Немедленный результат первой оценки этих документов выразился, в частности, и в ряде смачных фрагментов, сделавших заголовки на первых полосах. К ним относится, например, встреча Киссинджера с министром иностранных дел Турции в 1975 году. Американский Конгресс только что ввел эмбарго на продажу оружия Турции в ответ на кровавое вторжение последней на Кипр. Тем не менее, как показывают депеши, Киссинджер предлагал различные меры, чтобы обойти эмбарго. Когда ему сказали, что эти предложения незаконны, он заметил: «Перед лицом Закона о свободе информации я обычно говорю на встречах: “То, что незаконно, мы делаем сразу; то, что неконституционно, занимает немного больше времени”»
{102}. Циничная острота такого рода, наверное, едва ли заслуживала бы внимания, если бы не была свидетельством того, что Киссинджер и администрация уже работали над тем, чтобы спровоцировать и дать возможность Турции осуществить вторжение, и впоследствии на самом деле работали над тем, чтобы обойти оружейное эмбарго
{103}.
1973 год: в ходе переворота, поддержанного ЦРУ и военными, правительство Сальвадора Альенде было свергнуто, и к власти пришел диктатор Пиночет. Самые циничные документы относятся к секретной реакции правительства США на переворот; они дополняют предыдущие волны рассекреченных депеш, собранных Архивом национальной безопасности в Университете Джорджа Вашингтона
{104}, а также выводы из доклада Хинчи о деятельности ЦРУ в перевороте, составленном под руководством Национального разведывательного комитета в 2000 году
{105}. Факты говорят о том, что Соединенные Штаты играли последовательную роль в саботаже против администрации избранного левого политика Сальвадора Альенде и в его конечном свержении. До 1970 года Чили была относительно стабильной и консервативной нацией, где левые спокойно исключались из власти. Тем не менее, вопреки косной олигархии, которая отказывалась пойти на реформы, левые получили небольшое преимущество в 1970 году и заручились поддержкой некоторых традиционно центристских политических группировок. Таким образом, Альенде получил мандат на управление и реализацию своей повестки реформ. Он говорил на языке марксизма на континенте, где параноидальный антикоммунизм обосновывал репрессии укоренившихся олигархий.
Немедленной реакцией администрации Никсона было начать поиск возможностей для государственного переворота. Киссинджер поручил ЦРУ «давить на все слабые места, которые найдутся у Альенде». Никсон на встрече с директором ЦРУ Ричардом Хелмсом санкционировал программу саботажа против режима: «Заставьте экономику буксовать»
{106}. Затем Киссинджер приступил к плану по похищению и ликвидации командующего чилийской армией, который, как было известно, выступал против вмешательства армии в избирательную политику. Надежда была на то, что это вызовет панику в чилийском парламенте и что он откажет Альенде в праве вступить в должность.
План Б — «Второе направление», как его называли, — состоял в организации переворота против Альенде и проведении повторных выборов, в которых он потерпит поражение. Это была «твердая и последовательная политика — Альенде должен быть свергнут в результате переворота», как писали из
ЦРУ группе «Второе направление» в Сантьяго. В надежде, что группировки среди военных можно будет привлечь к такому перевороту, в страну переправляли оружие
{107}.
К помощи со стороны правительства США были привлечены компании, имеющие предприятия в Чили, такие как ITT и «Пепси-Кола». ITT помогала направлять американскую помощь фракциям, выступающим против Альенде. Тем временем международные финансовые организации подталкивались к бойкоту Чили, а традиционная помощь американским корпорациям, инвестирующим в Чили, была приостановлена — и таким образом экономику действительно заставили буксовать.
Будь это до администрации Никсона, чилийские военные уладили бы свои политические дела задолго до 1973 года. Однако даже при таком массированном вмешательстве переворот мог и не осуществиться, если бы не тот факт, что повестка Альенде встретила яростное сопротивление со стороны бизнес-сообщества Чили и среднего класса. Альенде, конечно, увеличил свою часть голосов с 36 % на выборах в 1970 году до 44 % в 1973-м, но центристские партии, от которых зависела его коалиция, качнулись обратно, к поддержке правых.
11 сентября 1973 года силы, возглавляемые генералом Аугусто Пиночетом, сбросили правительство, подвергли бомбардировке президентский дворец и начали облавы на членов оппозиции, которых потом пытали и казнили в массовом порядке. 12 сентября генерал Пиночет установил контакты с представителями американского правительства — через посредника «ввиду деликатности вопроса о контакте в данный конкретный момент времени» — и информировал их, что новый режим разорвет отношения со странами «коммунистического блока», стремясь «к укреплению и усилению традиционно дружественных связей с США»
{108}.
На следующий день американцы ответили, приветствуя «выраженное генералом Пиночетом желание об укреплении связей между Чили и США… Правительство США желает четко выразить свое стремление сотрудничать с военной хунтой и помогать ей любым подходящим способом. Мы согласны, что лучше всего вначале избегать слишком большой публичной идентификации между нами»
{109}. 20 сентября США получили послание от хунты с запросом на обучение сил специального назначения для следующих целей:
A. Психологическая война.
B. Организация и операции сил специального назначения.
C. Организация и мероприятия в отношении гражданской администрации и населения
{110}.
В данных обстоятельствах главной целью чилийских военных было подавление и контроль гражданского населения. Ответом Вашингтона, после нескольких недель размышлений, было временное «нет», в связи с потенциальной негативной общественной реакцией, но, обратите внимание, с подразумеваемым одобрением целей режима: «Для нас было бы лучше, если бы [правительство Чили] в данный момент ответило бы на эти требования с помощью других средств»
{111}. Пиночет в последующем разговоре с представителями Госдепартамента довел до них свои понимание и готовность, касающиеся необходимости соблюдать «осторожность, чтобы избегать чрезмерно близкой идентификации». Гласность в отношении участия США в гуманитарных поставках приветствовалась, но им следовало быть «крайне осторожными» в отношении «какого-либо сотрудничества в других областях». Государственный департамент согласился, упомянув такую военную помощь как «миноискатели» в качестве «примера другого рода вещей». На самом деле Государственный департамент продолжал лоббировать в Сенате широкую военную помощь для чилийского режима
{112}.
