— Но у нас же есть еще в достатке зерно!
— Зерна хватит на двести восемь дней.
— Король будет здесь задолго до этого, — решительно заявила настоятельница.
— Добрый день всем, — раздался голос от двери, и в зал вошел Гармодий. Он улыбнулся присутствующим, не до конца уверенный, обрадуются ли они его появлению. — Я получил ваше приглашение, но слишком увлекся препарированием. У вас, господа, полным–полно кандидатов для моих экспериментов. И я узнал кое–что любопытное.
Все воззрились на него, как на явившегося на пир прокаженного. А он спокойно выдвинул стул и сел.
— Кстати, в зернохранилище было полно крыс, — заявил старый маг. — Я избавился от них.
Пристально посмотрев на настоятельницу, он спросил:
— Вы знаете, кто командует нашими врагами?
Женщина вздрогнула.
— Конечно, знаете.
Сегодня старый маг выглядел не таким уж и дряхлым. Ему скорее можно было дать лет сорок, никак не семьдесят.
— И, конечно же, я помню, кто вы, миледи.
Она задрожала, но заставила себя посмотреть Гармодию в глаза. Молодой командующий видел, чего ей это стоило.
— А я помню вас, — тихо произнесла монахиня.
— Да здравствует очередная тайна, покрытая мраком! — провозгласил капитан. — Единственное, что меня радует, так это то, что вы друг с другом знакомы.
Маг перевел взгляд на него.
— Да неужели? — Он подался вперед. — К слову, я знаю, кто ты, парень.
Все головы повернулись в их сторону — сначала к капитану, затем к магу.
— В самом деле? — спросила настоятельница, сжимая висевшие на шее четки. — Правда?
Гармодий наслаждался драматичностью положения, капитан видел это. Он отчаянно хотел знать, кем на самом деле был старый шарлатан. Его рука сама собой опустилась на рукоять рондельного кинжала.
— Если вы раскроете меня, клянусь перед алтарем вашего Бога, я прирежу вас прямо здесь, — прошипел Красный Рыцарь.
Откинувшись на спинку стула, Гармодий расхохотался.
— Ты, как и все остальные, не сможешь даже волоска тронуть на моей голове, — произнес он и вскинул руку.
Все наемники, как один, оказались на ногах с оружием наготове. Но старик лишь покачал головой.
— Господа, капитан, — произнес он и поднял обе руки, — прошу прощения. Правда. Я — словно маленький сюрприз. Подумал, возможно… Но, пожалуйста, не обращайте на меня внимания, я всего лишь безобидный старик.
— Кто, черт побери, вы такой? — потребовал ответа молодой рыцарь, прикрываясь обнаженным клинком.
— Он — Гармодий ди Сильва, маг короля, разбивший врагов в битве при Чевине, — произнесла настоятельница. — Именно он связал бывшего королевского мага, предавшего нас.
— Вашего любовника, — пробормотал Гармодий, — вернее, одного из ваших любовников.
— Тогда вы были всего лишь юным глупцом и в душе остались им до сих пор.
Она чопорно опустилась на стул.
— Миледи, если это действительно так, то лишь из–за того, что многие годы я находился под его чарами, — возразил Гармодий. — Оказался не таким уж и победителем, как думал раньше. И он все еще жив.
Старик обвел взглядом всех присутствующих.
— Капитан вражеской армии, милорды, — бывший маг короля. Самый могущественный из моего ордена за последние двадцать поколений, так, по крайней мере, я считаю, а мои выводы основываются на наблюдениях.
— Вы слишком скромничаете, — с горечью возразила настоятельница.
— Как вам хорошо известно, я просто обвел его вокруг пальца, — заявил Гармодий. — Даже надеяться не мог на то, чтобы сразиться с ним в магической битве. А теперь и подавно. Теперь, когда он продал душу Диким, а я проторчал у него в заточении десять лет.
Взгляды солдат и купца метались от одного говорившего к другому, туда–сюда, словно у зрителей на турнирном поединке. Даже капитан, происхождение которого чуть не раскрыли, был сбит с толку.
— Подождите–ка, дайте сообразить, — вмешался он, — наш враг когда–то был человеком?
— Когда–то был, но теперь уже нет, — пояснил Гармодий. — Свою нынешнюю сущность он зовет Шипом. Он настолько же сильнее меня, насколько я сильнее госпожи настоятельницы.
Сидевший в противоположном конце стола священник перестал записывать. Он с ужасом смотрел на них. Капитан едва не пожалел этого человека. Его отвращение к обладавшим силой, будь то герметическая или природная, было сродни нежеланию большинства людей общаться с больными.
Красный Рыцарь подался вперед.
— А можем ли мы как–то остановить этот бесконечный и, бесспорно, безумно увлекательный поток воспоминаний и разоблачений и сосредоточиться на осаде?
— Он тебя недооценил, и ты нанес ему удар. Этим все и закончится — его ответным ударом.
— Спасибо за пояснение, — поблагодарил капитан.
— Теперь, когда он перекрыл нам связь с внешним миром, про патрули можно забыть, впрочем, как и про победы. — Маг откинулся на спинку стула. — Ты не можешь рассчитывать и на то, что я буду противостоять ему, поскольку при всем моем желании я не смогу этого сделать. Напротив, мое присутствие спровоцирует его быстрее захватить это место.
— В отношении патрулей вы не совсем правы, я все еще могу их использовать, — возразил Красный Рыцарь. — Вместе с людьми мастера Рэндома у нас стало больше латников и лучников, чем в начале осады.
Гармодий покачал головой.
— Сомневаюсь. Не подумай, будто я проявляю неуважение к твоим решениям, все твои действия достойны отдельной похвалы, но уловки с соколами и собаками больше не сработают, а его ум, извини меня, капитан, просто ошеломителен. В этих стенах у него появятся шпионы, ведь он непременно постарается отыскать изменников и среди твоих людей, и среди купцов. Более того, у него достаточно силы, чтобы дотянуться до любого человека, обладающего силой, в этой крепости. Насколько крепка ваша воля, миледи? — буднично поинтересовался он.
— Я никогда не отличалась сильной волей, — честно призналась она, — но, когда дело касается его, она каменная.
Гармодий улыбнулся.
— Думаю, вы правы, миледи, — подтвердил он.
— Даже несмотря на то что он запер нас, словно в табакерке, — продолжал настаивать капитан, — даже если он ежедневно будет бросать на эти стены своих союзников… Мы сможем продержаться.
— Шип не будет этого делать, — заявил старый маг и подался вперед. — Он попытается сломить нашу волю, потому что это его излюбленный метод. Он будет использовать магию и постарается ввести нас в заблуждение, предпочтет воспользоваться помощью изменника, который откроет ему ворота, потому что лишь таким образом сможет оправдать собственное предательство. А еще потому что ему нравится превозносить свой незаурядный ум.
