Когда отец прибыл в Бразилию, он разыскал Педро, который, как оказалось, еще раньше слышал про Анисето Эвиа, потому что воры про всех ему рассказывали, а он их рассказы старательно запоминал, и этот самый Педро сообщил отцу все нужные сведения, получив в обмен новости про одного, и другого, и про все на свете. Мулат знал про специальность Анисето Эвиа: бриллианты — пусть хоть с крупинку, но чтоб настоящие, — и крупные деньги; никаких чемоданов, никакого рукоприкладства; порядок, благопристойность, манеры, словом — люкс, как выразился бы иной коммерсант. Так вот, есть тут ювелирный магазин — доверху набит драгоценностями; дверь с улицы; замок потайной; в новом здании; рядом — магазин готового платья; с другой стороны — парикмахерская; этажом выше — швейное ателье; напротив — кафе; открывается в восемь утра, закрывается в шесть; держат бельгийцы. Что еще? Новый отель — коммерсанты, оперные певцы, помещики; есть ночной швейцар; два выхода; замок французский; на окнах — решетки; в дверях — глазок. Педро также держал связь с хитрыми и вороватыми скупщиками краденого, которые уразумели ту простую истину, что продавать ворованное куда спокойнее, да и не менее прибыльно, чем воровать.
Случалось, что вора постигала неудача и надо было срочно бежать, чтобы не попасть в тюрьму. И всегда в этом случае на сцене появлялся Педро: разыскивал неудачника, обсуждал с ним все детали, давал советы — какие, по его мнению, следует сделать шаги, чтобы все обошлось тихо-мирно. Но, бывало, попадется дело — ни одному местному вору не по зубам. Слух об этом каким-то таинственным образом переползал границу, и жулики Мадрида, Вальпараисо, Гаваны или, скажем, Марселя, узнав, что в Рио-де-Жанейро наклюнулась недурная, хоть и опасная, работенка, мчались за тысячи километров попытать счастья. Удавался номер — сматывали удочки, нет — отдыхали в тюрьме. Вот так и отец однажды клюнул на живца: удачно сработал одно маленькое дельце, но провалился на большом, и тогда Педро, как всегда, скорее из любви к искусству, чем из корысти, стал для него скорой помощью, кислородной подушкой.
Но на этот раз его визит был вхолостую. Хотя в Буэнос-Айресе он знал все ходы и выходы, но не ради этого совершил он свое длинное путешествие:
— Sendo ainda garoto, menino, já tive muitos desejos de conhecer Buenos-Aires, mas nunca pode fize-lo; nao por falta de plata, minha senora Rosalia, pois muitas vezes os meus companheiros me arranjaram mais do necesario, senão porque o trabalho nao me deixaba tempo; tinha de esperar a um, atender ao outro, ajudar a este, esconder àquele! Finalmente, no ano pasado, fiquei livre, sem coisa alguma a fazer… Os rapazes não queriam ir pra о Brasil: o novo codigo penal lhes da medo; deportaçao para o Acre, muitos anos de trabalho, a febre amarela. Comtudo, seria coisa de se habituar, como aqui, onde mandam agora a gente pra Sierra Chica e a Terra do Fogo, e como bem sabe, os dois penais estão repletos. Comecei a preparar viagem e estava pronto pra embarcar, mas não me deixaram. Por que? Você não sai do Brasil, vosê é malandro fino, muito experto e ladino, você este muito ligabo a nós! Não vai pra Buenos Aires, não faz lá muito frio. Falei com o chefe. E este a mesma coisa: o caboclo Pedro quer ir-se embora? Quer nos deixar? Você é muito ingrato. O que é que te falta aqui?.. Sempre a mesma história… Embarquei pela força e pela força fui desembarcado; ofereci dinheiro aos agentes. Não, Pedro, dinheiro não! Não faltava mais, aceitar dinheiro dos amigos! Não está direito! Pois então, que é que vocês querem? Que você fique connosco, o Río precisa de ti. Cristo! Mas eu preciso ir pra Buenos Aires; olha minha passagem! Deixa-lá isso, nos to pagaremos. Finalmente, um amigo me disse; seu Pedro, sempre acreditei que eras um rapaz inteligente; vejo que me enganei. Por que queres ir em barco e por mar, se podes ir por terra o pelos rios? Es un mulato besta! E fiz a viajem por terra e pelos rios; adoeci, parei ao hospital; quase que morri; e me roubaron a gaita, о dinheiro, a mim, que nunca tinha trabalhado para ganha-lo. Como seguir, viajem? A pé? Nadando? Não podia voltar pra tras estava longe do Rio e eu queria conhecer Buenos Aires. Nao sei jogar e a mais como jogar sem dinheiro? A que pedir? Todos eram honrados. Não me restava senão uma coisa a fazer: trabalhar; trabalhar a teus anos, Pedro! Mas, de que? Não sabes fazer nada, nem mesmo roubar. Foi entao que Deus me iluminou: os barcos nao se movem sos; pra isso estão os marinheiros. Mas la não havia barcos; estavam muito longe e pra chegar lá era preciso caminhar muito, cruzar rios, pântanos, mas… lancei-me a rota. Já nem sei quantos meses há que me encontro viajando, a pé ou num barco, metido no barro, comido pelos bichos, perseguido pelos policias em terra, pelos contramestres de a bordo, trabalhando de fogoeiro, de carregador, de marinheiro. Mas cheguei, minha senora Rosalia, e estou muito contente!
[15]
