– Она может говорить? – спросила Вальбурга.
– К сожалению, нет, – сказал Симон. – Иначе мы уже узнали бы, кто это сделал. Хотя мы более чем уверены, что за этим стоит тот самый безумец.
– Ну же, заносите бедняжку, а то она совсем окоченеет, – мягким голосом распорядилась Вальбурга. – Я сейчас же займусь ею.
Куизль осторожно поднял Еву с носилок и перенес в комнату, где хранились лекарства. Там стояла широкая скамья, и палач уложил на нее девушку. Вальбурга сразу принялась набирать нужные снадобья.
– Листья липы, ивовая кора, замоченная в спирту… – бормотала она. – Это должно поставить ее на ноги. Прежде всего нужно позаботиться, чтобы спала лихорадка и раны на пальцах не воспалились. – Она взяла небольшой мешочек и повернулась к Симону. – Да, чуть не забыла. Магдалена говорила, что ты очень любишь кофе. Я купила вчера горсть зерен на рынке. Сварить тебе кружку? Тебе это явно не помешает.
Симон рассеянно кивнул.
– Магдалена не появлялась? – спросил он без особой надежды.
Вальбурга помотала головой, размалывая в ступке кофейные зерна.
– Нет, к сожалению. Петера с Паулем тоже давно не видно. Но за них я бы не тревожилась особо. Скорее всего, шатаются где-нибудь с местными мальчишками… – Она на секунду подняла голову и улыбнулась. – Кстати, заходил этот странный курьер из резиденции. Хотел забрать тебя и Петера на какой-то праздник. Но никого из вас не было, и я послала его прочь.
– Вот и славно, – проговорил Куизль и хмуро кивнул. – У нас сейчас других дел полно, чтобы еще выделываться перед какими-то шутами… Мне с самого начала не нравилось, что мой внук шатается среди них, а зять разыскивает какую-то придворную псинку…
Симону хотелось возразить, но он и сам понимал, что сейчас у них действительно другие заботы.
Ради всего святого, где же Магдалена?
– Может, оно и к лучшему, что ребят сейчас нет, – сказал он. – Все-таки их мать пропала, и ни к чему им тревожиться вместе с нами. Но Барбара и Георг должны все знать… Где они, кстати?
– Барбару я сегодня не видел, – отозвался Дайблер, все еще стоя у порога, словно размышляя над чем-то. – Черт, как же холодно! – Он закрыл дверь и потер ладони. – Но Георг здесь, полчаса как вернулся. Я сказал ему, что Магдалена пропала. С тех пор он сидит в комнате и глушит пиво одну кружку за другой.
В этот момент Георг выбежал в коридор. Он вопросительно посмотрел на Симона и Куизля. Лицо у него было белее снега.
– Ну? Она…
– В могиле была не Магдалена, – ответил Куизль. – Это хорошая новость. Плохая состоит в том, что мы по-прежнему не знаем, где она и что с ней.
Они прошли в общую комнату, а Вальбурга осталась с Евой.
В углу под распятием стояла колыбелька с нарисованными, чуть поблекшими цветами. В ней мирно спала София. Симон вздохнул с облегчением. Приятно было видеть, что хоть кто-то в их семье хорошо себя чувствует.
– Нашел на чердаке, – объяснил Дайблер и устало улыбнулся. – Нам с Вальбургой не посчастливилось иметь детей. Только однажды, очень давно, Господь одарил нас прекрасным маленьким созданием, но забрал его сразу после рождения… – Он встряхнул головой, словно пытался прогнать горькие воспоминания. – Пути Господни неисповедимы! Вот колыбелька и осталась с того времени. Я рад, что София так сладко в ней спит…
– Да, к счастью, она еще слишком мала, чтобы разделять наши заботы.
Симон кивнул и повернулся к Георгу. Тот снова сидел за столом. Глаза у него покраснели, и он, словно утопающий, обхватил кружку. Лекарь невольно подумал о размолотом кофе – хорошо было бы, если б Вальбурга приготовила ему кружку этого горького напитка. Ему следовало поразмыслить, а лучше всего в этом помогала не выпивка, а кофе.
– Мы не знаем, где сейчас Магдалена, – сказал Куизль, когда все собрались. – Но, возможно, другой след что-то даст. – Он взглянул на сына. – Рассказывай! Что там с Неером? Ты разыскал его? Может, ему что-то известно насчет Магдалены? Не тяни!
Георг сделал глоток из кружки и проговорил монотонно:
– Неер не женится на Барбаре.
Куизль посмотрел на него в недоумении.
– Это еще почему? Все ведь шло хорошо, они гуляли, он делал ей подарки и что там еще полагается… Барбара ведь не отказала ему. Ну, по крайней мере, не залилась тут же слезами. – Тут он нахмурился. – Или она все-таки передумала? Черт, не знаю никого упрямее…
– Барбара не выйдет за Неера, потому что он содомит.
В комнате повисло молчание. Смысл сказанного дошел до них не сразу.
– Он… кто? – спросил наконец Симон.
Георг вздохнул.
– Он содомит. Совокупляется с мужчинами. Не только в Мюнхене, но и у себя в Кауфбойерне. – Он вытер пену со рта и продолжил: – Неер взял бы Барбару в жены. Возможно, у них появились бы дети. Но жениться он собирался только для видимости. О том, что палач из Кауфбойерна – содомит, видимо, давно ходят слухи. Поэтому, когда у него умерла жена, он решил поскорее подыскать себе новую, чтобы положить конец этим разговорам.
– И этой новой женой должна была стать моя дочь… – Куизль грозно сощурился. – Каков… подонок!
Фронвизер раскрыл было рот, но в этот миг дверь в комнату отворилась.
– Я не помешала?
Вошла Вальбурга и подала Симону кружку, из которой поднимался на редкость приятный аромат. Несмотря на их положение, лекарь не смог сдержать улыбки.
– Ты и впрямь сварила кофе… Не знаю, как и отблагодарить. Ты просто спасла меня!
Вальбурга пожала плечами.
– Если б я с помощью одного только кофе могла поставить Еву на ноги, это и впрямь было бы волшебное средство. Но для этого нужны другие снадобья. По крайней мере, теперь она крепко спит. Я лучше побуду с ней.
Она затворила за собой дверь, и Симон сделал большой глоток. Вкус был восхитителен. Может, чуть горьковат, но просить дорогой сахар в доме палача было бы слишком. Напиток помог хотя бы переварить услышанные только что слова.
– В сущности-то, Неер обычный бедолага, – продолжал Георг. – Он ведет две жизни, настоящую и показную. И если эти жизни пересекаются, хорошего мало. В Зендлинге, когда они с Барбарой сидели в трактире, он случайно столкнулся с бывшим любовником. Тот грозился все рассказать, и Нееру пришлось заплатить большую сумму. И неизвестно было, не потребует ли мерзавец еще. Вообще Неер хотел сразу же убраться из города, но потом заглянул в одну сомнительную купальню… Там он напился и застрял на какое-то время.
– И откуда ты все это узнал? – спросил Симон. Он уже ощущал живительную силу кофе – усталость и сон как рукой сняло.
– Откуда? Я разыскал его в этой купальне, и он мне сам все рассказал! – с горечью ответил Георг. – У них есть пароль, по которому можно попасть в комнату, куда пускают только мужчин… – Он содрогнулся. – Это было ужасно!
