Итак, у Эдварда Чевинса, одного из старших учеников, подрабатывавшего временами посыльным, появилась возможность стать подмастерьем. Все произошло настолько стремительно, что у него закружилась от волнения голова, и он еще до того, как наступило утро, ощутил себя взрослым. Теперь ему позволительно пропустить кружку–другую пива. Коллегия, заседавшая в зале собраний гильдии мастеров, проверила его бумаги, затем испытала и его самого. У Эдварда тряслись руки, когда ему велели ожидать в одиночестве в богато убранной комнате, красоту которой оценил бы сам король. Семнадцатилетнему оружейнику подобное изящество внушало лишь благоговейный трепет.
Эдвард был высоким, нескладным юношей с рыжими волосами и многочисленными веснушками. Стоя под витражным окном с изображением святого Николая, он придумал не меньше двадцати достойных ответов на вопрос: «Как добиться насыщенного равномерного голубоватого отлива на режущей поверхности лезвия клинка и его острия?»
Он тяжело вздохнул. Еще четверо претендентов, сдававших экзамен позже, посмотрели на него с сочувствием и надеждой. Слишком заманчиво поверить в то, что неудача другого поможет собственному успеху.
Через час мастера вышли из зала. У всех были раскрасневшиеся лица, как после легкого возлияния.
Мастер Пиэл подошел и надел на палец Эдварда кольцо — ободок из отменной стали.
— Мальчуган, ты сдал, — сообщил он, — молодец.
ЛОРИКА — СЭР ГЭВИН
Гэвина вырвали из непродолжительного сна громкие возгласы со двора.
А выяснение отношений на повышенных тонах, особенно среди мужчин, обычно заканчивалось потасовкой.
Эдам стоял у его кровати, сжимая в руке тяжелый нож.
— Я не знаю, кто они, милорд. Люди из–за моря. Рыцари, но…
Оруженосцы предпочитают не отзываться плохо о рыцарях. Это не приветствуется. Поэтому Эдам только пожал плечами.
Гэвин поднялся. Он был лишь в брэ, поэтому тут же надел через голову рубаху и с помощью Тома натянул чулки, пристегнув их к скрывшему его торс пурпуэну
[40].
Внизу, во дворе, голос одного мужчины выделялся среди прочих. В нем улавливался акцент, и было очевидно, что человек он несдержанный, но обладает неким шармом. После его реплик следовали всплески хохота, напоминавшего гул колокола.
Гэвин подошел к окну и резко распахнул его.
Во дворе стояло десять облаченных в доспехи мужчин. По меньшей мере трех из них можно было причислить к рыцарям, их броня не уступала имевшейся у Гэвина. Солдаты, находившиеся поблизости, тоже были превосходно вооружены. Возможно, они все рыцари.
Он разглядел их нагрудные знаки — алая роза на золотом фоне. Такой эмблемы он не знал. А их предводитель, хохотавший громче всех, носил серебряное с позолотой. Лицо же у него было столь привлекательное, что в доспехах он походил на изображение святого Георгия. Рыцарь оказался по–настоящему красив.
По сравнению с ним одетый наспех Гэвин смотрелся неприглядно.
Мастер Блодгет стоял напротив этого подобия святого, уперев руки в бока.
— Но… — рыцарь улыбался, — но я желаю именно эту комнату, почтенный хозяин!
Владелец постоялого двора покачал головой.
— Комната занята, там разместился титулованный рыцарь короля, именно в требуемой вами комнате. Занявший первым там и останется, не обессудьте, милорд. Уговор дороже денег.
Рыцарь мотнул головой.
— Вышвырни его, и дело с концом.
Тома поднес Гэвину дублет и помог его надеть. Пока Эдам завязывал шнуровку, Тома ожидал с кавалеристской шпагой.
— Следуй за мной, — приказал Гэвин перепуганному парнишке и ринулся вниз по лестнице.
Он пересек общий зал, к слову, совершенно пустой, поскольку постояльцы высыпали во двор посмотреть увлекательное представление, и шагнул за дверь. Незнакомец обернулся взглянуть на вышедшего и обезоруживающе улыбнулся.
— Может, я не желаю освобождать комнату, — громко произнес Гэвин, ненавидя себя за то, что голос слегка дрогнул.
Он убеждал себя, что бояться нечего, это простое недоразумение, но такого рода, когда рыцарю не пристало отмалчиваться.
— Ты? — переспросил незнакомец. Его недоуменный тон не был глумливым, он удивился искренне. — Это ты — рыцарь короля? Эй, Гастон, посмотри на него!
Приблизившись, Гэвин увидел, что роста воины прямо–таки громадного. Самый мелкий из них на голову выше него, а ведь он — далеко не коротышка.
— Имею честь им быть, — ответил Гэвин.
Хотел было сострить для разрядки обстановки, но на ум ничего путного не пришло.
Тот, кого назвали Гастон, захохотал. Остальные подхватили. Не слезая с лошади, красивый рыцарь наклонился вперед.
— Прикажи своим людишкам вынести твое барахло из вон той угловой комнаты, — произнес он.
И с раздражением добавил:
— Сочту это за любезность.
Гэвин понимал, что иноземец теряет терпение.
— Нет.
— Неверный ответ, к тому же невежливый, — нахмурившись, заявил рыцарь. — Мне нужна эта комната. Зачем все усложнять? Если ты — человек чести, то должен любезно уступить ее, ведь понятно, что ты мне не ровня. Или сразись со мной. Это тоже будет проявлением чести. Но, стоя тут, своим отказом ты приводишь меня в ярость.
Гэвин сплюнул.
— В таком случае, сэр рыцарь, мы сразимся. Представьтесь и выберите стиль поединка, а я назову оружие и место. Через два месяца объявлен королевский турнир, возможно…
Пока он говорил, мужчина спешился. Передал поводья Гастону и повернулся, обнажив меч — боевой клинок в четыре фута длиной.
— Тогда дерись.
Гэвин ойкнул. Совсем недостойно рыцаря, но ведь на нем не было доспехов, а из оружия лишь кавалерийская шпага — слов нет, славный клинок, но легкий, для одной руки, он служил скорее для обозначения статуса владельца и отпугивания всякого сброда.
— Защищайся! — последовал призыв.
Гэвин потянулся и выхватил шпагу из ножен, которые держал Тома. Едва успел вскинуть ее, защищаясь от первого сокрушительного удара сверху. Только мысленно возблагодарил своего непревзойденного учителя фехтования, как последовал режущий удар, но он, отскочив в сторону, увернулся, и огромный меч пронесся мимо, словно капли дождя, падающие рядом с крышей.
Здоровяк по–кошачьи ловко настиг его и, ударив в лицо закованной в латную рукавицу рукой, сбил с ног. Лишь благодаря резкому повороту головы он не лишился зубов. Но Гэвин не зря получил звание рыцаря короля: откатившись, он сплюнул кровь и, не без труда вскочив на ноги, с силой ударил противника в пах.
