Оливия Лодер учится в Мун-Хол-колледже – специализированной школе для дислексиков (в Великобритании таких всего четыре). В обычной школе ей настолько не хватало умелой поддержки педагогов, что она написала пронзительное письмо Майклу Гоуву, тогдашнему министру образования, и он откликнулся.
Теперь она совместно с Генри Уинклером (также известным как Фонзи) пытается обратить внимание широкой общественности на проблему дислексии. Она еще в начале пути, и ваша поддержка будет неоценима. Подпишитесь в Twitter на блог Оливии (@ LoderOlivia) или ее отца Тима Лодера (@LoderTim; он занимается проблемами дислексиков в тесном сотрудничестве с Британской ассоциацией дислексии и другими родителями). Оливия прославилась еще и тем, что ее цифровое приложение для учеников с дислексией было выбрано из сотен других вариантов, присланных детьми с разных концов планеты. Теперь названное в ее честь приложение http://www.oliviareader.com доступно всем. А самой Оливии присвоено звание представителя от детей при Британской ассоциации дислексии. Так пусть же ее голос услышат!
С разрешения семьи Лодер я публикую здесь то самое рукописное письмо Оливии. Оно было послано министру образования вместе с печатным вариантом, приложенным отцом девочки. В ответном письме Майкл Гоув поблагодарил Оливию за то, что она нашла время написать ему. Из письма видно, что Оливия всей душой жаждет помогать детям с дислексией. Я очень признательна, что она разрешила мне поделиться с вами своей историей.
«Уважаемый Майкл Гоув,
Мне 11 лет, и у меня дислексия. К счастью, я учусь в Мун-Хол-колледже, специализированной школе для дислексиков. До этого я поменяла три обычные школы. В первой, где я училась с четырех до пяти лет, меня ужасно дразнили, а учителя совсем не помогали, в итоге я начала лысеть.
Потом мы переехали, и я перешла в другую школу. Опять в государственную. Там я проучилась с пяти до восьми лет. Это был кошмар. Учителя не помогали, дети дразнили. Я так ненавидела школу, что постоянно отлынивала от уроков (притворялась больной). Как только мы получили заключение о моей особой образовательной потребности, я сразу же перешла в Мун-Хол-колледж. Если бы вы знали, какое это было счастье! Я проучилась здесь с восьми до 11 лет. За три года мои навыки чтения повысились с уровня шести лет (примерно) до 16, так что разница налицо.
После шестого класса я, как и все, пошла в среднюю школу. Мы с родителями решили, что я осилю государственную, но как же мы оказались НЕПРАВЫ! После трех жутких недель моя мама, специалист по обучению дислексиков и просто прекрасная мама, решила перевести меня на домашнее обучение. Мы понимали, что это хорошо, но не оптимально, знали о том, что есть Mун-Хол-колледж, меня взяли, и вот я снова здесь!
Я вам пишу все это для того, чтобы рассказать, как в государственных школах относятся к дислексикам. Мы чувствуем себя ни на что не годными, будто мы – забившийся в ботинок камушек, который не терпится вытряхнуть, а ведь это нехорошо.
Вот почему детям вроде меня нужно больше помогать, или на время переводить в специализированные школы для дислексиков, или хоть как-то помогать. Ведь все, кто через это прошел, испытывают в конце большое, большое, большое, БОЛЬШОЕ облегчение.
В стране всего четыре школы для дислексиков, и они очень дорогие. Чтобы платить за Мун-Холл колледж, маме пришлось устроиться туда на работу. Должно быть больше поддержки, ведь я, Оливия Лодер, ничем особенно не отличаюсь от других детей – я просто хочу изменить мир к лучшему, хочу помочь таким же, как и я, получить хорошее образование. Хочу действовать и видеть, что образование меняется в лучшую сторону.
Поэтому, мистер Майкл Гоув, серьезно задумайтесь о таких, как я.
Спасибо
Оливия Лодер
06.12.2013»
Второй Оливии 20 лет, она дочь Яна Гилберта и тоже дислексик. Несмотря на то что школа ей далась с большим трудом, она получила международный диплом бакалавра и изучает джаз в Уэльском королевском колледже музыкальных и театральных искусств (помните, как важно помочь детям-дислексикам открыть свой дар!). Как-то она сказала отцу, что в принципе ей нравится быть дислексиком. На вопрос «Почему?» Оливия ответила рисунком (см. ниже).
6. Эта работа в группах: ее или любят, или ненавидят
Я ХОЧУ, ЧТОБЫ МОИ УЧЕНИКИ РАБОТАЛИ В ГРУППАХ, А ЗАВУЧ НАСТАИВАЕТ, ЧТОБЫ ОНИ СИДЕЛИ ПО РЯДАМ. НЕКОТОРЫЕ ПОЛИТИКИ УТВЕРЖДАЮТ, ЧТО ГРУППОВАЯ РАБОТА БЕСПОЛЕЗНА. ЧТО ЖЕ МНЕ ДЕЛАТЬ?
Мне нравится ваш подход! Зачем вам разрешение завуча, если выбранная методика подходит вашим ученикам? Если вы видите, что при работе в группах они начинают мыслить творчески, спорить и общаться, а класс на время превращается в веселую игровую площадку, где дети делятся идеями и мыслями, – тогда вперед!
По мне, рассаживание детей по рядам отдает строевой подготовкой. Кто-то, возможно, скажет, что это хорошо, но обучение в таком виде скорее напоминает инструктаж и не всегда способно предложить учащимся множество разнообразных обучающих подходов. Если они сидят рядами и вы попросите их объединиться в группы, целая вечность уйдет только на то, чтобы передвинуть столы и стулья. (Это если есть столы – в некоторых школах нет и этого. Я вспоминаю, как в Гане, где я недавно побывала, дети теснились на деревянных скамейках. Когда я попросила отодвинуть скамейки в сторону и сесть, где им заблагорассудится, они естественным образом разделились на учебные коллективы – группы! И им тут же стало гораздо интереснее!)
Дети, работающие в группах или командах, умеют лучше слушать; они учатся делиться знаниями, договариваться и подбрасывать друг другу идеи. Происходит это так: идея, высказанная одним ребенком, наталкивает второго на новую мысль, которая цепляется за нечто, предложенное третьим, или рождает совершенно иную идею, о которой вообще никто не помышлял.
