В юности Гармодий стал опытным мечником. А принцип герметического сражения имеет много аналогий с искусством фехтования. Старый маг все время собирался написать об этом научный трактат.
Пока противник готовил очередную атаку, Гармодий метался по лабиринту Дворца воспоминаний, выставляя в очередности, которую когда–то изучал, но никогда не использовал в деле, защитные барьеры и щиты.
Следующий удар врага оказался еще мощнее — титаническое яростное извержение силы, хлынувшей кислотно–зеленым лучом, разрезавшим темноту ночи.
Его первый защитный барьер не выдержал. А враг, осознав силу следующих оборонительных преград Гармодия, чуть сместил направление луча.
Второй щит принял удар на себя и слегка видоизменил его, а третье защитное поле полностью отразило луч — назад, прямо в своего создателя. Защитные барьеры Гармодия вспыхнули темным сине–зеленым светом, и тогда старый волшебник атаковал. С той же скоростью, что и противник, он выпустил луч яркого белого света, который напоминал соединенное с его указательным пальцем копье, нацеленное на щиты врага. На это у Гармодия ушло совсем немного сил, зато соперник, связавший себя с защитным барьером, возведенным в неправильном месте, воспользовался запасным щитом, чтобы блокировать…
…Ничто. Луч на самом деле был тем, чем казался, — обыкновенным пучком света. Он не был наделен магической силой.
Подобно любому учителю фехтования, собирающемуся сделать элегантный и смертоносный выпад, Гармодий использовал для атаки все оставшиеся у него силы и за долю секунды нанес удар. И когда он обрушился на противника, пролетев над первым защитным щитом, скользнув под вторым и пробив ослабленный третий, старый маг почувствовал, как враг потерял сознание. Почувствовал, как тот впервые в жизни познал горечь поражения.
Гармодий потянулся и схватил нечто — так же, как он зачерпывал силу, чтобы спасти молодого рыцаря. Только на этот раз намного быстрее и осторожнее. В его руках оказалась сущность вражеского чародея.
Он затушил силу своего противника, словно свечу.
Гармодий глубоко вздохнул и ощутил, что стал намного сильнее. Никто не помешал ему применить седьмое заклинание света. Ирки скрылись между деревьями.
Впервые за всю его жизнь ночь тянулась столь долго. Правда, больше на них никто не нападал.
К ЗАПАДУ ОТ АЛЬБИНКИРКА — ДЖЕРАЛЬД РЭНДОМ
Рэндом и Старый Боб стояли неподалеку от мага и видели последний обмен ударами, хотя он происходил невероятно быстро.
Вдали кто–то закричал, а на губах Гармодия появилась злобная усмешка. Рэндом глянул на Старого Боба, тот в свою очередь посмотрел на него.
— Это было…
Наемник качнул головой.
— Бесподобно.
Утром перед людьми открылась истина о прошлой ночи: между повозками валялись истерзанные тела сотни боглинов. Ни один человек не мог усомниться, с кем именно они сражались. Некоторых одолела рвота. Однако позже все до единого перекрестились и вознесли молитву.
Рэндом подошел к сидевшему на открытом участке поля со скрещенными ногами и раскинутыми на коленях руками магу — так тот приветствовал восходящее солнце.
— Позвольте ненадолго вас прервать, — обратился он к старику.
— Лучше бы не прерывали, — проворчал Гармодий.
— Прошу прощения, но я должен вам кое–что сказать.
Старый волшебник открыл глаза.
— Если вы не дадите мне закончить, то, когда они нападут на нас вновь, у меня в запасе окажется меньше стрел.
Рэндом отвесил поклон.
— Думаю, нам следует повернуть назад.
Маг нахмурился.
— Делай, что должен, купец. Только оставь меня в покое!
Рэндом покачал головой.
— Почему я должен продолжать путь?
Гармодий был вне себя от гнева.
— Откуда мне знать, сребролюбивая гнида? Делай, что хочешь! Только отвали от меня наконец!
Старый Боб уже сидел верхом, а Гильберт стоял рядом со своей лошадью, перекинув короткий, причудливо изогнутый лук через седло. Сегодня была его очередь прочесывать местность.
Наемник махнул мастеру Рэндому рукой.
— Ну что?
— Поторопимся в Лиссен Карак.
Старый Боб закатил глаза.
— Какого черта?
Рэндом глянул на мага и честно сказал:
— Он меня разозлил.
Пожилой наемник перевел взгляд на кучу мертвых боглинов.
— Сражались против них прежде?
Купец кивнул.
— Подведи всех к этой куче и заставь каждого посмотреть, причем внимательно. При свете дня. Пусть каждый потрогает их. Заставь всех увидеть их уязвимые места. Это помогает.
Раньше Рэндом об этом даже не задумывался, но теперь отдал приказ и стоял неподалеку, когда Старый Боб вытащил один труп из кучи.
Члены гильдий попятились, когда он шмякнул тело об землю.
— Не бойтесь, парни. Он дохлый.
— Гребаный жук, — заметил один из ножевых мастеров.
— Не жуки они, больше похожи… — Старый Боб пожал плечами. — Попросите мага рассказать, на что они похожи. Но гляньте, у них есть твердые и мягкие части. Твердая грудная клетка. А вот здесь, под руками, мягко, словно сыр.
Для наглядности он достал кинжал и воткнул прямо в грязно–коричневую кожу, которая тянулась от покрытого хитином торса до самой подмышки. Лезвие с легкостью вошло в тело. Наемник вытащил его, и оно было покрыто черно–зеленым ихором, хотя из самого отверстия ничего не вытекло.
— Колющий удар всегда несет смерть, — продолжил Старый Боб и снова ударил.
Лезвие тяжелого кинжала пробило прочный панцирь мертвого чудовища, резко пахнуло гнилью. Одного солевара вывернуло наизнанку. Пожилой воин подошел к нему и дал пинка.
— Сделаешь так во время боя, и ты — чертов труп. Слышишь? Смотри. Сюда смотри! — Он обвел взглядом перепуганных учеников и подмастерьев. — А теперь пусть каждый потрогает его. Возьмите по одному телу из кучи и попробуйте ударить в разные места мечом. Шевелитесь!
Гильберт прискакал в начало колонны и пробурчал Гарольду Красноногому — довольно громко, чтобы услышали все:
— Потому что старый маг разозлил его? Теперь все понятно.
Правда, сам Рэндом уже ничего не понимал.
Через час Гармодий подъехал к купцу и поклонился прямо в седле.
— Извините, я вел себя бестактно, — произнес он. — Восход солнца — крайне важный момент.
— То есть теперь это называется «бестактно»? — поинтересовался Рэндом, и они оба рассмеялись.
Стоял погожий день, леса зеленели, а он командовал самым большим караваном в своей жизни. Скакал на войну рядом с живой легендой. Он снова громко захохотал, и старый маг вновь его поддержал. Через тридцать повозок за ними, услышав хохот, закатил глаза Старый Боб.
