– Значит, Фэррис лгал?
– Откуда мне знать, что за чушь он нес. Я был
один. Точка.
– Во сколько ты выехал из Кливленда?
– Думаю, около трех.
– И направился прямо в Гринвилл?
– Да. Проехал мимо дома Крамера, увидел
сидевшего на крыльце охранника. Покатался по городу, потянул время. Примерно в
четыре утра оставил машину неподалеку от адвокатской конторы, прошел через
заднюю дверь, установил в кладовке бомбу и укатил.
– В какое время ты покинул Гринвилл?
– Я хотел услышать взрыв. Как ты знаешь, из
Гринвилла мне удалось выбраться лишь через несколько месяцев.
– Куда ты двинулся, выйдя из конторы?
– Примерно в полумиле от нее я приметил
небольшую кофейню.
– И что?
– Сидел там, пил кофе.
– Во сколько?
Не помню. Что-то около половины пятого. Еще
посетители были?
– Два или три человека. Толстуха в грязном
халате у плиты и официантка.
– Ты с кем-нибудь разговаривал?
– Да. С официанткой. Попросил чашку кофе.
Может, еще пончик.
– Сидел там, пил кофе и ждал взрыва?
– Ага. Я всегда любил дождаться, посмотреть на
реакцию людей.
– То есть такое бывало и раньше?
– Пару раз. В феврале того же года я поднял на
воздух контору по торговле недвижимостью в Джексоне. Хозяин-еврей, видишь ли,
продал черномазым дом в квартале, где жили белые. Я уселся в какой-то
забегаловке на соседней улице. Тогда у меня был бикфордов шнур, так что
пришлось поспешить. Не успела девчонка поставить передо мной чашку с кофе, как
земля вздрогнула, люди вокруг остолбенели. Ощущение пришлось мне по вкусу.
Представляешь: четыре утра, за столиками полно водителей и доставщиков товара,
в углу сидят трое копов – и тут бах! Копы, конечно, рванули к своей машине и с
ревом умчались. А взрыв был силен, даже кофе из чашки выплеснулся.
– Приятное ощущение?
– Замечательное. Но потом схема несколько
изменилась. Не хватало времени найти подходящую забегаловку, и я кружил
где-нибудь поблизости, поглядывая на часы. Когда под рукой была машина, я
предпочитал выбраться на окраину. – Сэм смолк, затянулся дымом. Глаза его
возбужденно поблескивали, но слова звучали спокойно и взвешенно. – За домом
Пиндера я тоже наблюдал.
– Откуда?
– Они жили в пригороде, в небольшой уютной
долине, где росла куча деревьев. Я оставил машину у подножия холма, примерно в
миле от дома, и уселся под деревом.
– Какая идиллия.
– Настоящая идиллия. Ночь, тишина, в небе
светит полная луна. Передо мной тихая улочка с приятным трехэтажным домом по
левой стороне. Вокруг ни души, люди спят. И вдруг – бабах! Крыша дома взлетает
к небу.
– В чем состояла вина мистера Пиндера?
– Так… Общее еврейство. Любил черномазых.
Когда с севера понаехали радикалы, начали вести здесь свою идиотскую агитацию,
бросился к ним в объятия. Пиндер участвовал в бойкотах и, как мы подозревали,
давал деньги на всякие акции.
Делая торопливые записи, Адам пытался
переварить услышанное. Удавалось ему это с трудом, разум отказывался верить.
Может быть, в конечном итоге смертная казнь не такая уж плохая штука?
– Вернемся в Гринвилл. Где располагалась
кофейня?
– Не помню.
– Ее название?
– Мальчик, это было двадцать три года назад.
Она ничем не отличалась от других. Обычный торчок.
– Но находился этот торчок на автостраде номер
82?
– Наверное. А что ты собираешься делать?
Броситься на поиски толстой поварихи и официантки? Мой рассказ вызывает у тебя
сомнения?
– Да. Твой рассказ вызывает у меня сомнения.
– Почему?
– Потому что ты не хочешь объяснить, где
научился обращаться с часовым механизмом.
– В гараже позади собственного дома.
– Это который в Клэнтоне?
– Точнее, который под Клэнтоном.
– Кто же тебя учил?
– Я сам. У меня имелась тоненькая брошюрка с
рисунками и схемами. Там все было расписано по шагам, ничего сложного.
– Сколько раз ты использовал часовой механизм?
Я имею в виду до Гринвилла?
– Один.
– Где? Когда?
– В лесу, неподалеку от дома. Взял с собой
пару трубок Динамита, ну и остальную дребедень, отыскал полузасохший Ручей.
Бомба сработала великолепно.
– Еще бы. А теорию ты постигал в гараже.
– Совершенно верно.
– В собственной лаборатории.
– Называй как угодно.
– Пока ты сидел в тюрьме, агенты ФБР
тщательнейшим образом обыскали дом, гараж, постройки на участке, но нигде не
обнаружили и следа взрывчатых веществ.
– Может, им не хватило смекалки. Может, я
проявил предусмотрительность.
– Или, может, бомбу установил другой, тот, у
кого действительно имелся опыт.
– Мне искренне жаль, но ты ошибаешься.
– Сколько времени ты пробыл в кофейне?
– Долго. Часы показывали уже почти шесть, а
взрыва все не было. Я вышел, сел за руль и проехал мимо офиса Крамера. На
улицах появились первые прохожие. Поскольку я не хотел, чтобы на меня обратили
внимание, пришлось отправиться в соседний городок, Лейк-Виллидж, это в
Арканзасе. Около семи утра вернулся в Гринвилл, солнце уже поднялось, везде
снуют люди, а взрыва нет и нет. Войти в офис, как ты понимаешь, я не мог.
Расхаживал по улицам, вслушивался, но ничего не происходило.
– Ты видел, как Крамер с детьми прошел в
контору?
