Запиликал коммуникатор. Женька ответила на автомате и услышала взволнованный голос Рокена:
– Ева? Милая! С тобой всё в порядке?
Она растерялась.
– Ну да…
– Только не падай в обморок и беги на мостик! Талех жив!
Восклицание «не может быть» застряло у неё в глотке. Она едва не вышибла дверь и оказалась в объятиях Сирила.
– Я знаю, – кричала она на бегу. Изумлённый шакрен едва поспевал за ней. Женька влетела в рубку в тот момент, когда Дмитрий принимал сигнал. Голос командора прозвучал неожиданно весело и насмешливо. И так знакомо… У Женьки от радости подкосились коленки.
– Ого! Какой тут у вас кавардак, ребята. Знатная была вечеринка?
– Талех! Как мы рады тебя слышать!
– Я тоже.
– Командор?!
– Он самый. Не ждали, бездельники? Понравилось куролесить без меня? Типа, кот из дому – мыши в пляс? Совсем распоясались! Да тащите уж эту штуку на станцию! Сколько можно трепаться?
Глава 68
Возврат к девяносто пятому дню и снова девяносто девятый
Талех остался в рубке. Ждал, когда накроет взрывом и надеялся, что смерть будет красивой и быстрой. Командор всё ещё пребывал в облике гатрака, и его это забавляло… Внезапно что-то впилось в висок, и он отключился…
Очнулся в скрюченном состоянии внутри металлической капсулы, пристегнутым к железной скобе… Рядом кто-то сопел. Командор осмотрел тесное цилиндрическое пространство. Никакого обзора, только маленький иллюминатор сбоку. Нет и намёка на регуляторы гравитации. Талех плавал в гуще собственных игл, насколько было возможно в таком узком месте. Снизу подплыла ухмыляющаяся рожа Крэспэрота.
– Очнулся, братец. Какой же ты недогатрак. Древний приём для обуздания юнцов и в отключке.
– Иглой в висок? – хрипло переспросил Талех. – Очень своевременно. Где это мы?
– В космосе. Прямо над тем безобразием, что ты устроил. Смотри.
Крэспэрот потянул за рычаг, капсула накренилась, и в иллюминаторе отразилось разбухающее пятно антивещества. Далеко внизу. Сперва взрыв, потом сжатие… И знакомый кораблик на границе.
– Нас они не видят. Радары не могут засечь спасательную капсулу.
Талех бессильно наблюдал, как исчезал на сверхскорости дракон… Ещё держался энергетический след, когда Крэспэрот вновь развернул капсулу. Все приборы оказались на потолке. То есть, условно в верхней части или в передней. Это как наклонить. Крэспэрот добрался туда по скобам, что-то переключил, и в иллюминаторе полыхнуло красным.
– Где мы? – повторил командор. – И как сюда попали?
Физиономия Крэспэрота снова приблизилась.
– Я же говорю, в спасательной капсуле. Нас выбросило катапультой.
– Какой ещё катапультой?
– Сюрприз, братец!
Талех нахмурился.
– Я знаю астероиды. Там нет никаких…
– Не Андаррани… Катапульта была только на главном астероиде. Дальность полёта капсулы и скорость так велика, что нас выбросило за пару минут до взрыва за пределы досягаемости. Удивлён?
– Ты затащил меня в катапульту?
– Зачем спрашивать? Разве не очевидно?
– Почему?
– Спасти.
– Оставил бы умирать.
– Я предпочёл унизить тебя, братец.
Талех усмехнулся.
– Да я не против. Зато жив остался.
– Ах ты, джамрану, – почти ласково пропел Крэспэрот. – Пока что жив… Это мне решать.
– А всё-таки. Зачем ты меня спас?
– Сам говорил. Мы связаны. У нас общие гены. Вот и подумай. Если я не могу продолжиться, то за меня это сделаешь ты. Да-да, ты, братец. Наплодишь маленьких джамрану с гатракской ДНК. Моими генами. Ты знаешь, что эти признаки сильнее доминируют с каждым поколением? А? Не знал? Подарочек неотрадиционалистов. Я слышал, как они обсуждали, когда ты валялся без памяти. Это генетически неустранимо. Подумай, кого произведёшь на свет.
– А если не стану?
– Станешь! Ещё как станешь. Теперь есть с кем. Я слышал последние слова о твоей… Как вы их называете? Самке. Прежняя-то джамранка оказалась умна и дальновидна. Не захотела связываться с полугатраком. А землянка – глупа и безрассудна. С неё станется.
– Посмотрим. Гибель всё равно неизбежна. В этой капсуле мы лишь отсрочим смерть.
– Ох, бедный младшенький братец… Думал, знаешь гатраков? Гатраки не складывают всех симбиогентов в один чан, придурок. Я послал сигнал и установил маяк. Скоро нас заберут…
Помимо пристёгнутых конечностей и тесноты, Талех вскоре ощутил новое неудобство. Он становился прежним. Броня теперь явно была велика. До инъектора не дотянуться.
– Тебе помочь, братец? – издевался гатрак.
Время тянулось медленно. Неизвестно сколько его прошло. Окончательно затекли руки и ноги, когда Крэспэрот сжалился и отстегнул командора от скобы.
– И так никуда не денешься, – презрительно фыркнул.
Он был прав. А Талеху всё равно мешала броня.
– Капсула рассчитана на одного, – объяснил Крэспэрот, припирая командора к внутренней поверхности и картинно играя кинжалом. – Приласкал бы тебя напоследок. Да места мало… И кровь разлетится по всей капсуле…
Командор молчал.
– Ответить нечего?
– А что говорить? – попытка пожать плечами не удалась. – Хочешь услышать от меня спасибо? Не знаю. Зависит от результата. Я не просил…
– Точно! Не просил. Однако я не забыл, как ты пытался спасти меня. Как смешно напоминал о моих слабостях в плену. Это меня позабавило. Я подумал: а почему бы и нет? Но помни, теперь у тебя передо мной должок. И когда-нибудь я вернусь за ним…
Так они и болтались почти двое суток, практически породнившись, ни на минуту не забывая о ненависти.
– Не волнуйся, – успокаивал Крэспэрот. – Воздуха хватит надолго. Внизу есть маски и баллоны с водой. И портативный биоклозет. А если за нами вовремя не успеют, я выкину тебя отсюда. Так у меня больше шансов.
– И кто же за нами придёт?
– Мои воины. Мой астероид пострадал, небоеспособен и потому оставлен в резерве. Но передвигаться вполне может.
– Что, уже починились? – лукаво поинтересовался Талех.
– Ох, не паясничай, братец. А то припечатаю.
В подтверждение командор получил ощутимый тычок в живот, несмотря на доспехи.
– Мой корабль следовал за армадой на расстоянии. Я предвидел какую-нибудь пакость с твоей стороны и не ошибся.
Талех усмехнулся.
– Ах да! Я и забыл, что в тебе гены джамрану. Мои гены…
