Джон, городской судья, пересек площадь и направился прямо к огромному наемнику тот склонился к нему. Мужчины разговаривали, размахивая руками, а Мэг вернулась к сбору вещей. На заднем дворе она разбросала корм для куриц. Если ее не будет неделю, то они выживут; если же дольше, то все они умрут от голода. Коровы у нее не было, Джон снабжал ее молоком, но от мужа осталось несколько ослов. «Теперь это мои ослы», — напомнила она себе. Никогда прежде ей не доводилось собирать их в дорогу.
Кто–то громко постучал в ее открытую дверь. Покачав головой, она посмотрела на животных, которые в свою очередь с усталой покорностью глядели на нее.
Огромный солдат стоял на крыльце. Махнув головой в сторону Джона, он произнес:
— Судья сказал, ты будешь готова самой первой. Меня зовут Томас.
Поклон у него вышел крайне небрежным. Его внешний вид не сулил ничего хорошего.
Она улыбнулась гиганту, потому что ее муж выглядел точно так же, и ответила:
— Я бы уже была готова, если бы знала, как правильно взнуздать осла.
Он почесал бороду.
— Думаю, слуга сможет с этим помочь. Я хочу, чтобы мы выехали через час. И судья сказал, что если люди увидят, что ты готова, они будут пошевеливаться.
— А ну отвали! — закричала какая–то женщина.
Томас сплюнул.
— Чертовы лучники, — проворчал он, развернулся и зашагал к площади.
— Пришли мне слугу! — крикнула Мэг ему вслед.
Она принесла из сарая корзинку для продовольствия и начала заполнять ее скоропортящимися продуктами, потом консервами. У нее были сосиски, маринованные огурцы, джем, что ценно само по себе.
— Хозяйка? — прозвучал вежливый голос у входной двери, принадлежавший мужчине средних лет, несокрушимому, как скала, и крепкому, точно зрелое яблоко. Позади него стоял худощавый парнишка двенадцати лет.
— Я — Жак, камердинер капитана, а это мой оруженосец Тоби. Он умеет взнуздать мула, думаю, ослы не сильно от них отличаются.
Мужчина снял шляпу и поклонился. Мэг сделала реверанс.
— Доброго дня, сэр.
Жак приподнял бровь.
— Что–то вроде того, мадам. Мы забираем все продукты.
Она засмеялась.
— Как раз пыталась их упаковать… — И только сейчас до нее дошел смысл сказанного. — Вы имеете в виду, что заберете мои запасы для гарнизона?
Он кивнул.
— Для всех. Да. Хотелось бы, чтобы при этом не возникло никаких осложнений, мы все равно их заберем.
Джон подошел к двери. На нем был нагрудник и наспинник. Он кивнул Жаку, а Мэг сказал:
— Отдай им все. Они от настоятельницы, надеюсь, она возместит все расходы. У тебя остался арбалет Бена? И его гамбезон
[48]?
— Да, а еще меч и кинжал, — ответила Мэг.
Она открыла сервант, где хранила самое ценное: оловянную посуду, серебряную чашу, золотое кольцо матери, кинжал и меч мужа.
Тоби обратился к Жаку:
— Богатое место, не правда ли, мастер?
Мужчина сухо улыбнулся и подтолкнул паренька.
— Простите, мадам. У нас остались некоторые плохие привычки с континента, но мы не заберем ваше имущество.
«Но вы бы сделали это при других обстоятельствах, да и поступали бы как заблагорассудится», — подумала она.
Джон положил руки ей на плечи. Такой знакомый и успокаивающий жест, но все же, по ее мнению, слишком собственнический даже в теперешнем положении.
— У меня есть запирающийся на замок ящик, — произнес он. — В нем найдется место для твоей чаши и кольца. И любого другого серебра, которое у тебя имеется.
Жак заглянул ей в глаза.
— Мэг, возможно, вы никогда сюда не вернетесь. Эта война — война с Дикими. Когда она закончится, может быть, у вас ничего не останется.
— Господи Иисусе! — выдохнула женщина, сдержала дрожь и кивнула. — Хорошо.
Она взяла чашу и кольцо, достала один из каминных кирпичей, вытащила серебро — сорок один пенни — и передала судье все, кроме одной монетки, которую протянула Жаку.
— И еще столько же, если мои ослики доберутся до крепости в целости и сохранности, — заявила она.
Он покрутил монету, укусил и бросил парнишке.
— Ты слышал даму, — произнес Жак и кивнул ей. — Я — камердинер капитана, мадам. Моя цена чуть больше, золотая монета. Однако Том приказал мне повидаться с вами, что я и сделал.
Он быстро отсалютовал и вышел из двери, направившись к дому Саймона Картера. Мэг посмотрела на парнишку. Он ничем не отличался от любого другого мальчика его возраста.
— Ты можешь взнуздать осла?
Он очень серьезно кивнул.
— А у вас… — Тоби осмотрелся. Он был худощавым, словно пугало, и неуклюжим, какими могут быть лишь растущие мальчики. — У вас найдется что–нибудь перекусить?
Мэг засмеялась.
— Вы все равно все заберете, разве не так, дорогой? Возьми кусок пирога с фруктовой начинкой.
Тоби ел фруктовый пирог с жадностью. Складывая вещи в корзины, она с улыбкой наблюдала за мальчиком. Он доел свой кусок, затем, стащив второй, направился к ослам.
Позже заявились два лучника. Судя по тому, как они выглядели, их следовало опасаться.
— Что у нас тут? — поинтересовался один, заглядывая в дверь. — Где твой муж, моя красавица?
Голос его звучал безжизненно, такими же были и глаза. У второго мужчины в плохо вычищенном хауберке не было зубов, но зато слишком широкая улыбка, из–за которой он казался слабоумным.
— Не лезь не в свое дело, — резко ответила вдова.
Мертвые глаза скользнули по ней. Он потянулся и схватил ее за руку, а когда она попыталась вырваться, сделал подсечку и повалил на пол. Выражение его лица ничуть не изменилось.
— Этот дом под защитой, — донесся из кухни голос худощавого паренька. — Лучше не нарывайся, Уилфул.
Лучник с мертвыми глазами сплюнул.
— Черт подери, — выругался он. — Хочу вернуться на континент. Если бы я собирался стать сиделкой…
Мэг была настолько ошеломлена, что даже не успела ничего сказать. А человек склонился над ней, его рука зависла у самой котты, у женщины сжалось сердце.
— Позже, — прошептал он.
Она завизжала и ударила его в пах. Лучник попятился, а второй мужчина схватил ее за волосы, словно это было обычной рутиной…
