– Я встретил одного такого прошлой ночью, – сказал Марсалис.
Джефф мигнул:
– Модификанта из Харбина? Где?
– Здесь. В городе.
– Здесь? Господи… – Джефф посмотрел на Нортона: – И ты тоже его видел?
Нортон отрицательно покачал головой.
– Так. – Джефф развел руками. – Это чертовски серьезно, Том. Если здесь объявились модификанты из Харбина, велики шансы, что они работают на Второй отдел.
– Нет. – Марсалис встал, подошел к окну. – У меня с ней был довольно долгий разговор. Ей удалось сбежать от Второго отдела некоторое время назад.
– Вот как! – Джефф нахмурился. – И на кого она работает сейчас?
– Она работает на вас, Джефф, – сказал черный человек.
Мгновение повисшей тишины, которое, казалось, поскрипывало и покачивалось, как висельник. Нортон вгляделся в глаза брата и увидел в них все, что требовалось. Потом Джефф резко отвел взгляд, повернулся и уставился на Марсалиса. Тринадцатый так и стоял лицом к окну. Джефф посмотрел на его неподвижную широкую спину в куртке с надписью «С(т)игма» и снова обернулся к брату:
– Том?
Нортон залез в карман и извлек телефон. Посмотрел в лицо Джеффа и большим пальцем нажал клавишу воспроизведения.
– Гуава Даймонд?
– На связи.
– Мы ничем не можем помочь, Гуава Даймонд. Повторяю, ничем не можем помочь. Предлагаю…
– Вы – что? Ты, дерьма кусок, потаскун бонобий, скажи лучше, что я ослышалась.
– У нас возникли сложности. Мы не можем вмешаться. Мне жаль, Гуава Даймонд, но вам придется действовать самостоятельно.
– Тебе, на хер, будет очень жаль, если мы выберемся из этого целыми.
– Гуава Даймонд, повторяю, мы не можем вмешаться. Предлагаю немедленно прибегнуть к «Ящеру» и покинуть «Кота Булгакова», пока это еще возможно. Вероятно, у вас еще есть время.
Пауза.
– Ты труп, Клешня-контроль, сука.
Шипение помех.
Еще несколько мгновений все они слушали белый шум, как будто это был последний сеанс связи с упавшим в океан самолетом. Нортон выключил воспроизведение.
– Это ты, Джефф, – спокойно сказал он. – Только попробуй сказать, что нет.
– Том, ты же знаешь, голос можно подделать так же легко, как…
И замолчал, когда руки Марсалиса тяжело опустились сзади ему на плечи. Тот склонился к нему и сказал:
– Не надо.
Джефф впился взглядом в Нортона:
– Том? Том, я же, блин, твой брат, ну господи боже!
Нортон кивнул:
– Да. Тебе лучше рассказать нам все, что знаешь.
– Том, не может быть, чтобы ты серьезно…
– Севджи мертва! – внезапно заорал Нортон, трясясь, горло моментально опухло от крика, в голове вихрем закружились больничные воспоминания. – Она, на хрен, мертва, Джефф, потому что ты скрыл это от меня. Она мертва!
Руки Марсалиса оставались там же, где и были. Нортон стиснул зубы, пытаясь унять дрожь, которая никак не прекращалась. Он крепко сжал губы, тяжело дыша.
– Дерьма кусок, потаскун бонобий, – наконец выпалил он. – Правильно она тебя назвала, а, Джефф? Она хорошо тебя знает.
– Том, ты не понимаешь…
– Да, мы пока не понимаем, – сказал Марсалис. – Он поднял одну руку и ободряюще хлопнул Джеффа по плечу: – Но ты нам сейчас все объяснишь.
– Я… – Джефф помотал головой. – Вы не понимаете, я не могу.
Марсалис поднял голову и посмотрел прямо на Нортона. Тому показалось, что кто-то пнул его в живот, от чего он ощутил тошноту, но и – каким-то образом – освобождение. Он кивнул.
Впившись скрюченными пальцами одной руки в горло Джеффа Нортона, черный человек отволок его к дивану. Другая рука Марсалиса обвилась вокруг грудной клетки старшего из братьев, блокировав одну руку. Джефф издал потрясенный, булькающий звук и попытался избавиться от хватки Марсалиса, молотя его единственной свободной рукой. Марсалис перехватил ее за запястье, увел в сторону. Джефф трепыхался, пытаясь освободиться, но безрезультатно.
– Нет, это ты не понимаешь, – холодно сказал Марсалис. Таким же голосом, только на кечуа, он говорил, обращаясь к Гутьерресу, вспомнил Нортон. – Кто-то должен ответить за Севджи Эртекин своей кровью. Кто-то должен умереть. Сию минуту у нас есть ты. Если ты не сдашь нам кого-то еще, тебе и умирать. Если ты попытаешься утаить от меня то, что знаешь, ШТК-Без найдет тебя в заливе с переломанными костями и выколотыми глазами.
Нортон смотрел. Заставлял себя смотреть. Джефф лихорадочно цеплялся за брата взглядом, его лицо посинело. Но в голове крутились картины угасания Севджи, заставляя Тома оставаться на месте и смотреть.
– Ты убил ее, Джефф, – сказал он тем тихим, рассудительным голосом, который порой бывает у людей на грани безумия. – Кто-то должен заплатить.
– Онбекенд! – раздался придушенный, почти невнятный хрип.
Марсалис понял смысл сказанного, когда Нортон еще пытался сложить из отдельных слогов целое слово. Он ослабил хватку и вывернул Джеффу руку, заставив того распластаться на диване. Потом сильно прижал его щекой к обивке, давя костяшками пальцев на висок. Джефф, кашляя и задыхаясь, шумно втягивал воздух, глаза его наполнились слезами.
– Что Онбекенд? – спросил Нортон.
Ощущение безумия, от которого голова шла кругом, не проходило, подступало, как уличная банда. Из глубин ужаса от всего происходящего Нортон мимолетно подумал: может быть, тринадцатые ощущают мир именно так? И, чтобы жить, как Марсалис и Меррин, это нужно принять? Интересно, легко ли это сделать, и удастся ли потом вернуть все назад и стать прежним?
Джефф издал несколько задыхающихся звуков.
– Что Онбекенд?
– Хорошо, я расскажу вам, я, на хер, все вам расскажу. – Голос Джеффа звучал надтреснуто. Он прекратил попытки освободиться. Лежал на диване, хватал ртом воздух, орошал медленными слезами обивку. – Только дайте мне сесть. Пожалуйста.
Марсалис снова бросил быстрый взгляд на Нортона. Тот кивнул. «Мой брат не солдат и не бандит, – накануне ночью сказал он тринадцатому. – Он недостаточно крут психологически, он не выстоит. Делай, как я скажу, и мы узнаем от него все, что нужно».
Марсалис вздернул Джеффа в сидячее положение. Отошел к столу и скрестил руки на груди:
– Ну что ж, послушаем.
Взгляд Джеффа переместился от тринадцатого к брату. Их глаза встретились.
– Том…
– Ты его слышал, Джефф. Теперь мы хотим тебя услышать.
Оборона Джеффа, казалось, рухнула. Он задрожал. Марсалис и Нортон переглянулись. Нортон поднял руку с колена, подожди мол. Джефф потер лицо обеими руками, провел по волосам ото лба к затылку. Громко всхлипнул, промокнул глаза. «Да, Джефф, плачь. – Нортон поймал себя на этих мыслях и был до глубины души потрясен их жестокостью. – Плачь, на хер, так же, как и все мы плакали. Как Севджи, и я, и Марсалис, и Меган, и Нюинг за всех, кого я, на хер, знаю, и еще многих-многих других. Хотел быть альфа-самцом, старший брат? Милости просим!»
