проговорила Ли. – Слухи об этом ходили долгие годы. Еще до
замужества мать узнала, что Сэм участвовал в расправе над молодым чернокожим.
– Прошу, не надо.
– Сама я отца не спрашивала, а вот Эдди
решился. Мы с братом много раз обсуждали соседские сплетни, и однажды он взял
да подошел к отцу. Поднялся жуткий крик, но в конце концов Сэм признал, что все
слышанное нами – правда. “Меня это ничуть не беспокоит”, – заявил он.
Чернокожий парень изнасиловал белую девчонку, но поскольку скромностью жертва
не отличалась, многие сомневались, было ли случившееся действительно
изнасилованием. Так, во всяком случае, рассказывала мать. В то время Сэму
исполнилось пятнадцать. Несколько мужчин пришли в тюрьму, выволокли оттуда
парня и потащили в лес. Руководил ими отец Сэма… вместе с братьями.
– Хватит, Ли!
– Парня отхлестали плетью, а потом повесили на
суку. Дорогой папочка находился в самом центре событий. Отрицать этого он не
мог, потому что кто-то заснял убийство на пленку.
– Были фотографии?
– Да. Несколько лет спустя один снимок
оказался опубликован в книге о борьбе негров за гражданские права. Книга вышла
из печати в сорок седьмом. Экземпляр ее Эдди откопал на чердаке. Мать хранила
книгу долгие годы.
– И на снимке был Сэм?
– Да. С улыбкой от уха до уха. Они стояли под
деревом, а над головами у них раскачивалось мертвое тело. В руке каждый держал
по хлысту. Подпись к фотографии гласила: суд Линча в Миссисипи, тридцать шестой
год. Снимок говорил за себя сам.
– Где сейчас эта книга?
– Вон там, в комоде. На всякий случай я ее не
выбросила. Пару дней назад в голову пришла мысль: может, ты захочешь взглянуть?
– Нет. Не захочу.
– Отчего же? Тебе не терпелось познакомиться с
прошлым своей семьи. Не стесняйся! Деды, прадеды, весь род Кэйхоллов.
Застигнуты на месте, в глазах – гордость.
– Прекрати.
– А ведь были и другие казни.
– Прекрати, Ли! Заткнись! Тетка потянулась к
стакану.
– Что ты пьешь?
– Сироп от кашля.
– Чушь!
Адам резко поднялся, сделал шаг к столику, и
тетка залпом выпила. Вырвав из ее безвольной руки стакан, он принюхался.
– Джин!
– В кладовке есть еще. Принесешь?
– Нет. С тебя уже хватит.
– Хорошо, я схожу сама.
