— И что, с тех пор что-нибудь изменилось? — осторожно поинтересовалась я.
— Да не особенно, — признался Ричард, кладя руку на спинку моего стула у меня за спиной, — я ни одного из них больше не беру на мои премьеры и на светские рауты. Поэтому я на красном ковре обычно один или со спутницей, все равно с какой, главное, чтобы мать и отец не приставали.
Ричард мало говорил о своей личной жизни, все больше о своих фильмах, о любимой работе. Теперь понятно почему: о фильмах говорить было проще. И понятней для всех: для меня, для него, для Филлис, для Кори… Да. А Филлис и Кори сейчас на балу. Веселятся, должно быть, по-королевски.
— Что думаешь делать, когда сдашь выпускные экзамены? — Ричард вдруг резко сменил тему.
— Пойду учиться на педагога, — честно призналась я, — мечтаю стать учителем с тех пор, как у нас в четвертом классе была такая милая учительница миссис Марлоу. Это было еще в Корнуолле. Она была прекрасна. С ней было так хорошо. С тех пор хочу стать такой же учительницей…
Ричард улыбнулся и обнял меня за плечи. Медленно провел ладонью по моей шее. Сердце у меня снова запрыгало. Дыхание перехватило.
— Из тебя выйдет замечательная учительница, — тихо произнес он.
Он придвинулся ко мне, наклонил лицо совсем близко. Глаза у него блестели. А у меня на шее под его пальцами колотился пульс. Ричард тоже дышал тяжело и неровно. Я закрыла глаза и прижалась к нему. От него шли тепло, запах парфюма. Губы его коснулись моих. И мое сердце забилось в груди как сумасшедшее.
— Черт, Сити, чё за фигня?
От испуга я подпрыгнула на стуле и открыла глаза. Перед нами стоял мужчина крепкого сложения, как ни удивительно, довольно красивый, в майке без рукавов, с большим серебряным крестом на шее. В драных джинсах, будто он в них только что чинил мотоцикл. Карл. А из-за него выглядывал его старший брат, муж моей сестры, Джереми.
Я резко выдохнула. Рука Ричарда вцепилась в мое плечо. И он еще крепче прижал меня к себе. Карл готов был меня задушить. Джереми в недоумении переводил взгляд с меня на Ричарда.
— Ну ты и дрянь! — зарычал Карл. — Я тебе обзвонился, а ты даже не перезвонила ни разу! Ты решила меня бортануть ради вот этого, смазливого, который косит под слюнтяя Косгроува, чтоб его!
Ричард прижал меня к себе еще сильнее. Но не на слове «слюнтяй», а когда Карл назвал меня дрянью.
— Э-э-э, Карл, — встрял Джереми, — эта мелкая променяла тебя на пафосного дешевку, который косит под кинозвезду.
— Очевидно, ей лучше с тем, кто косит под кинозвезду, чем с тобой, — отчеканил Ричард.
— Чё ты сказал? — Карл оперся обоими кулаками на наш столик и подался вперед. — Пошли выйдем, скажешь еще раз, чё ты тут щас пропищал!
Но тут Джереми подхватил Карла под руку и потащил в сторону со словами:
— Это и есть Ричард Косгроув, мать его!
На нас пялился весь паб.
У Карла округлились глаза.
А я как раз обрела дар речи.
— Идиот! Что ты о себе возомнил! Куда ты лезешь? Я когда-нибудь подавала тебе надежду, хоть намек, что между нами что-то может быть? — заговорила я срывающимся голосом. — Никогда не подавала! Что ты пристал ко мне, убогий! Оставь меня в покое! Только скажи напоследок, что ты сделал с моим братом? Где Филип и что с ним?
— Филип? — не понял Джереми.
— Я-то тут при чем? — удивился Карл.
— Ты втянул его в эту историю со скачками! — теперь я напирала на Карла. — Ты знал, что он не устоит, что он поведется! А теперь он должен кучу денег какому-то бандиту, который ему угрожает!
Карл нервно дернулся.
— И не просто угрожает, — продолжала я, — он его шантажирует, говорит, что плохо будет мне, если Филип не заплатит деньги. Это все ты! Тебе спасибо!
Я ткнула его в грудь.
— Говнюк, — подсказал Ричард.
— Да чё я-то! — тявкнул в ответ Карл. — Виноват я, что ли, что Филип себя как лох ведет! Он говорил, у него полно денег. Могла бы ему одолжить, если чё!
— У меня уже одолжили! — крикнула я. — Меня уже обчистили. Маман постаралась!
Предательство матери все еще ранило меня.
— Секундочку, — вмешался Ричард, — что-то я уже совсем запутался. Кто кому угрожает? Тебе, Фелисити, или этому Филипу? И при чем тут вообще ты?
— Филип — это мой брат, — коротко объяснила я, — это Джереми, муж моей сестры. А этот… этот…
— Урод? — снова подсказал Ричард.
Я кивнула.
— Это брат Джереми, Карл. Затащил моего брата в паб, где делают ставки на скачках. А ведь знал, что Филип проиграет все, что у него есть. Последнее спустит, лузер!
Ричард встал из-за стола. Карл резко выпрямился во весь свой немалый рост, а он на добрые сантиметров пятнадцать выше меня.
— Зря хорохоришься, — бросила я, — ничтожество! Вот ты кто! Исчезни и не звони мне больше! И не забудь вытащить Филипа из этого дерьма, в которое ты его втянул! Ты… Ты…
— Придурок, — добавил Ричард, всегда готовый прийти на помощь.
— Пойдем отсюда! — попросила я в запале. — Пожалуйста!
Мне невыносимо было видеть эти рожи.
Карл попытался меня остановить, схватил за локоть, я вырвалась и со всей силы врезала ему локтем в грудь. Он покачнулся, оступился, потерял равновесие, попытался ухватиться за барную стойку, да не вышло. И он с грохотом рухнул на пол, утащив за собой целый стол.
Паб замер. Все умолкли. Где-то на соседней улице завыла автомобильная сигнализация. Джереми первым пришел в себя. Он поставил на место опрокинутый стол и протянул брату руку, чтобы помочь ему подняться с пола.
— Пойдем, — тихо произнес Ричард, не решаясь меня обнять.
Я со страхом и отвращением оглядела беспорядок, который сама же устроила. Карл выглядел еще растеряннее, чем я. Он с трудом взгромоздился на четвереньки и только потом поднялся с пола. У него с пальцев капала на пол кровь: в ладони застрял осколок стекла. Мне стало дурно.
— Мне очень жаль…
Это произнесла не я, это сказал Карл. Я перевела взгляд с кровоточащей руки на его лицо. Он действительно был потрясен и раздавлен.
— Извини, — пробормотала я, — я не хотела.
Джереми подхватил брата под руку и повел к выходу.
— Мы едем в больницу, — бросил он, проходя мимо меня, — с Филипом я разберусь.
Ричард взял меня за руку.
— Пойдем, — тихо сказал он.
Я кивнула и покорно последовала за ним.
— Фели, господи, что с тобой такое? — хором пропели Филлис, Николь, Джейден и даже Руби, увидев меня в понедельник в школе.
Что со мной такое? Видимо, последний раз я выглядела такой растерзанной полгода назад, после очередной ночной смены в маменькином пабе. Друзья смотрели на меня с изумлением и сочувствием.
