Обкладка кафедры равеннского архиепископа Максимиана (546—556 гг.), представляющая сцену продажи братьями Иосифа исмаилитянам, показанным со своими верблюдами. Воспроизведено по: Matt 1971: Abb. 131.
Во второй трети VI в. осадное искусство остроготов не претерпело значительных изменений. Если в первый период войны с византийцами в Италии готы, опираясь на свое численное превосходство, вели наступательные боевые действия в поле, то после поражения и пленения Витигиса положение изменилось. Теперь готы во главе с Тотилой должны были выбивать гарнизоны противника из городов. Поскольку к византийской армии постепенно подходили подкрепления, то города переходили из рук в руки. В этих обстоятельствах получила широкое распространение политика срытия укреплений. Она началась уже при Витигисе, разрушившем укрепления Пизавра и Фанума (Procop. Bel. Goth., III,11, 32), а также стены Милана (Marcel. Com., a. 539, 2), но особенно широко применялась Тотилой, введшим ее в ранг государственной политики
[448]. Даже укрепления Рима в 546 г. были на треть разрушены Тотилой, а вороты сняты со своих мест (Procop. Bel. Goth., III, 22, 7; 24, 8). Причем некоторые дома были сожжены (Marcel. Com., a. 547, 5). Эта политика отчасти объяснялась тем, что готы в силу своего героического этоса предпочитали открытую битву, а не осадные действия
[449], ведь у германцев был обычай назначать место и время битвы (Plut. Marius, 24, 4). Даже осажденным иногда предлагали выйти из укрепления и решить дело битвой (Procop. Bel. Goth., III,16, 22—23; IV, 28, 3). Да и сами готы, не желая сидеть в осаде и не доверяя местным жителям, могли выйти из города и встать лагерем на равнине (Procop. Bel. Goth., I, 7, 30—32). Подобная стратегия имела объяснение и с технической стороны: готы по-прежнему имели недостаточно развитое осадное искусство (ср.: Procop. Bel. Goth., III,11, 35—36), боялись оставить врагам укрепленные пункты (ср.: Procop. Bel. Vand., I, 5, 9). Возможно, наряду с идеологическими мотивами и силой традиции тут сказывался и недостаток технических навыков и специалистов. Именно поэтому города и укрепления готы предпочитают брать блокадой, когда гарнизон и жители сами сдадутся вследствие голода
[450]. Причем часто перед обложением города его пытались взять приступом (Procop. Bel. Goth., III, 37,19—23). Нередко, когда осажденные испытывали нужду в продовольствии, между противниками достигалось соглашение, согласно которому город сдавался, если в течение тридцати дней к нему не подойдут подкрепления. Договор оформлялся выдачей заложников
[451]. Это позволяло сократить время осады и давало побежденным надежду на спасение.
Схема Рима периода империи.
Воспроизведено по: Groβer Atlas zur Weltgeschichte / Hrg. von H.-E. Stier u.a. Mainz, 1956. S. 33.
Блокируя большой город, готы обычно не окружали его рвом или валом со всех сторон, но устраивали систему укрепленных лагерей, которые, по-видимому, занимали стратегически важные пункты около города, которые контролировали местность и перекрывали основные дороги. В то же время они отстояли от города на некотором расстоянии, чтобы обезопасить себя от вылазок неприятеля. При осаде Рима в 546 г. готы перекрыли даже реку Тибр, чтобы защитить стратегически важный мост и в то же время предотвратить подвоз продовольствия и подход подкреплений к осажденным. Сам же мост прикрывался деревянными башнями с гарнизонами. В одной башне охрана насчитывала 200 человек (Procop. Bel. Goth., III,19,17—19). В 552 г. на такой башне были размещены даже баллисты (Procop. Bel. Goth., IV, 35, 9). Однако это исключительный случай
[452]. Если первый вид укреплений можно посчитать германской традицией военного дела – так делали франки (Agath., II, 4), – которая, впрочем, могла быть заимствована ими от римлян (ср.: Anon. De reb. bel., 16, 5; Procop. Bel. Goth., I,17,14), то натягивание цепей – это было римско-византийской традицией (ср.: Procop. Bel. Goth., I,19, 25). Ведь еще Маврикий (Strat., XII, 8, 21, 5) рекомендовал строить для охраны мостов башни и укрепления с баллистами. Если блокаде подвергался приморский город, то осаду устанавливали как с суши, так и с моря, с помощью флота (Procop. Bel. Goth., I,16,10; 17). Причем при осаде Солоны вокруг города на суше был сооружен вал (Procop. Bel. Goth., I,16,17).
Впрочем, во второй половине 30-х гг. VI в., когда готские войска в Италии обладали численным превосходством, в качестве метода овладения городом применялся и штурм. В 536 г. готы в начале осады Рима попытались взять его штурмом (Procop. Bel. Goth., I,19—23). Готов, по словам Прокопия, было 150 000
[453], а византийский гарнизон Велизария насчитывал около 5000 воинов, впрочем, к нему присоединились еще и римляне (Procop. Bel. Goth., I, 24, 2). Чтобы вести осаду, остроготы построили шесть укрепленных лагерей напротив ворот Рима. Эти лагеря должны были контролировать север и восток городских стен, от Фламиниевых до Пренестийских ворот, предотвращая вылазки противника и не допуская подвоза продовольствия. Седьмой лагерь был на правом берегу Тибра, на Нероновом поле, и охранял Мильвийский мост и западную часть города, поддерживая связь с морем. Таким образом, лишь половина римской стены была блокирована, южная же часть города могла сообщаться с Южной Италией. Были повреждены водопроводы, чтобы уменьшить объем воды в Риме
[454]. Специально для приступа были изготовлены деревянные осадные башни, по высоте равные стенам. Башни были поставлены на четыре колеса, находящиеся в угле основания, их тянули быки, запряженные впереди. Было изготовлено и четыре тарана, конструкцию которых описывает Прокопий (Bel. Goth., I, 21, 5—12): деревянный четырехугольный каркас, обтянутый кожей и установленный на четырех колесах. Внутри него повешено на цепях бревно, имеющее острый или плоский железный наконечник. Это достаточно легкое сооружение двигали изнутри около 50 человек. Возможно, конечно, что Прокопий описывает не в частности готские, а тараны вообще, но, учитывая однотипность сооружения и римскую традицию, повлиявшую на готские аппараты, можно посчитать, что и тараны остроготов были аналогичными. Естественно, были приготовлены и штурмовые лестницы, соответствующие высоте стен. Для заваливания рва, чтобы подвести машины к стене, были подготовлены фашины. Штурм начался с рассвета на восемнадцатый день осады. Следовательно, готы смогли за 2,5 недели построить аппараты. Приступ велся в разных местах, чтобы осажденные, уступавшие готам в числе, не могли перебросить воинов с одного участка обороны на другой. Сначала главный участок штурма приходился на зону Саларийских ворот Рима. Этот приступ был отбит Велизарием, который приказал перестрелять быков, везущих башни, и готы не решились вплотную приблизиться к стене. Тут был оставлен отряд, угрожающий осажденным как обстрелом, так и возможным произведением штурма и, таким образом, не дававший римлянам перебросить часть своих сил на другие участки обороны.
