Атакующей стороной были готы, которые бросили против вражеского центра, который – напомним – состоял из спешенных варварских отрядов. Для придания этой атаке особой мощности, для скорейшего перехода врукопашную и для уничтожения противника первым натиском Тотила приказал не пользоваться метательным оружием. Обычно такой приказ отдавался в решающем сражении (Procop. Bel. Goth., IV, 32, 7)
[421]. Вероятно, король в генеральной битве отдал приказ всадникам действовать основным оружием ближнего боя – копьями, – из-за двух причин. Во-первых, фронтальной атакой он хотел разгромить центр византийского строя, где стояли спешенные отряды лангобардов, герулов и других варваров. При этом надо учитывать, что атака конницы, страшная для пеших уже сама по себе, велась готами с шумом и криком, призванным оказать на врага максимальное психологическое воздействие (Procop. Bel. Goth., IV, 29,17). Вторая же, может быть главная причина фронтальной атаки, состояла в том, чтобы быстрым аллюром избежать обстрела лучников с флангов
[422]. Это был, скорее, чрезвычайный, нежели обычный приказ.
Во время атаки готским всадникам нанесли существенный урон византийские лучники, занимавшие фланкирующее по отношению к ним положение. Пеший центр Нарзеса выдержал ослабевшую от потерь атаку. Вероятно, за этой атакой готов последовала другая, ведь Прокопий рассказывает, что в контратаку византийцы перешли лишь под вечер (Procop. Bel. Goth., IV, 32, 13). Следовательно, можно полагать, что конница готов могла действовать традиционно: атака – отъезд – приведение себя в порядок – повторная атака. Нарзес же, вероятно, исходя из тактических соображений, которые попали даже в «устав», специально тянул время и не переходил в атаку, изматывая противника (ср.: Mauric. Strat., XI, 3,11; 15). Византийцы лишь под вечер перешли в наступление и обратили уставших готов в бегство. Оно было паническим и увлекло за собой вторую линию пехоты, на которую наскочили бегущие всадники. Преследование закончилось в полной тьме.
Итак, в битве при Тагине мы можем наблюдать как общие, так и особые черты готской тактики. Во-первых, готы по традиции стремились занять господствующую высоту. Однако основная цель при этом состояла уже не в том, чтобы затем произвести оттуда натиск, но чтобы окружить врага. Окружение же – это традиционный тактический прием готов. Так, в 541 г. в сражении у реки Эридан Тотила из своего пятитысячного войска выделил 300 всадников для захода в тыл противостоящим ему византийцам. Появление этих всадников и решило исход боя (Procop. Bel. Goth., III, 4,19—32). Во-вторых, традиционен и способ нападения готов – фронтальная атака, стремление разорвать вражеский центр, а затем, возможно, зайти за фланги
[423]. Существенная же особенность состоит в том, что конница готов в этой битве играла главную роль, действуя даже без поддержки пехоты. Это может объясняться тем, что основная масса свободных готов сражалась на коне и составляла основу войска, поскольку коней им выдавали. С другой стороны, возможно, на фактор доминирования конницы над пехотой оказал влияние состав византийской армии, в которой главной ударной силой была конница. Кроме того, у остроготов традиционно конница имела большее значение, чем у их западных сородичей. Однако и это сражение, несмотря на отчаянные действия конницы, не принесло победы готам из-за тактического превосходства противника.
Последним фатальным для готов сражением стала битва при Везувии в октябре 552 г. Войско короля готов Тейи было малочисленнее армии Нарзеса, у которого, по оценке К. Ханнестада, было около 25 000 воинов
[424]. Готы, которые были отрезаны флотом противника от снабжения по морю, удалились на так называемую Молочную гору. Однако тут недостаток продовольствия стал еще большим, и они решили сойти с горы и принять битву. Спешившись, они построились в глубокое построение. Сошли с коней и византийцы. Тейя с приближенными встал впереди строя. С раннего утра сражение шло в основном вокруг короля. Но по прошествии трети дня копье попало в его грудь и он погиб. Однако сражение шло до ночи, и лишь темнота развела сражающихся. На следующий день битва возобновилась и продолжалась также с рассвета до ночи, окончившись практически вничью (Procop. Bel. Goth., IV, 35,16—32)
[425].
Хотя битва описана Прокопием весьма лаконично, однако общий ее ход мы можем себе представить. Во-первых, обратим внимание на то, что готы опять решают воспользоваться возвышенностью, однако теперь с целью обороны от превосходящей армии противника, а не для атаки. Подобная трансформация объяснялась конкретными условиями битвы, то есть оборонительной тактикой готов.
Во-вторых, примечательно спешивание готов. Почему они это сделали? Очевидно, это не было ответом на спешивание византийцев – последние сошли с коней потом. По-видимому, и местность не препятствовала сражению верхом – во всяком случае Прокопий об этом ничего не говорит. Спешивание же всадников было древней германской традицией и применялось в тех случаях, когда их конница не могла противостоять вражеской (Caes. B.G., IV, 2; 12; Mauric. Strat., XI, 3,1)
[426]. Впрочем, и византийская конница также в случае необходимости сходила с коней, чтобы противостоять более сильной коннице, в частности персидской (Procop. Bel. Goth., IV, 8, 30). Вероятно, этим же объясняется и спешивание готов, которые решили сражаться насмерть с более многочисленной армией Нарзеса. На конях легче было при бегстве убежать от противника, пехотинцу же скрыться от преследующих врагов намного труднее. Так, именно стремление сражаться пешими и испытать свою судьбу объясняется спешивание предводителей алеманов в битве при Аргенторате (357 г.) (Amm., XVI,12, 34—35). Следовательно, остроготы еще не забыли традиции пешего боя и в отличие, к примеру, от вандалов могли сходить с коней и сражаться пешими (ср.: Procop. Bel. Vand., I, 8, 27). Ведь и Маврикий отметил, что «белокурые народы» спешиваются именно для того, чтобы противостоять более многочисленным всадникам врага (Mauric. Strat., XI, 3,1). Кроме того, спешивание могло объясняться и чисто оборонительной тактикой готов, которые, зная, что главная ударная сила византийцев заключается в коннице, решили ей противопоставить сплоченный строй пехоты.
В-третьих, Тейя с приближенными располагался впереди строя готов. Это было вызвано как героическим этосом готов (Cassiod. Var., I, 24,1; «Песнь о Хлёде», с. 393, § 29), так и отчаянной борьбой, в которой король должен был показать пример мужества и героизма.
В-четвертых, бой длился с утра до вечера. О каких-то маневрах Прокопий не упоминает. Да и на поле боя чаще маневрировала конница, а тут действовали спешенные войска. Поэтому, вероятно, такое длительное сражение велось с помощью метательного оружия. Ведь и Тейя треть дня оборонялся в основном от дротиков. Если спешенные всадники готов были вооружены копьями, которые не предназначались для метания, то нельзя исключить и того, что они перевооружились и взяли у своих слуг метательное оружие. Вероятно, о подобном перевооружении Прокопий упоминает в рассказе о битве при Тагине, когда после второй фазы сражения готы во главе с королем ушли в лагерь и, «сменив вид оружия, все вооружились тщательно, как подобает воинам», то есть, по-видимому, как и король, заменили и метательное оружие на копье и дротики для ближнего боя (Procop. Bel. Goth., IV, 32, 2).
