Часто цитировали такие его слова: «Работать, работать и работать. Нынешние молодые люди хотят, чтобы им в руки упало все и сразу, но я-то знаю, что надо работать и надо верить. Люди тебе твердят: ты слишком маленький – так докажи, что ты больше их всех. Они говорят: у тебя не получится, а ты запомни их слова, и каждый раз, когда падаешь – помни: у тебя все получится, получится, получится».
Как журналист он оказался катастрофическим неудачником. Как продавец рекламных площадей и создатель маркетинговых стратегий – оказался гением. Через пять лет Мэтти ушел из газеты, где начинал, и в двадцать шесть лет основал собственное издание.
– Вы знаете, чем таблоид отличается от газеты? – спрашивал он. – Таблоид преподносит людям истории, которые им действительно интересны.
В тридцать лет он контролировал двадцать три процента британского рынка печатной продукции, а в тридцать четыре года купил свою первую телестанцию. Когда ему исполнилось тридцать пять, королевский скаковой клуб Аскота отклонил его заявку на членство на основании того, что он не соответствовал их требованиям, и две контролируемые им газеты и четыре таблоида вынесли все это на первые полосы с подзаголовками начиная от умеренных вроде «Старомодные и закостенелые?» до разнузданных типа «Зацикленные тупицы из Беркшира». К его удивлению, древние аскотские джентльмены в белых перчатках вместо того, чтобы уступить под его яростным нажимом, уперлись пуще прежнего.
– Развязанная мистером Конроем кампания очернения лишний раз подчеркивает обоснованность нашего первоначального решения об отказе ему в членстве, что является нашим правом, – заявил один из представителей клуба в чопорном цилиндре.
Английская аристократия пережила революцию, эмансипацию и войну. Время шло, воспоминания стирались, но аристократы так и не изменились.
Два года спустя Мэтти Конрой снова сделался Матеусом Перейрой, владельцем роскошного круизного лайнера, сети ресторанов со специализацией на блюдах из курятины, компании по прокату автомобилей, половинной доли в одном из банков и острова рядом с Нассау. В тот день, когда его состояние превысило миллиард фунтов, конкурирующая газета в Британии поместила статью, в которой указывалось, что он заплатил налог на имущество в размере примерно ноль целых семь десятых процента. На газету подали в суд за клевету, и хотя дело закрылось – «в силу фактических причин», по словам редактора – гонорары юристов продолжали разорять газету еще многие годы, а сама она больше таких статей не печатала.
В тот год, когда у Матеуса родилась дочь Филипа, разразился скандал: один из его американских телеканалов выбрал четырнадцать человек из вашингтонской администрации и окрестил их «латентно-гомосексуальными тайными агентами проникновения».
– Я твердо верю, – объяснял Матеус, – что правительство Соединенных Штатов Америки пронизано группами либералов и гомосексуалистов, желающих навязать свои атеистические убеждения народу этой страны через главнейшие институты централизованного управления.
Когда его обвинили в бездоказательных утверждениях, Матеус Перейра добавил:
– Доказательства существуют, они имеются, и они у меня есть. Но репрессивный аппарат правительства делает невозможным огласить миру то, что мне известно.
Через пятнадцать месяцев у него родился сын, а сам Матеус Перейра получил американское гражданство и участок земли в штате Колорадо площадью тысяча двести гектаров, откуда он мог «размышлять, что еще сделать для мира».
Что он делал – так это умножал свою собственность и заполнял газеты и эфир скандалами с участием знаменитостей, голливудскими сплетнями, неподтвержденными слухами и фанатичным патриотизмом. Его контроль над электронными СМИ усиливался, но когда ему был шестьдесят один год, Матеуса нашли отравленным в собственном доме. Убийцу так и не поймали.
В возрасте восемнадцати лет его сын, Рэйф Перейра-Конрой, принял на себя управление компанией, чей чистый капитал оценивался приблизительно в три миллиарда восемьсот миллионов фунтов. Лощеный, уверенный и самоуверенный Рэйф произнес публичную речь, восхваляющую величие наследия его отца, однако подчеркнул необходимость создания новой, честной и сознательной компании, призванной бороться за улучшение жизни человечества. Его сестра Филипа, старше Рэйфа на три года и почти что получившая свою первую ученую степень в области биохимии, стояла сзади и чуть левее от него и не произнесла ни слова. Я ее тоже узнала: мы встречались с ней в Дубае.
Все мысли представляют собой обратную связь и ассоциации. Привлекательность меркнет перед лицом гипертензии. А вы в ста шести? Десять лет спустя, когда капитал компании дорос до пяти миллиардов девятисот тысяч фунтов, началась работа над «Совершенством», главой которого стала Филипа Перейра-Конрой.
Глава 38
Дисциплина.
Мой японский оставляет желать лучшего, однако мне попались очаровательные и терпеливые хозяева.
Дисциплина.
Одевшись в сиреневое летнее платье, я начала подолгу пропадать в караоке-баре за углом офиса «Прометея» в Яманотэ. На третий вечер, предварительно тщательно попрактиковавшись в своем номере, я исполнила песню «Черный – это цвет» перед залом, битком набитым до изумления пьяными «белыми воротничками», один из которых безбожно облажал ту же песню предыдущим вечером. Он моментально купил мне бутылку шампанского и пригласил присоединиться к своей компании.
Мистер Фукадзава работал в отделе кадров «Прометея», и после того, как мы с ним дуэтом оторвали «Летние деньки», он положил мне голову на плечо и со слезами на глазах провозгласил:
– Во всей Японии ни одна женщина с тобой не сравнится.
Он вырубился в тихом алкогольном ступоре, прежде чем я смогла развеять его иллюзии по этому поводу, так что вместо разговоров я стащила у него из бумажника все наличные и электронный пропуск, после чего тихонько и нежно уложила его на белые кожаные канапе и неслышно ускользнула до того, как исполнение хита группы «Бон Джови» начало сотрясать стены бара.
Дисциплина.
На моей улице через два заведения от дома свиданий, под рестораном, специализирующимся на рыбе на гриле, находилось кафе, куда стекались мужчины и женщины, стар и млад, чтобы порезаться в аркадные игры. Я играла в «Мортал комбат» против девчушки с торчавшими в разные стороны косичками, и когда она выиграла, спросила у нее:
– А у тебя есть «Совершенство»?
– Конечно! – с довольным видом ответила она, вытаскивая из сумочки телефон. – Но у меня не очень-то ладится.
– А что так?
– Когда я зашла сюда, оно зарегистрировало локальную беспроводную сеть и узнало, где я нахожусь, а совершенные женщины в подобные места не ходят.
– Похоже, это тебя не останавливает.
Она замялась, на какое-то мгновение сделавшись очень виноватой.
– Не знаю, – сказала она наконец. – На семи тысячах баллов я получаю бесплатную перемену имиджа в салоне «Принцесса персиков», и я просто обожаю их продукты, но знаю, что сегодня вечером потеряю баллы, так что думаю… не знаю… думаю, надо больше работать над собой.
