Нортон снова опустился на скамью.
– Думаешь, только у тебя так? – пробормотал он. – Думаешь, мы сейчас чувствуем что-то другое?
– Понятия не имею. Но чувствовать и делать – это совершенно разные вещи. Вообще-то на Марсе есть такой парень, Сазерленд, так вот он говорит, что люди построили всю свою цивилизацию в зазоре между этими двумя понятиями. Прав ли он? И тут я тоже не имею понятия. Но одно знаю точно: около часа назад, – Карл махнул рукой в сторону больницы, – Мурат Эртекин чувствовал, что хочет избавить дочь от мучений. Но он не смог или не захотел это сделать. Я не осуждаю его за решение, как не стану осуждать тебя, если ты не пойдешь со мной, если сделаешь другой выбор. Может, у вас, людей, такого рода штуки впаяны не слишком глубоко. Во всяком случае, именно это говорили нам в «Скопе». Нас учили, что мы особенные потому, что способны делать то, для чего у создавшего нас общества кишка тонка.
– Ну да, – горько проговорил Нортон, – давай, верь во все, что написано на плакатах для рекрутов, почему нет?
– Я не сказал, что верю, я сказал, что нам это внушали. Я не обязан верить, что так и есть. Но лозунги на плакатах определенно не срабатывают как следует ни с нами, ни с людьми. – Карл вздохнул. – Слушай, Нортон, я не знаю, может, и правильно, что у тебя кишка тонка целенаправленно кого-то убить, что ты забыл, как это делается. Может, это хорошо. Может, это делает тебя лучшей личностью, чем я, лучшим членом общества, вообще – лучшим человеком. Я не знаю и знать не хочу, для меня это не имеет значения. Я собираюсь уничтожить Онбекенда, я собираюсь уничтожить любого, кто встанет на моем пути. А теперь ответь, ты со мной или нет?
В гостинице для него нашлись будничные, мирские дела. В последние четыре дня жизни Севджи его собственное существование застыло, он не делал ничего, только сидел у ее постели и ждал. На нем была та же одежда, что и в день, когда Севджи подстрелили, а за такой срок даже ткань от «МарсТех» начинает выглядеть неопрятно. Он снял с себя все и отослал в чистку. Заказал в гостиничном каталоге нечто похожее, оделся и отправился на поиски телефона. Он предполагал, что телефон можно заказать вместе с одеждой, но привычная осторожность остановила его. К тому же ему нужно бы пройтись, то ли уходя от чего-то, то ли, наоборот, двигаясь чему-то навстречу. Что-то гнало вперед, эта потребность будто угнездилась в пустом желудке и поднималась кверху крошечными пузырьками.
– С кузеном Бамбарена ничего не вышло, – сказал Нортон, когда они возвращались в город. Он так плюхнулся на заднее сиденье такси, будто у него отказали суставы. – Так что, если ты ищешь способ к нему подобраться, забудь. Мы узнали имя, Суэрте Феррер, он известей на улицах как Maldicion
[73], одно время работал по мелочи на иисуслендские familias. Потом отсидел три года в тюрьме Южной Калифорнии за связи с организованной преступностью, а сейчас след его затерялся.
– Н-джинны не смогли его найти?
– Он ушел со всех радаров где-то в Республике, а я не могу организовать там поиск, не спровоцировав серьезный дипломатический инцидент. Мы не ходим там в любимчиках, после того как вытащили тебя из флоридской тюрьмы.
– Ты не думал подключить местный полицейский департамент?
– Чей – местный? – Нортон пустым взглядом смотрел в окно. – Судя по нашим данным, Феррер может оказаться в любом из дюжины штатов. К тому же бюджет иисуслендской полиции не предполагает использование собственных н-джиннов.
– Поэтому они платят за н-джиннов Штата Кольца.
– Да, так они и делают. Но это серьезные расходы, а половине департаментов приходится напрягаться, чтобы хотя бы вовремя выплачивать зарплаты и содержать в порядке оборудование. С той стороны границы десятилетиями снижают налоги, которые идут на финансирование госслужб. В таких обстоятельствах я не могу названивать главным детективам по всей Республике и просить их купить н-джинное время, чтобы отследить мелкого бандита, о котором они никогда не слышали, при отсутствии ордера и каких-либо подозрений, – просто на том основании, что он приходится родственником кому-то, кого мы невзлюбили.
Карл кивнул. Покинув больницу, он обнаружил, что в мыслях присутствует несколько возбужденная ясность, как бывает под воздействием синдрайва. Севджи больше нет, память о ней лежит на специальной полочке, на которую можно будет залезть позже, когда ему потребуется разозлиться, а без Севджи он мог спокойно следовать к поставленной цели. Перебрав в уме цепочку взаимосвязей, которая привела к Ферреру, он вычленил нужное звено.
– Нортон?
Функционер КОЛИН отозвался невнятным звуком.
– Насколько сложно будет получить доступ к еще не прошедшим лицензирование разработкам «Марсианских технологий»?
В северной части китайского квартала Карл более или менее наугад вышел к непритязательному фасаду с зеленой неоновой надписью «Одноразовые телефоны» в витрине. Он зашел туда, приобрел упаковку одноразовых телефонов, снова вышел наружу и оказался на холодной вечерней улице в неожиданном одиночестве. За время, которое он провел в магазине, все остальные словно бы нашли неотложные поводы немедленно убраться подальше. Накатило мучительное ощущение нереальности и внезапное желание вернуться в магазин, проверить, там ли женщина, которая его обслуживала, или, быть может, она уступила место за прилавком улыбающейся Елене Агирре.
Он скривился, осмотрелся, отметил взглядом Телеграф-Хилл
[74] и тупой, похожий на палец выступ Койт-Тауэр
[75] на горизонте. Двинулся в ту сторону. Дымный вечерний свет начал меркнуть, над городом загорались огни. Он вышел на Коламбус-авеню, и город вокруг него взрывообразно вернулся к жизни. В обоих направлениях сновали «капли», и его ушей достигло приглушенное ворчание их двигателей. На пешеходном переходе он присоединился к другим людям, дождался вместе с ними промежутка в потоке транспорта, вместе с остальными поспешно перешел дорогу и зашагал по Вашингтон-сквер. Тут было еще больше жизни, больше живых созданий. Посреди газона только что закончился матч по софтболу, и участники брели среди деревьев, расходясь по домам. Высокий изможденный мужчина в черном рванье остановил Карла и дрожащими руками протянул ему миску для подаяний. К рубашке был приколот значок с какими-то китайскими иероглифами. Карл выстрелил в него своим фирменным взглядом пошел-на хер-с-моего-пути, но это не сработало.
– Майдификаунт, – осипшим голосом сказал человек, суя ему миску. – Майдификаунт.
Карл встретился со взглядом запавших глаз на вытянутом пергаментном лице. С усилием сдержал и без того подступавшую ярость.
– Я не понимаю вас, – нарочито размеренно сказал он и ткнул пальцем в китайские письмена: – Мне это не прочесть.
