Якоб наконец закончил обнюхивать кружку.
– Воронец, как я и сказал, – проговорил он. – Известный также как борец или аконит. Даже прикоснувшись к нему, можно отравиться. И уж тем более если выхлестать целую кружку.
Куизль перевернул кружку. Из нее тонкой струйкой вытекли остатки пива.
– Выпито до дна. И все-таки кое-что осталось.
– То есть как? – спросил Йорг Дефнер.
Палач из Шонгау наклонил кружку, чтобы каждый мог заглянуть в нее.
– Видите, на дне осталось что-то темное? Судя по запаху, это дикий мед, смешанный с ядом. Убийца смазал кружку изнутри. Кружка оловянная, так что со стороны ничего не заметно. А потом яд растворился в пиве, – Куизль усмехнулся. – Из-за меда сложно что-то разобрать, особенно в таком вкусном мюнхенском пиве. Хмель, солод, аконит, ваше здоровье!
– Постой-ка! – вмешался Тойбер. – На это нужно время. Хочешь сказать, убийца заранее подготовил кружку?
Куизль кивнул и повернулся к Дайблеру.
– В первый день, когда мы только собирались, кружки раздавал ты. Это знак нашей принадлежности к Совету. Где ты держал их после этого?
– Хм… если честно, я никуда их не убирал, они всегда тут стояли, – пожал плечами Дайблер. – Никто не притронется к кружке палача, это сулит несчастье. Так что я не опасался, что кто-то их украдет.
– Проклятье! – прошипел Маттеус Фукс. – Выходит, кто угодно мог прийти сюда и измазать кружку?
– Например, Конрад Неер, – сказал Йорг Дефнер, и глаз у него нервно дернулся. – Может, поэтому он убрался по-тихому?
– Да, это мог быть Конрад Неер, – проговорил Куизль. – Как и любой из нас. Все, кроме Дайблера, ночуют здесь. Все, что нужно, это пробраться сюда посреди ночи и намазать кружку ядовитым медом. Большого ума здесь не нужно… – Он почесал нос. – Поэтому вопрос не в том, кто это сделал, а зачем он это сделал. И я, кажется, уже знаю ответ.
Тут Якоб показал на мертвого Хёрманна.
– Но, по-моему, самое время позвать стражников. А то, чего доброго, явится хозяин, и мы все окажемся на эшафоте как отравители.
* * *
– По-твоему, она когда-нибудь выйдет?
Пауль вопросительно посмотрел на брата, поигрывая маленьким ножом, взятым из дома. С полудюжиной других мальчишек они караулили на углу Швабингской улицы, недалеко от ворот резиденции. Несколько раз их уже прогоняли стражники. Но ребята просто перебегали на другое место, и солдаты вскоре махнули рукой.
– Кронпринц сказал, что его нянька собиралась за покупками, – Петер пожал плечами. – Наверное, пойдет к портному в Граггенау, а потом к ювелиру.
– Слышали? – хихикнул Зеппи, маленький мальчик с веснушчатым лицом. – Ему сам кронпринц об этом сказал!
– Конечно. А я вчера, пока облегчался, в кайзера через плечо поплевал, – добавил худой мальчишка, которого все звали Мозером. Он известен был своими едкими насмешками.
Остальные засмеялись, но Пауль резко свистнул, и все мгновенно затихли. Он свирепо уставился на мальчишек.
– Если мой брат сказал, что знаком с кронпринцем, значит, так оно и есть, – произнес он твердым голосом. – Кто-то хочет поспорить? Я жду!
Пауль выставил перед собой нож, и мальчишки невольно отступили. Петера всегда изумляло, как Паулю удавалось приструнить даже старших ребят. Другие словно бы чувствовали, что этот восьмилетний мальчик не просто так сотрясает воздух словами и готов, если дойдет до этого дело, пустить нож в ход. По виду Пауля несложно было догадаться, что ему не раз приходилось им пользоваться. Кроме того, ребята знали, что их дед – самый настоящий палач, да к тому же очень большой и свирепый. По крайней мере, к Паулю следовало проявлять должное уважение.
Он, как и обещал, переговорил кое с кем из уличных мальчишек, и те с готовностью согласились последить за придворной нянькой. Возможно, свою роль сыграла и щедрая награда, которую Пауль посулил ребятам, если они разыщут собаку. Тем не менее некоторые из ребят до сих пор считали это все выдумкой. Но ни за что бы не сказали об этом в присутствии Пауля.
– Не кипятись, малец, никто не хотел обидеть ни тебя, ни твоего брата, – сказал Шорш, сын ангерского живодера и предводитель шайки. – Но мы торчим тут с самого утра и продрогли до костей. Если эта ваша нянька сейчас не появится, мы тут примерзнем. Подождем еще до полудня, потом расходимся по домам.
Остальные согласно забормотали, и Пауль не стал возражать. Он лишь бросил на брата предостерегающий взгляд. Петер невольно сглотнул. Если Пауль потеряет лицо перед этими ребятами, то впредь уж точно не станет ему помогать. В их последнюю встречу Макс рассказал ему о покупках Амалии, и теперь оставалось только надеяться, что кронпринц не ошибся. Кроме того, Петер пообещал ему, что вечером придет на этот странный бал, о котором они говорили еще в саду. На балу он должен будет рассказать Максу обо всем, что им удалось выяснить.
Следующие полчаса прошли в молчании. Некоторые из ребят собирали камни для рогаток, но в основном все таращились на ворота. Показались несколько лакеев и ремесленников, однако женщин среди них не было. Петер уже готов был признать поражение, но тут створки ворот снова открылись, и он увидел благородную даму. На ней была муфта и длинный меховой плащ, из-под которого выглядывало зеленое платье. Но примечательнее всего были волосы, золотистые, как пшеница на солнце, уложенные в изящную прическу, увенчанную слишком маленькой шляпкой. Петер издал радостный возглас. Именно такой описывал Макс свою няньку!
Из резиденции, несомненно, вышла Амалия.
– Это она! – шепнул Петер.
Мальчишки тут же сбежались и уставились на другую сторону улицы.
– Нечего так пялиться! – прошипел Шорш.
Он наклонился, будто подбирал с дороги конские яблоки, остальные последовали его примеру. Теперь за нянькой следил только Петер.
До сих пор он особо не раздумывал над тем, что они станут делать, когда увидят Амалию. Только теперь мальчик понял, что столь благородная дама наверняка возьмет карету. Но, к его радости, Амалия пошла пешком. Она повернула налево, в сторону Граггенау, и ребята последовали за ней на некотором расстоянии.
Следить оказалось легче, чем они предполагали. Амалия не оглядывалась, она явно куда-то спешила, а на улицах царило такое оживление, что ребятам всегда удавалось спрятаться за какой-нибудь повозкой или среди прохожих. Как и обещал Макс, сначала Амалия отправилась к портному, у которого провела какое-то время. Далее путь ее лежал к ювелиру, недалеко от старого двора, где прежде обитали баварские герцоги. Здесь ребятам тоже пришлось дожидаться в подворотнях на противоположной стороне улицы. Чтобы скоротать время, они перебрасывались снежками и лизали сосульки.
Охватившая их радость испарилась довольно быстро. Все, включая Петера, совсем иначе представляли себе эту слежку. Но, в сущности, они просто наблюдали за придворной дамой, которая вышла за покупками. Через некоторое время нескольким ребятам пришлось вернуться домой. В конце концов из Ангерских Волков остались только Шорш, Зеппи и Мозер.
