– Тихо, тихо! Саша, уже все хорошо! – услышала я голос Яна.
– Стас…
– Он жив. Тихо. Им уже занимаются.
Я протянула в сторону руку. Действительно, рядом никого не было. Только неподалеку кто-то ходил, и я чувствовала, как пол пружинит под моим затылком.
Ян аккуратно приподнял меня и взял на руки. Я попыталась схватиться за него.
– Тшш… Не суетись, Саша, я тебя держу. Все хорошо.
За нами прилетели! Ян, Ренат, Фредерик и Антон. Стас был уже в космокатере. Ренат проводил над ним какие-то манипуляции, Фредерик возился с лекарствами, а Антон сосредоточенно пилотировал.
Ян так и не выпустил меня из рук. Ласково гладил по волосам и отстраненно повторял, что все будет хорошо. Я жалась к нему как к единственному источнику тепла на всю галактику. Говорить не могла, хотя и пыталась.
– Через пятнадцать минут будем на звездолете. Как Стас? – спросил Антон.
Ренат на минуту отвлекся и сообщил:
– Состояние стабильное.
– В «Принципе» все готово.
– Ян, – переводя взгляд на нас, сказал Ренат, – как прилетим, неси Сашу в каюту. У нее внешних повреждений нет. Просто шок. Я с ней поработаю.
– Хорошо, – ответил Ян, заглядывая мне в лицо. – Ренат, я не знаю как насчет шока, но это нормально, что она ничего не соображает?
Мне было странно слышать о себе в третьем лице, я пребывала на грани реальности.
– Я разберусь.
– Сейчас я препараты найду, – сказал Фредерик. – С поврежденным космокатером что?
– Я его запер, – ответил Антон, – потом вернемся, заберем. Никуда он отсюда не денется.
– Да, сейчас времени нет возиться, – добавил Ян, обеспокоенно прижимая меня к себе.
Через пару минут к нам подошел Фредерик, со стаканом пронзительно пахнущей жидкости.
– Выпей, Саш, – Ян придержал стакан пока я пила. Гадость…
В следующий раз я очнулась уже на «Принципе». А точнее у себя в каюте. Чистая, голая и красивая. Ну, как мне представлялось до того момента, пока я не увидела себя в зеркале. Бледная, как полотно, с ввалившимися щеками, как будто не ела неделю. Бешеные глазищи. Бррр! Кое-как оделась и потащилась в коридор. Там никого не было. Запоздало сообразила, что, наверное, еще рано. И все спят. Кроме того, кто дежурит в рубке. И Стаса, который должен быть в медицинской лаборатории. Я шла, осторожно придерживаясь рукой за стеночку. Хотя мало поможет, если вдруг решу сознание потерять. На организм я пока не сильно полагалась и пыталась его изнутри анализировать.
В лаборатории Стаса не было. Там вообще никого не было. Регенератор стоял пустой, поблескивая в полутьме откинутой крышкой. Мне на мгновение стало страшно, и пронзила жуткая догадка, что Стаса все-таки спасти не удалось. И Ян напрасно меня успокаивал. Меня затрясло, и я прислонилась к стене. Надо кого-нибудь найти. Даже странно, что меня саму до сих пор никто не нашел. Вечно так, когда не надо со всякой ерундой лезут, а когда приперло… Встряхнула головой. Надо идти в рубку. Коммуникатор в каюте остался. Что же я за дура-то такая?
По дороге наткнулась взглядом на призывно горящий фонарь внешнего выхода. Мы что уже куда-то пристыковались? Мы на Савойе? Черт! Сколько же я спала? Непослушными пальцами набрала код на двери. Предупреждения не последовало. Значит, реально уже не в космосе. Может, все ушли куда-то, а меня оставили отсыпаться? И где же Стас? Шлюз открылся, и я увидела знакомый коридор, ведущий в зал прилета. Савойя! Интересно… Пошла по коридору, чувствуя, как тело охватывает озноб. На «Принципе» поддерживалась идеально выверенная температура воздуха, и всегда было тепло. Здесь же кондиционеры шпарили вовсю. Традиционно остановилась на ступеньке перед входом в зал. Куда меня несет? Я же даже не знаю, куда иду? Оперлась на косяк, не замечая ничего вокруг, пока вдруг не услышала знакомый голос:
– Я тебя еле нашел. Ты нигде не значишься. Незарегистрированный биологический объект.
«Ну вот, опять начинается» – устало подумала я, переводя взгляд на Матвея. Только с ним еще разбираться для кучи.
– Эмм… Хочешь зарегистрировать?
– У себя нет. Я летаю один. Но сейчас тебе надо пойти со мной! – серьезно произнес он, делая ко мне шаг.
– Вот еще!
– С тобой что-то не то… Я помогу… Все равно.
Да что ж такое!
Очнулась даже близко не у себя оттого, что рядом приглушенно разговаривали двое. Матвей и Ренат.
– Она такой же член экипажа, как и все мы…
– Вы! – Матвей презрительно хмыкнул. – Я не знаю, что там случилось с вашими членами в последней экспедиции… Но вы в курсе, что Саша потеряла более полутора литров крови? Кроме всего прочего у нее был серьезный ушиб грудной клетки. И если бы не ускоренный метаболизм…
Воцарилось молчание. Потом Ренат с чувством произнес.
– Вин!
[9]
– Вот и я о том же! Как вы могли не заметить?
– Да я знаю, что нас это не оправдывает, но она ничего не сказала. Я думал, она просто не в себе. Препараты дали.
– То, что она – дура, я уже догадался. Это ж надо было еще после такого потащиться самостоятельно гулять по коридорам. А вы куда смотрели? Первый раз в космосе что ли?
– Мы провели поверхностную диагностику. Прибор ничего не показал. Ни кровопотери, ни ушибов, – судя по голосу, Ренат был сильно озадачен.
– А ты знаешь, как именно работает ваш диагност?
– Регистрирует жизненные показатели. – без запинки ответил Ренат.
– Правильно, – вкрадчиво протянул Матвей, – только вот он не берет в расчет ускоренный метаболизм.
– И когда ты только успел…
– Ты же видишь, что это к лучшему…
– Сомневаюсь, – возразил Ренат, по-моему, из чистого упрямства.
– Короче, иди отсюда. Саша остается здесь.
– Матвей, пусти меня к ней, обещаю, мы о ней позаботимся.
– Нет! Я уже видел, как вы заботились. Даже поесть не дали! Ты давно ее видел?
– Я заходил ночью. Когда она спала, перед посадкой. А потом мы Стасом занимались, судя по приборам, она должна была спать еще минимум шесть часов.
– Ты опять забываешь про…, – спокойно как неразумному ребенку начал втолковывать Матвей.
– Хорошо, – примирительно произнес Ренат, – когда она придет в себя, свяжись со мной, я ее переведу в медицинский центр в ладьёрском секторе. Раз ты нам не доверяешь. Тем более что Стас сейчас там.
– До вашего Стаса мне дела нет. А Сашей я сам займусь.
– Матвей, пожалуйста! Что мне сделать, чтобы ты ее отпустил?
