– Вспомните о цене на билеты. Пятнадцать
долларов штука.
– Но свободных мест нет. Болельщики, кажется,
против нее не возражают.
Миновав безлюдный в четыре часа утра центр,
они подъехали к полицейскому управлению.
– Послушайте, Адам, не знаю, говорила ли вам
моя жена о своих проблемах со спиртным…
– Она прямо назвала себя алкоголичкой.
– Так и есть. Это второй случай. В первый раз
мне удалось удержать газетчиков на расстоянии, но сейчас, боюсь, не выйдет. Ли
стала в городе знаменитостью. Слава Богу, никого не сбила. – У обнесенного
металлической сеткой участка земли Фелпс нажал на педаль тормоза. – Она прошла
пять курсов лечения.
– Пять? Я слышал только о трех.
– Не стоит принимать на веру слова больного
человека, За последние пятнадцать лет она предприняла по меньшей мере пять
безуспешных попыток избавиться от алкогольной зависимости. Больше других Ли
понравилась клиника в Спрингс-Крике, тихом местечке на берегу реки милях в
шести к северу от города. Обращаются туда только люди состоятельные.
Вышколенный персонал, превосходная еда, процедуры, физические упражнения,
сауна. В Спрингс-Крике настолько хорошо, что, кажется, я сам не против там
отдохнуть. Ладно, оставим. Чувствую, сегодня она там объявится. Друзья помогут.
Врачи ее знают, клиника для Ли – второй дом.
– Как долго длится курс?
– Трудно сказать. Минимум неделю. Она же оставалась
на месяц. Стоит такое удовольствие две тысячи долларов в день, счета присылают
мне, но я не возражаю. Я готов на все, лишь бы помочь ей.
– Чего вы ждете от меня?
– Прежде всего мы попробуем отыскать ее. Я
посажу на телефоны своих секретарш, и через несколько часов местонахождение Ли
будет нам известно. Почти убежден, что она в Спрингс-Крике. Утром нажму на
нужных людей, может, им удастся одурачить прессу. Сделать это будет нелегко,
принимая во внимание статью в воскресном выпуске.
– Я искренне вам сочувствую.
– После того как мы ее найдем, вам придется
проведать свою тетушку. Прихватите с собой цветы, коробку конфет. Знаю, вы
очень заняты, знаю об оставшихся… м-м-м…
– Девяти днях.
– Девяти днях. И все-таки попытайтесь ее
увидеть. А когда закончите с Парчманом, летите домой, в Чикаго. Ли нужно побыть
одной.
– Одной?
– Звучит довольно жестоко, но такова
реальность. Все проблемы моей жены возникли не на пустом месте. Признаю, одной
из причин являюсь я. Другая кроется в ее семье. Вас, Адам, она обожает, однако
ваше присутствие здесь лишь усиливает ее страдания. Не обижайтесь на мои слова.
Слышать их горько, тем не менее это чистая правда.
Адам молча рассматривал металлическую сетку.
– Однажды ее хватило на целых пять лет, –
продолжал между тем Фелпс. – Мы оба решили, что возврат к прошлому уже
невозможен. Но потом был вынесен приговор Сэму, чуть позже покончил с собой
Эдди. Вернувшись с похорон, Ли как будто провалилась в бездонную черную дыру.
Много раз приходила мысль: оттуда ей не выбраться. Вам лучше уехать.
– Но я люблю тетку.
– А она – вас. Любите друг друга на
расстоянии. Шлите ей письма, цветы к дню рождения, раз в месяц звоните, чтобы
поболтать о модной книге или новом кинофильме. Но упаси вас Господь заводить
речь о вашей семье.
– Кто же возьмет на себя заботу о Ли?
– Вашей тетушке, Адам, почти пятьдесят, и
большую часть жизни она прожила совершенно независимой женщиной. Да, она –
алкоголичка, и с этим ни вы, ни я ничего уже не сможем поделать. Она и сама это
знает. Она умеет быть трезвой – когда захочет. Ваше влияние на нее пагубно,
как, собственно говоря, и мое. Простите.
С силой выдохнув, Адам потянулся к дверному
замку.
– Это я должен просить прощения, Фелпс. Я
подвел вас лично и расстроил вашу семейную жизнь. Поверьте, я этого не желал.
Бут печально улыбнулся, ладонь его мягко легла
Адаму на плечо.
– Думайте что угодно, но моя семья еще менее
нормальна, чем ваша. Мы бывали и в худших переделках.
– Мне трудно вам поверить, сэр.
– И все же я сказал правду. – Фелпс подал
Адаму кольцо с ключом и указал на небольшое здание за оградой. – Оттуда вас
проведут к машине.
Распахнув дверцу, Адам выбрался из
“мерседеса”. Лимузин мигнул на прощание фарами и медленно исчез в темноте. На
пути к воротам что-то подсказало молодому человеку: Фелпс Бут по-прежнему любит
свою жену.
Глава 36
Весть о том, что Филлипа Найфеха уложил в
кровать очередной сердечный приступ, привела отставного полковника Джорджа
Наджента в некоторое волнение. К утру понедельника Найфех уже находился вне
опасности. Черт побери, ведь ему осталось всего два или три месяца до пенсии!
Наджент отнюдь не считал своего начальника никчемным человеком, однако сейчас
Найфех просто тянул время. Если правильно выстроить стратегию, у полковника
будут все шансы занять новое кресло.
Но сейчас Джорджа Наджента куда больше
беспокоила сложившаяся весьма острая ситуация. До казни Кэйхолла оставалось
только девять дней, фактически – восемь, поскольку приговор должен быть
приведен в исполнение на следующей неделе в среду, в первую минуту после
полуночи. Таким образом, среда входила в общий отсчет – из-за какой-то минуты!
По сути же, последним днем являлся вторник.
На рабочем столе полковника лежал увесистый
том, на кожаном переплете которого солидным золотом поблескивали набранные в
две строки слова: “ШТАТ МИССИСИПИ. ПРОТОКОЛ”. Этот шедевр организационной мысли
потребовал от бравого офицера напряженнейших трехнедельных усилий. Наджента
привел в ужас ворох различных наставлений и инструкций, составленных Филлипом
Найфехом за годы службы в Парчмане. Странно, как в те времена вообще удавалось
довести смертный приговор до логического конца. Зато теперь администрация
получила в свое распоряжение детально продуманный план, включавший в себя все,
в том числе и гипотетические, аспекты завершающей процедуры. Том был не менее
двух дюймов в толщину и насчитывал сто восемьдесят страниц. На первой значилось
имя автора.
Когда Лукас Манн вошел в кабинет, стрелки
настенных часов показывали пятнадцать минут девятого.
– Вы опоздали, – исполненным начальственной
строгости голосом заметил Наджент.
