Через минуту память вернулась, и не осталось сомнений в том, что именно они сделали вместе в алькове под музыку. И ведь Женя сама хотела этого, в ясном уме и твёрдой памяти. То есть, вчера ей так казалось…
Вчера и Рокен выглядел самым желанным, а сегодня не терпелось выдрать ему все его разноцветные патлы. Он точно чем-то её накачал… Какой-то джамранской дурью… Рок! Вот о чём не стоило жалеть ни секунды. А вот надрать Рокену задницу, пожалуй следовало.
Женька кряхтя дотащилась до ванной. Глянула в зеркало на помятую физиономию и круги под глазами. И принялась распекать себя:
«Всю ночь! Надо же так отрываться всю ночь! Будто впервые в жизни увидела голого мужчину и поняла, что с ним можно делать. Ну что, Женечка? Допрыгалась?! Тоже мне, героиня фильма «Земные девушки легкодоступны». Без году неделя на станции, а уже пустилась во все тяжкие с первым встречным. И молись, чтобы начальство не узнало! И никто больше. Слышишь?! Никто! Иначе заработаешь себе дурную славу. Если ещё не заработала. И поделом!».
С другой стороны… Какая разница? Теоретически её здесь нет и соответственно никаких моральных ограничений тоже…
Душ слегка привёл Женьку в чувство. Она вышла с полотенцем на голове, напевая мотивчик из Sirenia. Глянула на часы и заметалась по комнате, хватая вещи. На часах горело без пяти одиннадцать.
Почему её не разбудили?! «А кто бы тебя разбудил, дурочка?». У Грегори и так работы по горло. Всю ночь дежурил, а не по концертам шлялся с разными отвязными джамрану.
Оделась Евгения за минуту. Влезла в брюки, чтобы не возиться с чулками. Кое-как причесалась и рванула в медицинский центр, оставшись без кофе.
«Хоть бы никто не пришёл… Ох, устроит она этому ксенонове! Держись, Рокен!»
По закону подлости в её приёмной было столпотворение. Неужели все так стремятся к ней попасть? Не хотелось бы враз потерять клиентуру из-за случайной оплошность. И весьма горячей оплошности. Её до сих пор бросало в жар при мысли о том, что вытворял Рокен. О боже!..
Женьке ещё повезло. Никто кроме электронной секретарши и пациентов не заметил опоздания. Врачи и медсёстры были заняты разразившейся эпидемией. Дмитрий разбирался с делами в доках. Командор находился где-то на другом конце станции.
Женя торопливо начала приём, стараясь быть вежливой и объективной. Но, как назло, всё раздражало. Заботы клиентов выглядели мелкими, не стоящими и выеденного яйца.
Некая джамранская мадама устала от «монотонности», и не знала, что ещё в себе изменить. «Может быть, попробовать «нетрадиционную генетику»?». Злая на всех джамрану (но умело скрывающая это) Женька посоветовала ей: «флаг в руки, перо в задницу, полный рот печенья, намазать рожу вареньем и об асфальт». Ну, что-то в этом духе, только немного другими словами. Инопланетянка согласилась: «Да, неплохая идея, но я предпочла бы что-то более радикальное».
«Лоботомию», – чуть не ляпнула Женька, но сдержалась. Это точно привело бы к международному конфликту. Взамен порекомендовала начать плести коврики или вышивать крестиком. Джамранка обещала подумать.
Голова кружилась от голода и недосыпа. К обеду удалось разогнать пациентов и сходить в столовую. После хорошего кофе, супа с фрикадельками и громадного ромштекса, настроение улучшилось.
Женя возвращалась к себе, надеясь вздремнуть полчасика до конца перерыва. Не успела она взлелеять эту мечту, как в коридоре её перехватил Рокен. Он сменил рокерский прикид на форму и умерил цвет волос.
– Привет, милая. Ты ко мне?
– Пусти! – завопила Женька. Скорее от неожиданности, чем от злости.
– Что такое? – удивился он, продолжая держать её.
– А как будто бы ничего?! – взъярилась она.
– Подожди, я чем-то тебя обидел? – он был потрясён.
– А то нет?
– Я сделал тебе больно?.. Надо было сказать.
– А кто меня спрашивал? Накачал какой-то мерзостью и…
Глаза Рокена потемнели, звёздочки вспыхнули.
– По-моему, ты хотела того же! – рассердился он.
– Наглец! – выкрикнула она и, вырвавшись, залепила ему пощёчину…
– Что здесь происходит?
Вот те раз! Как нарочно в этот момент их застукал Талех.
– Объяснитесь, – потребовал командор.
– Это слишком личное, – буркнул Рокен.
– Да, – подхватила Женька.
Сейчас она была с ним солидарна, хотя секунду назад собиралась убить.
– Так, – холодно произнёс Талех. – Когда это выходит за пределы каюты и становится дракой в коридоре, то перестаёт быть личным. Оба, за мной!
И они потащились за ним, как нашкодившие котята.
– Значит, ты была против? – шёпотом уточнил Рокен.
– Раньше надо было интересоваться, – сердито прошептала Женька.
– Зачем? – искренне удивился он. – Разве не ясно? Тебе, как и мне нравится рок. Ты слушала со мной музыку. Мы остались вдвоём…
Женя недоумённо нахмурилась, и Рокен хлопнул себя по лбу.
– Во я кретин! Ты же землянка. Я думал – ксенопсихолог, понимает, что к чему и готова к… близкому контакту.
Теперь настала очередь Женьки:
– Тупица.
«Недоучка! Упустить такое в психологии джамрану?!».
– Олух, – шёпотом выругался Рокен. – Думал не тем местом.
– Не отставать! – скомандовал Талех.
У кабинета начальника, Рокен сжал ей ладонь и прошептал:
– Не говори ему. Я – скотина последняя, но не говори…
– Тсс, – Женька приложила палец к губам и кивнула Рокену. Меньше всего ей хотелось, чтобы Талех узнал.
Командор долго изучал их невинные физиономии. Признаваться они не собирались, молчали как партизаны. Поэтому Талех прибег к инъекции гена телепатии и после минутного сканирования мозгов, рассержено бросил Рокену:
– Сукин сын!
У Женьки от такого обращения чуть глаз не выпал. А когда из ладони Талеха выскочил кончик хлыста, она не выдержала и закричала:
– Не бейте его! Пожалуйста! Рокен не виноват!
– Ещё как виноват, – зловеще ответил Талех, но хлыст спрятал. – Не трону я вашего героя-любовника. Если сами не пожелаете. Я не собирался его пороть. Хотя и следовало бы… Но, телесные наказания на станции я почти отменил. А вот патогенные изменения, пожалуй, подойдут.
Евгения ужаснулась.
– Жаль, что мы это больше не практикуем, – похоже, Талех издевался.
Попалась!
– Я надеялся, Ева, что вы хорошо изучили ксенологию, прежде чем согласились работать здесь, – коварно добавил он, насмешливо приподняв бровь.
Она проглотила это молча, и поклялась всю ночь штудировать джамранскую психологию. И не только джамранскую.
