Темные облака на небе уже были готовы пролиться дождем. Ей грозило снова промокнуть до нитки, если не удастся каким-то образом найти дорогу домой.
Тронув поводья, Порция пустила лошадь шагом, продолжая осматриваться.
На щеку упала первая капля. Так легко, что девушка едва почувствовала. За ней последовали еще несколько, уже громче и сильнее. Обратив лицо к небу, Порция произнесла слова, которые истинным леди знать не пристало.
* * *
Хит сидел в своем кабинете, когда разразился ливень. Ветер и дождь ударили в высокие многостворчатые окна у него за спиной. Он оторвал взгляд от разложенных на столе бухгалтерских книг и повернулся к окну, надеясь, что сестра и Порция успели вернуться с дневной прогулки.
Он видел, как они уезжали около часа назад… и даже подумывал их остановить. Вчерашний позор был еще слишком свеж в памяти, поэтому разве мог он не задуматься о том, чтобы они больше не проводили время вместе? В компаньонки леди Порция абсолютно не годилась. Несмотря на безупречную родословную, она была не из тех леди, с которыми его сестре стоило дружить. Со дня появления Порции Мина доставила ему больше хлопот, чем за всю свою жизнь. И все же Хит никак не мог сосредоточиться, не зная точно, вернулись ли они и все ли с ними благополучно. Порывисто встав из-за стола, он вышел из кабинета.
Едва достиг передней, в дом ворвалась Мина, насквозь промокшая, и принялась тараторить так, что он с трудом разбирал слова.
– Хит, – задыхаясь, выпалила она, схватив его за руку мокрыми пальцами. – Я потеряла Порцию!
– Потеряла? – переспросил он, и его сердце чуть не выпрыгнуло из груди.
– Что там? – крикнула с лестницы бабушка, державшая на руках одну из многочисленных кошек. Желтые глаза животного насмешливо блестели.
– Я потеряла Порцию, – покачала головой Мина, широко открытые глаза ее были полны страха и беспокойства. – Кто мог подумать, что девушка из города так ездит на лошади!
– Ну, Хит, – растягивая слова, промолвила бабушка, – похоже, придется тебе идти за ней.
Здравое предложение. Логичное. Вот только хитрые голубые глаза графини торжествующе засияли. Она наклонила голову и выжидающе посмотрела на внука.
Волосы у него на руках встали дыбом. Он ущипнул себя за переносицу, убежденный как никогда, что не будет знать ни минуты покоя, пока Порция не покинет их дом. Однако потерять ее где-то в поместье – это не выход.
Глубоко вдохнув через нос, Хит промолвил:
– Скажи, где именно ты в последний раз ее видела.
Плечи Мины облегченно поникли.
– То есть ты ее найдешь?
Он почувствовал, что его губы перекосились. Опустив руку, встретил торжествующий взгляд бабушки и спросил:
– А что, кто-то сомневался?
* * *
С неба лило как из ведра. Порция прищурилась, спасая глаза от ливня, и окончательно отказалась от попыток вывести лошадь из трясины, угрожавшей их засосать. Девушка опустила поводья и просто доверилась животному, надеясь, что оно хочет укрыться от дождя так же, как и она.
– Давай, малыш, – пробормотала Порция, стуча зубами. Пригнувшись, она прижалась к шее коня, который с трудом вытаскивал копыта из вязкой грязи. – Вези нас домой.
И тут сквозь серую пелену дождя проступил коттедж, как будто произошло это под действием магического заклинания. Конь, явно знакомый с домом, прошел мимо коттеджа прямиком к соседней конюшне. Он остановился у закрытых дверей и громко фыркнул, чтобы его было слышно за шумом ливня.
– Не совсем то, что я имела в виду, – проворчала Порция, соскальзывая с седла, и побрела по грязи открывать дверь конюшни.
Какое-никакое, а все же укрытие, и она не имела права сердиться на жеребца за то, что он спас ее и себя от дождя.
Скакуна упрашивать не пришлось. Он проворно пробежал мимо нее, спеша спрятаться под крышу. Ворча под нос, Порция последовала за ним. Внутри, стягивая липнущие к рукам перчатки, она обвела взглядом помещение. Быстрый обзор выявил отсутствие животных и скудность обстановки. Открытыми дверьми на нее смотрели пустые стойла. Ее конь заходил то в одно, то в другое, принюхивался и поедал разбросанное по полу сено.
Порция вошла следом за ним в одно из стойл. Сняв седло, она взяла попону, висевшую на перегородке, и вытерла животное.
Убедившись, что сделала для коня все, что было в ее силах, еще раз похлопала его по крупу и выбежала во двор, прикрывая рукой лицо в слабой попытке защититься от ливня.
К счастью, дверь коттеджа оказалась незапертой. Задыхаясь, Порция шагнула в дом, захлопнула за собой дверь и обвела взглядом комнату.
Это не было жилье небогатого фермера. Вопреки скромному внешнему виду внутреннее пространство удивляло изящностью и даже элегантностью обстановки.
Выжимая из волос воду, Порция вышла на середину однокомнатного помещения и осмотрелась. Ее взор поочередно упал на большую кровать с балдахином – такие есть в каждом приличном доме, – элегантный обеденный стол у окна со ставнями, обставленный стульями с высокими спинками, и большой письменный стол в углу, заваленный книгами и бумагами. Придвинутый к камину чинцевый диван открывал место для большого ковра из овчины, от одного вида которого ей стало теплее. Наконец взгляд девушки упал на дрова в корзине.
– Да, – выдохнула она, и ее дыхание сгустилось в облачко пара.
Порция уже представила, как жар огня проникает в кости и наполняет ее внутренним теплом. Замерзшие пальцы, ноющие от холода и шероховатости древесины, несколько раз сбивались, пока наконец ей ни удалось развести огонь.
Затем ее дрожащие руки взялись за пуговицы на одежде – ей не терпелось поскорее избавиться от липкой мокрой ткани, чтобы дать огню сделать свою работу и прогреть ее косточки.
Раздевшись, она развесила предметы своего облачения на спинки стульев, потом, дрожа от холода, схватила одеяло с кровати и обмотала его вокруг себя. Хорошенько закутавшись, уселась на ковер перед камином, и мягкая овчина показалась ей райским облаком.
Довольная собой, Порция перевела взгляд на танцующее пламя. Наслаждаясь теплом в неожиданном одиночестве, девушка вдруг ощутила умиротворение. И свободу, пусть даже недолгую.
Она и раньше подумывала о том, чтобы сбежать. От ответственности. От груза невыполнимого долга. От постоянного чувства собственной неправильности. Если мать смогла убежать, освободиться от всех возлагаемых на нее надежд, то почему она этого не может?
Тихо вздохнув, Порция опустила подбородок на колени и подогнула пальцы ног в мягкую шерсть ковра. Пока она наблюдала за раскачивающимися и растягивающимися огненными языками, веки ее отяжелели. Тело обмякло, и мысли опять поплыли к матери. Вспоминала ли она когда-нибудь дочь, которую бросила? Порция потрясла головой и вытерла внезапно скатившиеся по щекам слезы, решив не позволить подобным мыслям украсть у нее столь редкое ощущение расслабленного покоя.
