Вокруг снова сомкнулась больничная тишина. В полумраке он заметил, что Севджи повернула голову и смотрит в окно.
– И ты уже всего достиг? – тихонько спросила она.
– Нет. Пока нет. – Он прокашлялся, нахмурился: – Но я иду к ним. И это работает. Сазерленд был прав.
На мгновение показалось, что она не слушает, полностью уйдя мыслями во тьму за оконным стеклом. Потом она снова повернулась к Карлу, и ее волосы с сухим шорохом скользнули по подушке.
– А ты хочешь узнать мою тайну?
– Конечно.
– Три года назад я собиралась кое-кого убить.
– Правда?
– Да, я знаю. Все люди время от времени думают о том, чтобы кого-то прикончить. Но у меня все было серьезно. Я села и спланировала убийство. Среди моих знакомых есть копы и экс-копы, которые многим мне обязаны. Давно, когда я только пару лет работала патрульной и была наивной и неискушенной, произошел инцидент со случайным убийством. – Она слегка кашлянула. – Это долгая история, не буду утомлять тебя подробностями. Один допрос перешел границы дозволенного. Я была там в это время, видела, как все произошло. Думаю, кто-то мог бы сказать, что я стала соучастницей, и отдел внутренних расследований определенно был склонен смотреть на дело именно так. На меня стали давить, хотели, чтобы я дала показания в обмен на иммунитет. Но доказать, что я присутствовала тогда в допросной, было невозможно, а стучать я не стала, стояла на своем, и полдела развалилось. Через девять лет после этого, то есть, как я тебе и сказала, три года назад, в Нью-Йорке были ребята, которые благодаря мне сохранили полицейские значки. Были и другие ребята, которые, если бы не я, оказались в тюрьме. Я могла это сделать, Карл. Могла осуществить свой план.
Она снова раскашлялась. Карл приподнял ее, поднес к губам салфетку и сидел так, пока она не прочистила легкие, а потом отер ей рот. Дал отхлебнуть воды, нежно опустил на подушку. Отер пот со лба другой салфеткой, подождал, пока стабилизируется дыхание. Склонился к ней:
– И кого ты хотела убить?
– Эми Вестхофф, – горько сказала Севджи. – Эту суку тупую, которая убила Итана.
– Ты же говорила, за ним пришел спецназ.
– Да. Но ведь кто-то настучал на него, кто-то узнал, что он – тринадцатый, и сообщил об этом в местное отделение АГЗООН. Помнишь, я рассказывала тебе в Стамбуле, что до меня Итан встречался с белобрысой чирлидершей из инфоотдела?
– Смутно.
– Эта белобрысая и есть Вестхофф. В ту неделю, когда Итан переехал ко мне, она подловила меня в коридоре возле моего кабинета, оскорбляла и орала, что я просто не понимаю, во что ввязываюсь. Говорила, что развалит на хер и мою жизнь, и жизнь Итана, если я не отступлюсь.
– Думаешь, она была в курсе, что Итан – тринадцатый?
– Не знаю. Скорее всего, тогда еще нет. Если бы знала, думаю, стала бы шантажировать его этим, когда он попытался от нее уйти.
– Может, она и шантажировала, просто Итан тебе не сказал.
Севджи надолго замолчала, обдумывая эти слова. Карл склонил голову в одну сторону, потом в другую, разрабатывая затекшую шею.
– Не думаю, что тогда она знала, – произнесла наконец Севджи. – Может, у нее возникали подозрения. Честно говоря, у меня они тоже возникали даже до того, как объявился Киган и все испортил. Знаешь, женщины не могут не думать время от времени о таких вещах, ведь на тему тринадцатых придумана куча всяких страшилок. Все эти предупреждения об опасности, вся эта сексуальная паника, возникающая каждый раз, когда кто-то сбегает из Симаррона или Тананы. Правда о тринадцатых, как опознать тринадцатого, как вы, тринадцатые, предположительно должны выглядеть, что отличает вас от обычных людей. Характерные черты, бесплатные телефонные номера для доносов, информация на публичных сайтах, и каждый раз неизменные отголоски в средствах, мать их, массовой информации. Знаешь, я как-то раз дожидалась в приемной своего адвоката и листала дамский журнал. Там была статья: «Ты спишь с тринадцатым – тринадцать явных признаков укажут на это». Ну и всякая подобная чушь.
Она дернулась в постели от отчаяния и безнадежности. Дыхание ее стало хриплым и неровным, в голосе звучало нетерпение:
– В любом случае, было ей известно или нет, я чертовски хорошо знаю, что она следила за Итаном. А потом, когда мы облажались, когда расслабились, избавившись от Кигана, у нее появился шанс.
– Она знала о твоей беременности?
– Ну мы ведь не скрывали. На четвертом месяце по мне уже стало заметно, а на пятом я перешла на неполный рабочий день. Конечно, она знала, все вокруг знали. – Севджи замолчала и опять подождала, пока восстановится дыхание: – Дело не в этом. Когда я забеременела, в Итане что-то изменилось. Тогда он начал искать свою генетическую мать. Он и раньше всегда говорил, что этим надо заняться, что ему, мол, хочется узнать, кто его настоящая мать, но когда мы ждали малыша…
– Именно генетическую мать, не суррогатную?
– Нет. С суррогатной все дела были закончены. Он ни разу не захотел снова ее увидеть. Никогда не говорил о ней со мной. Но он зациклился на поисках Патти. А младенец подтолкнул его к действиям.
Карл увидел возможную связь:
– Думаешь, он обратился к этой Вестхофф, чтобы она помогла с поисками?
– Не знаю. Но он ходил в инфоотдел, это точно, он мне говорил, что собирается. Там самая подходящая для этого аппаратура, и знакомые у него были, не только Эми. – Карл увидел, как ее лежащие на простыни руки сжались в кулаки. – Но Эми знала. Она подошла ко мне на улице, поздравила с будущим ребенком, сказала, мол, здорово, что Итан снова стал поддерживать отношения с семьей. Я рассказала об этом Итану, но… – не поднимая головы с подушки, Севджи покрутила ею из стороны в сторону, – я же говорю, мы стали тогда хер знает какие благодушные и беспечные.
– Есть какие-то доказательства, что Вестхофф настучала в АГЗООН?
– Прямые доказательства? – Карл подумал, что она улыбается во мраке. – Нет. Но помнишь, я говорила тебе, что кто-то из нашего отдела предупредил Итана, что за ним идут?
– Да, ты говорила, звонили из Центрального района.
– Да. – Она по-прежнему бледно улыбалась. – Инфоотдел в центре города. И один сержант оттуда сказал мне, что Эми Вестхофф весь день вела себя странно. Она была чем-то взволнована, все время выходила из кабинета, потом возвращалась и снова выходила. Звонок поступил с пятого этажа того же здания, из пустого кабинета, она легко могла там оказаться.
– Могла. Но ты говоришь, у него было много друзей в департаменте инфопреступлений.
– Никто из них не знал о спецназе. Никто, кроме человека, который настучал на Итана.
– А у него не могло быть друзей среди командиров спецназа? Или, может быть, в городской администрации?
– Конечно, и они молчали до тех пор, пока не стало поздно. А чтобы позвонить, ехали через весь город в центральный участок и поднимались в кабинет на пятом этаже, который, как им вдруг посчастливилось узнать, как раз оказался пустым. Ладно тебе, Карл. Дай мне, на хрен, передышку.
