— Башня! — показал Красный Рыцарь.
ЛИССЕН КАРАК — ШИП
Озлобленный Шип обрушил всю свою ярость. Гармодий видел надвигающийся удар, но не мог его предотвратить. Он понимал, что ядовито–зеленое сияние не оставит от него и следа.
К нему пришло ощущение, что герметическая защита крепости восстанавливается, но ее будет недостаточно.
Силы, питавшие защиту крепости, были невероятны: энергия собралась в нужном месте и приняла удар на себя, частично поглотив, частично отразив и перенаправив силу врага. Поведение было настолько продуманным, что казалось, будто крепостная защита обладала собственным разумом. Как правило, начинающие маги, воздвигая барьеры, стремились отвечать на силу силой. Опытные действовали более изящно — они умели отражать энергию противника, перенаправлять инерцию удара, словно натренированные мечники. Поэтому большинство сигилов уничтожить было достаточно просто, но только не эти…
В момент отчаяния старый маг подумал: «Кто же все–таки построил все это?»
Древние защитные барьеры крепости сумели смягчить удар, но не полностью. Остаток разрушительной мощи хлынул в щели, как воды реки через плотину.
Гармодий вскинул руку.
Ему на помощь успела прийти настоятельница, она остановила поток прямо возле стены, на которой они стояли, и направила обратно, туда, откуда он был призван.
Она мысленно обратилась к Гармодию, положив руку тому на плечо.
«Я ничего не знаю о магических войнах. Впусти меня», — попросила она.
Через настоятельницу он почувствовал певших в часовне сестер. Их сила подпитывала женщину, но не напрямую. Тут прослеживалась какая–то более тонкая связь.
В каком бы тяжелом положении они ни оказались, Гармодий не мог не восхититься великолепием всего сооружения. Крепость, сигилы, монахини, поддерживавшие силу сигилов, невзирая на свои ограниченные возможности.
И в очередной раз он задался вопросом: «Кто же все это построил?»
Затем он взял призрачную руку настоятельницы и провел ее через бронзовые двери своего Дворца, словно жених — невесту.
«Добро пожаловать», — произнес он.
Здесь, в эфирном пространстве, она выглядела более юной и менее набожной. Вдруг Гармодия посетило странное воспоминание. В нем он видел эту же женщину в охотничьей одежде: она стояла в покоях его учителя, нетерпеливо поигрывая плетью в руке, пытаясь уговорить того отправиться на конную прогулку.
Он отогнал воспоминание. В эфире подобные вещи становились зримыми, поэтому настоятельница тоже увидела всплывший в его памяти образ и улыбнулась.
«Худший роман в моей жизни, — с грустью заметила она. — Он никогда не выезжал на охоту, не любил ездить на лошади, никогда не танцевал, постоянно опаздывал, давал всяческие обещания, которые потом не сдерживал. Я очень хотела быть с ним, и вот к чему это привело. Некоторые грехи так просто не смоешь. — Она развела руками. — У тебя здесь красиво».
От комплимента Гармодий залился краской, словно юнец. В эфире время не имело никакого значения, торопиться было некуда.
«Ты что–нибудь подозревала? — осторожно начал он. — Когда он начал меняться?»
Настоятельница удобно устроилась в большом кожаном кресле. На ней были сапоги и юбка для верховой езды, настолько пышная, что закрывала даже подлокотники.
«Кое–какие догадки, но ты же ведь сам знаешь, в зрелом возрасте непросто принять подобные вещи, — произнесла она счастливым голосом. — Ах, молодость…»
Она откинулась в кресле.
«Ты наверняка не раз задавал себе тот же вопрос».
«Я многие годы провел под воздействием его чар, — ответил Гармодий. — Но ты права, теперь я думаю об этом. Почти постоянно».
«Мне известно, что за несколько месяцев до битвы при Чевине ему открылось нечто. Нечто страшное. Много раз я пыталась вызнать, что же это, но он лишь улыбался и говорил: тебе не понять, ты к этому еще не готова».
Гармодий скривился: «А мне и этого не говорил».
«Но теперь мы оба знаем, что он от нас скрывал».
В эфире хранить секреты было невозможно.
«Да», — подтвердил он.
«Все члены ордена Святого Фомы знают, что зеленая и золотая энергии одинаковые. Ричард был глупцом и рассматривал все через призму белого и черного. Что и делает до сих пор. Невероятный ум, потрясающая сила и никакого здравого смысла. — Она вздохнула. — Довольно болтовни. Мой дом ровняют с землей. Научи меня использовать силу, чтобы мы смогли его остановить».
«Ничего сложного в этом нет, — ответил он. — Но лучше, если ты просто будешь подпитывать меня силой, а я стану ее направлять».
Спустя мгновение, поскольку время в эфире текло совершенно иначе, они стояли на балконе огромного Дворца Гармодия и осматривали материальный мир.
Глазам старого мага Шип представлялся зеленым маяком. Гармодий направил руку настоятельницы на то, что некогда было ее возлюбленным.
Она наполнила его силой.
А он выстрелил лучом пламени.
ЛИССЕН КАРАК — ШИП
Впервые Шипу пришлось возвести защитные барьеры. Бушевавшая в нем злоба утихла, и он отдал должное Гармодию: его атака внушала уважение, и это чего–то да стоило.
Защита крепости снова активировалась, и находиться слишком близко стало небезопасно. В любом случае некоторые его атаки достигли цели. Шип поднял второй щит, но следующая атака Гармодия была для него не страшнее удара хворостиной по доспеху.
Из его рта вырвался хрип — он смеялся.
ЛИССЕН КАРАК, НИЖНИЙ ГОРОД — КРАСНЫЙ РЫЦАРЬ
Потерявшего сознание Тома волокли шестеро человек. У гарнизона Нижнего города еще оставались лошади, которых капитану не хотелось бросать, поэтому он приказал лучникам открыть верхние ворота, убив всех, кто окажет сопротивление. Лошадей выпустили за пределы гарнизона, и летучий отряд по лестницам перебрался через стену.
Все шло как по маслу, пока демоны не атаковали вновь.
Арьергард не смог перегруппироваться, что неудивительно. Никто не успел ничего сообразить, как трое упали замертво. Маркус, слуга Йоханнеса, и сэр Виллем Гревилл, доспех которого был разрублен с такой легкостью, будто сделан не из стали, а из кожи. Третий, замыкающий, рухнул лицом вниз, а над его трупом встало сверкающее чудовище с двумя изогнутыми топорами, переливавшимися в свете весенней луны.
На людей накатила волна ужаса, словно дунуло едким смрадом.
Демон был не один: позади него виднелось еще несколько фигур — быстрые, ужасающие, но вместе с тем неумолимо прекрасные в своих движениях. А за ними в Нижний город, который покидали Красный Рыцарь и его отряд, хлынули легионы ирков, боглинов и людей.
