Чародей не мешал королю сражаться, и тот продолжал выстилать свой путь трупами врагов, пока сумасбродная атака наконец не привела его к остаткам группы наемников. И темному солнцу.
Король и темное солнце в одном месте.
Шип призвал накопленную силу, намереваясь использовать ее всю до последней капли: и жизнь Туркана, и души других народов, не забыл вплести в заклинание и силу сэссагов–шаманов. Он смаковал собранную мощь.
Затем осторожно, чуть ли не с нежностью направил удар между двух своих самых заклятых врагов. Ему никто не мешал и ничто не отвлекало.
Его Дворец воспоминаний таковым вовсе не являлся: то был сплошной комок перекрученных сетей и канатов, которые он плел в своем сознании целую вечность. Шип потянулся к новой законченной сети и направил всю силу в заветную цель.
Гармодий почувствовал его ворожбу, затем увидел и применил собственную вязь — зеркало. Его ответный удар тоже являл собой хитросплетение сил и включал в себя множество ловушек, где, избежав одной, жертва неминуемо попадала в другую. Он хорошо усвоил преподанные ему уроки.
ЛИССЕН КАРАК — КРАСНЫЙ РЫЦАРЬ
Капитан тоже ощутил два могущественных заклинания, выпущенных почти одновременно. Будто пламя и молния пронзили каждый дюйм воздуха между заклинателями.
Он был Гармодием. А еще, всего на мгновение, стал Амицией. Времени не существовало. Сил тоже не осталось, но тем не менее он отдал старому магу последние крохи. Красный Рыцарь дотянулся до Амиции и зачерпнул силу от нее, хотя в тот момент девушка сама отчаянно сражалась за жизнь, взял силу у Мирам и хора, расположившегося рядом с ней. Вобрал мощь солнечного света, щедро разлитого вокруг.
Только вряд ли этого хватит.
Капитан дотянулся до огромной, обитой железом двери и настежь распахнул ее. Поток зеленого света ударил прямо в него. Перенаправил поток на Гармодия, усиливая ответное заклятие старого мага. Грянул гром, в небеса брызнули всплески бело–зеленого пламени, исказив завесу реальности, отчего на короткое мгновение пелена, укрывавшая этот мир, была сорвана. Капитан увидел, как белые звезды пронзили черноту ночи, как зародился хаос и как взлетел вверх столп силы, вырвавшейся из его мира.
ЛИССЕН КАРАК — ДЕЗИДЕРАТА
Дезидерата ощутила, как сила Гармодия устремилась к изумрудно–зеленому гиганту — оценила тонкий ум, создавший подобное хитросплетение волшебства.
Сила изумрудного гиганта раз в двадцать превосходила силу придворного мага, и зеленая волна, рассеиваясь, отражаясь и меняя направления, накрыла его с головой. Словно вышедшая из берегов река, чей поток устремляется на равнину с заблаговременно вырытыми каналами и возведенными плотинами, однако, сколько бы их ни было, река затопит каналы, прорвет плотины, и все исчезнет под ее водами.
Тем не менее в воздухе зависла некая, возможно, значительная часть отраженной Гармодием ярко–зеленой силы. А может — крохотная.
Эта сила хлынула мимо короля, который в ужасе смотрел, как сэр Алан сначала превратился в пылающий факел, ремни его брони обуглились, искаженное криком лицо стало красно–лиловым, а затем рыцарь и его конь рухнули на землю. Позади монарха угрюмо нахмурился Гармодий: рука мага высохла и превратилась в пепел, а через несколько ударов сердца и сам старик обратился в прах, тут же подхваченный ветром и развеянный по равнине.
Отраженная зеркалом энергия ударила в Шипа в тот момент, когда он завершил заклинание. Тщательно собранная им сила срикошетила именно в то место, откуда она исходила, опалив его самого.
Шип вскрикнул и дернулся от неожиданности. А где–то там, на поле боя, сущность Гармодия на мгновение вспыхнула и столь же быстро погасла.
ЛИССЕН КАРАК — КРАСНЫЙ РЫЦАРЬ
Капитан продолжал наносить удары. Его меч опускался скорее под действием сил земного притяжения, нежели его собственных, коих почти не осталось.
В эфире он держал за руку Гармодия.
«Прими меня, парень».
Капитан сразу все понял и сделал то, что необходимо. Он открыл двери в свой Дворец, одной рукой принял дух мертвого мага, другой сотворил заклинание. Воздух снаружи наполнился высвобожденной зеленой силой, до которой можно было дотянуться и взять. И он взял ее, затем с помощью чудотворных знаний своей наставницы и Амиции, использовавшей силу Диких, он поместил Гармодия на постамент, на котором раньше стояла Пруденция.
«Уж лучше быть слугой нерадивого хозяина, чем…» — пробормотал маг.
Только сейчас капитан задумался, а стоило ли вообще давать пристанище этому… этой сущности или духу в собственном Дворце.
«Во время бури любая пристань сгодится, — рассудил Гармодий, — а теперь дуй назад и руби монстров, не то превратишься, как и я, в мертвеца».
Красный Рыцарь снова поднял меч. Воздух все еще благоухал разлитой в нем силой. За ним стоял Георг.
«Сделай мой голос громче», — попросил капитан Гармодия.
— Все в клин! Ко мне! Майкл, неси сюда знамя! — Его голос грохотал, будто он превратился в бога времен Архаики.
Он подумал: а может, именно так и появились «боги времен Архаики»? Что ж, если проверять эту теорию, то как раз сейчас.
— На колени! — приказал он Диким.
«Святой Гермес, парень! Не надо оспаривать его контроль над Дикими! Угомонись!»
Примерно треть тварей вокруг него перестала сражаться. Кто–то попятился, кто–то, ошеломленный, просто застыл на месте.
ЛИССЕН КАРАК — ДЕ ВРАЛЬИ
Сэр Жан де Вральи вел основную часть королевской армии вниз по горному склону затем они перебрались через мост, отстукивая копытами лошадей барабанную дробь. За галлейцем скакало более тысячи рыцарей, и никто, даже граф Приграничья, не осмелился останавливать его с расспросами. Архангел предрек ему славу, и все воины в его армии знали об этом.
Де Вральи заметил королевское знамя, вздымавшееся, словно рука утопающего в безбрежном океане врагов, а рядом развевалось еще одно, которое Жан видел впервые, — золотые плетеные восьмерки на черном фоне. Что за пижонство?
Ему не терпелось ощутить вкус боя, и Жан повел успевших преодолеть мост рыцарей налево, на запад, навстречу клонящемуся к закату солнцу.
Солдаты, занявшие позиции в длинной траншее, стали вылезать из нее, то ли желая спасти короля, то ли спеша присоединиться к нему и ринуться в бой. Похвальное рвение. В подобном сражении ратной славы хватит на всех.
Де Вральи продолжил двигаться на запад, за ним скакали рыцари: армия огибала южный фланг врага. Позади него поднялся во весь рост граф Э и, указав обрубком копья на людей вокруг королевского знамени, скомандовал: — За мной!
Даниэль Фейвор, бывший возчик, вылез из траншеи и, не таясь, дошел до травы, обдуваемый свежим ветром. За ним наблюдали жители окрестных деревень и ферм, и по их лицам было понятно: не ему одному достанет храбрости выбраться наверх и ринуться в бой. Адриан–ювелир тоже покинул безопасное укрытие, положил арбалет на землю и вытащил меч. Гильдийцы переглянулись между собой.
