Сначала обратимся к внешнему облику готов, ведь позднеантичные авторы в первую очередь обращали внимание на те черты внешнего вида, которые отличали готов от римлян, отделяли от общей массы жителей империи. Основная особенность гота в греко-римской историографии – это образ северного варвара с характерными для него признаками во внешнем виде, одежде, манере поведения. Готы, как и германцы вообще, превосходили своим ростом жителей империи, и это прежде всего бросалось в глаза имперским воинам, ведь более рослые люди обычно пугают менее высоких
[173].
Как у и прочих германцев, волосы у готов были белокурые, что было признаком северных варваров
[174]. Готы в отличие от жителей империи носили сзади длинные волосы, закрывающие уши
[175]. Синезий (De Reg., 20) сравнивал прическу «скифов» (то есть готов) с эвбейской, описанной у Гомера (Il., II,542). Последняя, очевидно, была короткой спереди, оставляя длинные волосы сзади (Plut. Thes., 5). Действительно, на изображениях воинов, которых можно посчитать готами, последние имеют простую прическу: спереди волосы ровно обрезаны на лбу, тогда как сзади они спускаются до плеч, закрывая уши
[176]. В Италии знатные готы носили стрижку «под горшок», как мы видим на золотом медальоне Теодориха, отчеканенном, видимо, в 509 г.
[177], что отличалось от стандартной римской стрижки, которая была короткая, оставляя уши незакрытыми. Длинные же волосы рассматривались римлянами как абсолютно варварский обычай, и император Гонорий своим указом в декабре 416 г. даже запретил носить их в черте священного города Рима (CTh, XIV,10, 4).
Исидор Севильский (Orig., XIX, 23,7) сообщает об особенностях убранства головы готов (видимо, западных), говоря, что они имеют «косички и циннабар» (granos et cinnabar Gothorum). Данное свидетельство единственное, информирующее нас о том, что визиготы носили косички и что это было показателем их национальной принадлежности
[178]. Поскольку первый термин Исидор употребил во множественном числе, а второй – в единственном, то вследствие данного обобщения можно полагать, что готы заплетали свои волосы, носимые по германскому обычаю длинными, не в одну, а в две или более косы для удобства ношения. О том, что в период существования Толедского королевства мужчины продолжали по германскому обычаю носить волосы длинными, свидетельствуют и другие факты. В 633 г. постановлением IV Толедского собора священникам Галисии было запрещено носить длинные волосы по образцу мирян, но с тонзурой (Conc. Tolet. IV, c. 41, Vives 1963: 207). Следовательно, на бывшей свевской территории данный обычай был настолько силен, что ему следовал даже клир, который в остальной части Испании носил короткую стрижку. Еще в начале VIII в. молодежь в восточной части Испании носила длинные волосы, ведь в 713 г. защищавший Ориуэлу Теодимер приказал женщинам «оставить свои волосы распущенными», взять копья (или, по аль-Маккари, луки) и встать на стены города рядом с мужчинами, чтобы враги думали о том, что гарнизон многочисленный (Ajbar Machmuâ, p. 26; Al-Bayano’l-Mogrib, p. 17; al-Makkarí, p. 281). Женщины в подобной ситуации должны были показаться мусульманам безбородыми юношами, носившими волосы, ниспадавшие до плеч или даже ниже.
Если интерпретация первого слова, употребленного Исидором, не вызывает затруднений, то значение второго (cinnabar) определить сложнее. Первоначально его связывали с наименованием карминовой краски, «драконовой крови» (cinnabari), добываемой из сока деревьев, а позднее – с немецким Kinnbart, обозначающим бакенбарды Backenbart или, по мнению, поддерживаемому Х. Вольфрамом, испанскую бородку на подбородке
[179]. Возможность покраски волос визиготами отрицают арабские источники, которые в новеллистической форме рассказывают, что в июне 713 г. Муса три раза принимал посольства жителей Мериды по поводу сдачи города, будучи то с белой бородой и седыми волосами, то с рыжими, а то с черными, чем вызвал удивление испанцев, не знавших обычая покраски волос (Ajbar Machmuâ, p. 29—30; Al-Bayano’l-Mogrib, p. 22—23; al-Makkarí, p. 285).
На прорисовках Дж. Беллини большинство готов носят небольшую бороду и усы, некоторые, впрочем, показаны без них (юноши?)
[180]. Испанскую бороду, охватывающую подбородок, мы видим на изображениях апостолов на капителях колонн визиготской церкви Сан-Педро де ла Нава (провинция Замора), построенной в VII в.
[181] О наличии бороды, носимой мужчинами в зрелом возрасте, свидетельствует и наказание, согласно которому она подвергалась сбриванию, как это было сделано с мятежным дуксом Павлом и его сподручными в 673 г. (Julian. Hist. Wamb., 30)
[182]. Готы и ранее носили бороды, и Эннодий (Carm., II, 57) осмеивал римлянина Иовиниана, который, подражая варварам, носил ее. Разместившись на территории империи, готы стали испытывать влияние римской моды. Так, уже в 455 г. король визиготов Теодорих II брился, возможно, под влиянием римских обычаев (Sidon. Epist., I, 2, 2). Судя по медальону Теодориха и монетам Теодахада, короли италийских готов делали то же, хотя и носили в отличие от римлян небольшие усы
[183].
Германские мужчины не стремились надеть на себя особые украшения, как, например, кельты. И источники особо не концентрируют свое внимание на этой детали убранства германцев и готов в частности. Лишь арабские авторы упоминают, что после битвы при Гвадалете мусульмане захватили большую добычу, состоящую из колец, сделанных из золота, которые носила готская знать, из серебра – у воинов не столь именитых и из меди – у сервов и полусвободных (Fath al-Andalus, p. 13; al-Makkarí, p. 274—275). Действительно, кольца найдены в испанских погребениях готского времени, иногда они украшались христианскими символами. Г. Цайсс, в частности, отмечает, что на кладбище Памплоны позднеримско-готского времени обнаружены три десятка колец, без указания, правда, в каких погребениях, женских или мужских, они были найдены
[184]. Исидор, подробно рассказывая о кольцах, ничего не говорит об этом готском обычае, концентрируясь лишь на римских украшениях (Isid. Orig., XIX, 32). Можно полагать, что подобная презентативная деталь убора возникла у готов под римским влиянием в процессе стратификации общества. Знатный воин стал носить золотое кольцо или кольца, свободный человек – серебряное, а серв – медное. Однако была ли это только мода или символ принадлежности к определенному классу, не ясно. По крайней мере арабские авторы рассматривают эти кольца во втором значении.
