– Вот знаешь, если ты сейчас мне скажешь, что я тебе ее испортила, я даже не знаю, что я сделаю. Но могу пообещать, что мало не покажется!
– Саш, подожди. Да, с какой-то точки зрения дело в тебе… Я все объясню, но пойми, что проблема как раз в том, что я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось, а ты…
– Что я? – я подалась вперед и посмотрела на него с вызовом.
– Пытаешься решить чужие проблемы за свой счет, – серьезно ответил Матвей.
– Имею право.
– Да.
– И не тебе меня судить.
– Да.
– И вообще!
– Я могу продолжать?
Я раздраженно пожала плечами. Не убедил.
– Так вот. Архоны могли бы спокойно жить в тех мирах, где им удобно. С нашим развитием технологий мы можем колонизировать большинство планет и нам нет смысла ввязываться в локальные стычки с другими расами за звездные системы, тем более что звезд даже в пределах одной галактики – миллиарды, и почти у каждой из них есть планеты…
– Я поняла.
– Ладно. И как ты можешь догадаться, особенно если вернуться ко всему вышесказанному о наших способностях и отсутствию официальных контактов с другими расами, врагов у нас нет…
Матвей сделал паузу. И вновь отвлекся на стену, извлек из нее два запотевших стакана. А мне как раз хватило этого времени, чтобы достроить в уме его фразу.
– Нет? Или почти нет?
– Разумеется, ты права, – Матвей протянул мне стакан, – пей, это сок эхари, тонизирует. Враг у нас есть. Один.
– Кто?
– Ты уже с ними познакомилась. Это гзедды.
– Я так понимаю, на них ваше облучение не действует.
– Правильно понимаешь. – нахмурился Матвей. – Более того, у них существует своего рода воздействие, в некотором смысле противоположное нашему. Если мы…хм…усиливаем эмоции, то они просто их лишают. Что в конечном итоге ведет к вымиранию разумных рас. И бороться с этим нельзя, потому что стоит гзеддам приблизиться к любому из разумных миров, как там уже даже лекарство от их излучения, облучения или воздействия изобретать бесполезно. Ибо изобретать уже некому.
– Хм… ничего себе… А зачем им это? В смысле, они это делают сознательно? Тьфу, осознанно?
– Гзедды, как и мы умеют частично управлять своими способностями. И при сборе материала и образцов они себя контролируют. Потому что знают, что иногда информацию можно получить, только если объект вменяем. По крайней мере, сначала… И то, что тебе не удалось испытать на себе их зов… Очень радует, иначе мы бы тут с тобой не разговаривали…
– Подожди, ты хочешь сказать, что ты себя все время контролируешь? Или наоборот, на всех влияешь? Когда ты общался с Ренатом, то на него ты тоже воздействовал?
– Нет. Я себя контролирую. Это сложно. И требует определенной подготовки. Но у нас разработаны методики, которые частично позволяют снизить эффективность нашего воздействия на других, и все архоны, которые отправляются в космос, должны ими в совершенстве владеть. А расслабиться я могу только во время представлений, как вы их называете, или в процессе общения с женщиной… – И Матвей поднял на меня взгляд.
– То есть в процессе…эээ…взаимодействия, ты становишься самим собой?
– Да, можно и так сказать… Я воздействую. Мне легко и хорошо. Мне не нужно сдерживаться. Мне приятно дарит эмоции. Несколько смущает только моральная сторона всего этого, когда я понимаю, что все удовольствие и радость, которую я дарю, не более чем временное явление и вмешательство в естественные процессы…
Я задумчиво взболтнула в руке стакан.
– Вернемся к гзеддам. А почему они тогда все кругом не захватили, и я не слышала ни одной легенды о внезапно потерявших мотивацию мирах?
– Вселенная дала гзеддам универсальное оружие. Им не нужно ни с кем сражаться за территории или вкусную еду. Империи сдадутся им без боя. Но, видимо, в противовес им она создала нас. И мы стоим на страже интересов разумных рас.
Санитары космоса, ага.
– Интересно, каким образом?
– Начнем с того, что архонам было хорошо и у себя. Еще до появления гзеддов. А гзедды вышли в космос не так давно. Чуть больше двух тысячелетий назад по времени Дахота. Мы много раз пытались контактировать с другими расами. Но быстро поняли, что это хоть и возможно, но совершенно не нужно. Потому что к определенным чужим достижениям мы и так могли получить доступ, а общение было неравноценным. Архоны расслабились и решили ограничиваться наблюдением, не вступая в близкие отношения и не налаживая торговых связей. Но появились гзедды… И все изменилось.
Матвей сделал паузу, пытаясь дать мне время все прочувствовать. И продолжил рассказ.
– Архоны – развитая цивилизация. У нас нет внешних врагов, почти нет локальных конфликтов. Я, конечно, не говорю про межличностные. Но в целом у нас здоровое и уравновешенное общество. Тебе не скучно? – внезапно спросил он, видя, что я ушла в свои мысли.
– Да, рассказывай все, что считаешь нужным. Все очень и очень интересно…
Как же вы выпутались, бедненькие…
– Хорошо. Мы свободолюбивы. Сильны и талантливы. В том числе благодаря нашим научным достижениям. Мы искоренили традиционное мышление и живем как нам удобно. Мы многое знаем и можем. Но иногда могущество только вредит. А именно тогда, когда встает вопрос долга, и ты понимаешь, что кроме тебя просто некому… Когда мы впервые узнали о гзеддах, мы не собирались вмешиваться. Мы практически ни с кем не контактировали, и не испытывали ни к одной из рас серьезных симпатий, хотя собирали и накапливали информацию.
Ну да, вели наблюдения за колониями муравьев в космическом масштабе…
– Гзедды уже уничтожили несколько миров, и после того, как там вымерло население, сами их заселили. Мы не волновались. Нам участь исчезнувших не грозила… Но некоторые архоны, в основном те, кто посвятил себя исследованию космоса, забеспокоились. Естественно, что лишь малый процент чужих достижений в области науки и искусства является для нас полезным. Что-то нам кажется забавным, что-то и нашу науку двигает вперед, но это некритично. Тем не менее, возникает вопрос. А почему мы должны это терять? Вот так, постепенно, в течение нескольких лет специально созданная группа архонов изучала ситуацию и делала прогнозы. Потом ученые предоставили свои заключения и выводы вниманию Научного Совета Дахота. И было принято решение начать борьбу с гзеддами. И начали мы с нераспространения их влияния. До сих пор нам вполне успешно удается сдерживать их в границах их территорий. Около всех обитаемых миров построены наши барьеры, где постоянно находятся тысячи архонов, которые создают заслоны, неподвластные воздействию гзеддов. Существуют архонские патрули, которые сопровождают грузовые и пассажирские корабли. Про нас никто не знает, в смысле про то, чем мы занимаемся. Да мы и не ждем благодарности. Это просто наш долг. Долг перед Вселенной и ее детьми.
