Пять женщин на кушетках в спа-салоне, в панорамных окнах которого – море, синее, как утреннее небо, и полуденное небо, белое, как полночная луна. Разноцветные и многослойные напитки, подаваемые бангладешками с сияющими улыбками и склоненными головами. Из нас пятерых только две были из Дубая: принцесса такая-то, и такая-то, и такая-то, говорившая на безукоризненном английском, и ее двоюродная сестра Рейна, которая, возможно, принцессой и не являлась, однако определить это оказалось нелегко, но которая вела блоги и писала о социальных реформах, о правах женщин и была, по словам Лины: «Замечательная, ну просто замечательная, но как же мне хочется, чтобы она была чуточку больше… ну, вы знаете…»
Следует жест, обводящий фигуру Рейны, которая, в отличие от всех остальных, надела закрытый купальник, а не бикини. Она лежит на кушетке с открытым ноутбуком, сведя чуть нахмуренные брови над переносицей.
– Процедуры разрушают твою душу, – тихо ответила Рейна, не поднимая взгляда от ноутбука. – Процедуры разрушают само твое существо.
– Дорогая! – воскликнула Лина. – Некоторые из нас рассматривают их как нечто хорошее.
Рейна подняла глаза, встретилась взглядом с двоюродной сестрой, чуть помедлила и отвернулась.
– Я просто хочу быть собой, – пробормотала она.
– Но так ли это хорошо? – задумчиво спросила Лина. – Или же просто эгоистично?
Я поднялась и села рядом с Рейной, спросила, над чем она работает, пока все вокруг нее отдыхают.
– Это мой джихад, – ответила Рейна, не отрываясь от дисплея. – Это мое паломничество.
Вести джихад: бороться. Усердствовать на пути Аллаха.
Я всегда стремилась к знаниям. Они заставляют меня ощущать себя реальной, в конечном счете частью чего-то.
– Вчера полиция арестовала четырнадцатилетнюю девочку, обвиняемую во внебрачном сексе с продавцом мороженого, – задумчиво произнесла Рейна, обращаясь к компьютеру, давным-давно убедившись, что больше никто не станет ее слушать. – Он ее изнасиловал, и его депортируют. Она же отправится в тюрьму за супружескую измену. Я не приемлю тот факт, что права женщин коррелируют с культурными традициями.
– Вот видите! – воскликнула Лина, перевернувшись на кушетке так, чтобы филиппинка, делавшая ей татуировку из чистой платины, могла достать до ее затылка. – Рейна просто такая… такая… ну вот просто!
– А у вас есть «Совершенство»?
Теперь этот вопрос задала мне американка по имени Сюзи, Сэнди, Софи или что-то в этом роде, лежавшая голой спиной вверх, опустив подбородок, пока ей в кожу аккуратно втирали тончайшие кусочки золотой фольги, создавая завитки и закругления тысячедолларового оттенка, который следовал контурам ее в совершенстве оттертого, в совершенстве покрытого загаром, в совершенстве отточенного совершенного тела.
Я наклонилась со своей кушетки, чтобы получше расслышать, о чем она завела речь.
– Это приложение такое, – объяснила она, повернув голову и поглядев на меня. – Инструмент построения жизни, способ сделать себя лучше. Вы регистрируетесь, даете ему доступ к своим данным, и оно помогает вам становиться лучше!
– А доступ к каким данным? – поинтересовалась я.
– Ой, вообще-то, ко всем. К клиентским карточкам, набранным полетным милям, банковским счетам. Чем больше у него информации, тем эффективнее оно вам помогает. Ну, когда я только зарегистрировалась, то сделала селфи, и приложение смогло определить мой рост, вес, размер обуви, словом, все – оно же умное, такое умное. А тогда у меня был избыточный вес, в том смысле – ну, не стану вам рассказывать! – но оно нашло для меня оптимальные диеты, хороших тренеров, потому что именно это и имеет значение, так ведь? И каждый раз, когда вы достигаете цели, ну, добиваетесь идеального веса или покупаете отличнейшие туфли у авторизованного приложением ритейлера, вы набираете баллы, а после какого-то количества баллов вы получаете связанный с регистрацией бонус!
– И какой же бонус?
– Ой, поразительный, просто поразительный! При пяти тысячах я получила бесплатную прическу у «Пайка и Айона», это просто сенсация какая-то, они душой чувствуют волосы. При десяти тысячах я получила триста долларов на покупки в бутике «СпрингЮ» в торговом центре, триста долларов! Я поверить в это не могла, но, разумеется, приложение знало, что я купила, и просто при покупке ассоциированной одежды я автоматически получила приз в пятьсот баллов. Теперь у меня пятьдесят две тысячи баллов, и я жду не дождусь, что же это будет за очередной бонус.
Я улыбнулась и ответила, что это просто прекрасно, поразительно, если я смогла бы воспользоваться чем-то вроде этого.
– Вам надо его установить! – воскликнула она. – Вы и так симпатичная, чуть-чуть работы над собой – и вы тоже смогли бы стать совершенной!
Я снова улыбнулась. Это был третий день в обществе этих женщин и первый раз, когда они вообще меня увидели и познакомились со мной. У меня хорошо получалось делать людям одолжения.
* * *
И тем же вечером.
– А у вас есть «Совершенство»? – спросила я у Рейны, когда мы вместе тренировались на беговых дорожках в спортзале только для женщин, скинув платки и потряхивая слипшимися от пота волосами.
– Да, – задумчиво ответила она. – Есть. Это то, во что моя семья, возможно, инвестирует.
– А оно действительно такое хорошее, как о нем говорят?
– Ну… полагаю, могло бы стать таким.
– У вас какой-то не очень уверенный тон.
– Оно… Лина уговорила меня зарегистрироваться, сказала мне, что я… Вы знаете, как иногда люди говорят, казалось бы, ужасные слова, но поскольку вы знаете этих людей и то, как эти слова сказаны, то они не ужасны? Только, разумеется, – добавила она, – на самом деле они действительно ужасны.
– А какие слова? – поинтересовалась я.
– Ой, самые обычные и банальные. Толстая. Старомодно одетая. Скучная. Непривлекательная для мужчин. Унылая на вечеринках. Фригидная. Конечно, это не имеет значения, ведь это ее понятия, а не мои.
Привет! Вы уверены, что этот ресторан вам подходит?! Вот наш список рекомендуемых, гарантированных «Совершенством» рестораторов!
Мы продолжали бежать. Потом она сказала:
– Я всегда думала, что это нормально, когда ты нравишься такой, какая ты есть.
Я едва не рассмеялась, но в ее глазах читалась такая печаль, и к тому же я задыхалась, так что обошлась без смеха. Вместо этого я ответила:
– Люди, видящие, кто ты на самом деле, любят тебя за то, что ты есть. Я в этом просто уверена.
Она улыбнулась и отвела взгляд, и в тот вечер мы больше не разговаривали.
Глава 6
Зачем я приехала в Дубай?
Ради того, чтобы ограбить королевскую семью. Моей целью являлся алмаз «Куколка», главная деталь ожерелья, созданного в 1912 году для Афише Лакрба, жены Мехмеда Шестого
[2], последнего султана Османской империи. После падения монархии драгоценности принялись путешествовать по аукционным домам всего мира. В разное время они принадлежали нефтехимическим магнатам, голливудским старлеткам и жене президента Колумбии, прежде чем, обретя несравненно большую ценность благодаря своей истории, вернулись на Ближний Восток через тетку Лины, Шамму бин Бандар, одну из почти четырех тысяч представителей королевского дома Саудовской Аравии.
